Фантомная боль - Тырин Михаил Юрьевич (читать книги полные TXT) 📗
В тот день он против обычных своих правил пошел в магазин сразу после завтрака. С час посидел в подсобке, занимаясь с почтой и документами. Потом зазвонил телефон.
– Доброе утро, – раздался в трубке голос Сергеева. – Ты не забыл?
– Не забыл, – ответил Антон. – Сегодня – ровно год.
– Где мы встретимся?
– Я у себя в магазине. Может, вы за мной заедете?
– Хорошо, – Сергеев повесил трубку.
Антон поспешно закончил дела и вышел на улицу. Вскоре возле него остановился, скрипнув тормозами, темно-синий «Варяг».
– А где Анна? – спросил Антон, садясь в машину.
– Анны не будет, – ответил Сергеев. – Она сейчас в Швейцарии. Как перешла в новый отдел, так теперь все время в командировках.
Антон не смог скрыть разочарования. Еще со вчерашнего вечера он с нетерпением ждал, что сегодня увидит Анну. Они почти не встречались с тех пор, хотя и сохранили дружеские отношения. Иногда перезванивались. Анна не держала на Антона зла. Да и о какой злопамятности могут говорить люди, побывавшие вместе в такой мясорубке и вырвавшиеся только благодаря друг другу?
– Сначала на кладбище? – предложил Сергеев.
– Да, – согласился Антон.
Сначала – на кладбище. Постоять возле четырех одинаковых холмиков с одним общим обелиском, поговорить, вспомнить все заново... Потом проехать по городу и развезти родственникам деньги, выделенные из специального фонда ЭКОПОЛа. Антон знал, что в доме Сержанта их встретит одетая в дорогой халат мать, которая будет всхлипывать и прикладывать кружевной платок к сухим глазам. От денег она, конечно, будет отказываться, потому что денег у нее и так хватает. Но Сергеев все равно оставит серый конверт на столике в гостиной. Отца в доме скорее всего не будет – он кадровый военный, высокий чин и неделями пропадает на службе.
В доме Самурая дверь откроет бледный неопрятного вида мужчина, настолько испитый, что за сетью морщин нельзя определить возраст. В первый раз Антон не сразу понял – отец он Самураю или старший брат. Он непременно пригласит в свою запущенную тесную квартирку, будет представлять себя трезвым и разумным гражданином, считая, что общается с очень высокими и важными государственными людьми. Непременно плеснет водки – и себе, и гостям, затем сморщится, пустит слезу, пробормочет: «Не уберегли мальчишечку...»
Еще будет дом Обжоры. Им откроет совсем молодая девушка, двухлетний ребенок выглянет и застенчиво улыбнется незнакомым дядям. В этот дом их не пустят. Девушка просто возьмет конверт, поблагодарит и закроет дверь. Будет горько и обидно, но от этого никуда не денешься. У молодой хозяйки просто нет желания принимать людей, которые виновны в смерти ее мужа, вот и все. За минувший год Антон не раз пытался понять, как мог Обжора пустить себе пулю в сердце, зная, что его ждут жена и сын. Но он сделал это – чтоб друзья смогли уйти и спастись.
В жилище Гоблина Антон с Сергеевым и сами не задержатся. Толстая женщина с бессмысленным взглядом, вечно окруженная грудами грязного белья, возьмет пособие, долго будет разглядывать конверт, ничего не говоря. Потом, не закрыв двери, скроется в глубине квартиры, отвешивая затрещины чумазому мальчишке, что будет путаться у нее под ногами. Еще в первый раз, когда Сергеев объяснил, кто он и зачем пришел, она молча сидела, переводя взгляд с него на Антона, но так ничего и не сказала. Антон не был уверен, поняла ли она, что произошло, и откуда берутся деньги.
Эти деньги – просто единовременная помощь семьям. Кроме этого, каждый месяц по четырем адресам приходит пенсия. Сергеев добился, чтобы лежавшие в его сейфе приказы не были аннулированы. Бойцы «Фантома» остались в списках ЭКОПОЛа как кадровые сотрудники. Их и похоронили, как офицеров, со всеми почестями и на воинском кладбище. Хотя неизвестно, хотели ли они того. Только Гоблин не попал в их число и был похоронен в другом месте, под табличкой «Неизвестный». Но это было сделано гораздо раньше и по особым причинам.
А вот за Леденца никто не получил ни пенсии, ни серого конверта с пособием. Просто потому, что у него никого не было.
– С Печеным бы повидаться, – сказал Антон.
– Вряд ли ты его увидишь, – ответил Сергеев. – Он живет за границей, под другим именем, возвращаться не собирается. Мы сделали все, что он просил.
– Как он?
– Думаю, нормально.
Возле кирпичной ограды кладбища Сергеев остановил машину. Они долго стояли молча возле обелиска с четырьмя именами, которые Антон перечитывал раз за разом. Там, на Немой земле он как-то позабыл, что у его друзей были обычные человеческие имена. Имя – не кличка. По имени их называли матери, друзья, имя было записано в школьном журнале – у всех, оказывается, было прошлое. А значит, могло быть и будущее.
Антону понадобилось несколько месяцев, чтобы осознать до конца – его друзья ушли из команды навсегда. В подсознании еще долго таилась наивная надежда, что смерть может быть не настоящей и не окончательной. Возможно, путешествия в виртуальных мирах приучили его к этому. Но, к сожалению «Фантом» действовал в реальном мире, где герою дается только одна жизнь...
– Все это на моей совести, – сказал вдруг Сергеев.
Антон ничего не ответил. Сказанное было чистой правдой.
– Знаешь, раньше я представлял себе все иначе, – вновь произнес Сергеев. – Я давно уже понял, что полиция никогда не будет сильнее воров или убийц. Она – лишь часть общества, а общество само ограничило себя путами, которые называются «законы». Мне всегда казалось это несправедливым. Я думал: почему мы, делая правильное дело, вынуждены осторожничать, постоянно себя одергивать, бояться любого неверного движения? А они – воры – вольны делать все, что угодно. Я мечтал, чтоб было наоборот. Тем более ты же знаешь, у меня были на это причины...
– Да, знаю, – согласился Антон.
– Ведь и в шахматы можно играть по-разному. Можно надрывать мозги, продумывать каждый ход, пытаться предугадать, что сделает соперник. А можно просто ударить противника по голове дубиной. И в том, и в другом случае он будет проигравшим.
– Вы так думаете?
– Так я думал раньше. Тем более я точно знал, что противник – негодяй и преступник.
– А теперь?
– Теперь? Теперь я думаю: стоит ли жизнь этих ребят очередного скандала, который мы смогли раздуть с их помощью?
– Это был не просто скандал.
– Да, может, ты и прав... Кстати, я тебе еще не говорил, мы ведь расшифровали ту информацию, которую вы записали в доме Мусы. Это вы, кстати, здорово придумали. Знаешь, кто помог? Твой знакомый.
– Джамбул?!
– Да, он теперь работает на нас и очень доволен. И вот что оказалось. Проект «Третий глаз» – очень опасная и преступная разработка. Они хотели научиться передавать сигналы в мозг человека так, чтоб у него появлялись навязчивые желания. Сам представь, очень многие бизнесмены время от времени пользуются нейростимуляторами, чтобы просто снять усталость мозга. И не только бизнесмены. Иностранцы хотели получать через сеть доступ к этим приборам и программировать людей, чтобы те принимали решения по чужой воле. Например, заключали невыгодные для себя сделки. Представляешь, во что это могло вылиться?
– Я же говорил, что это не просто скандал.
– Да, но... Муса сейчас где-то за границей и осваивает новые области бизнеса. Он – один из многих, кто ушел от наказания.
– А как же расшифрованные мысли?
– А что мысли? Их же к уголовному делу не пришьешь... Повторяю, я все себе представлял не так. Знаешь, с каким настроением я работал, когда мне разрешили начать создавать команду? Я нашел все – и экспертов, и хороших инструкторов, и деньги. На команду работали даже психологи – скажем, ваши «фестивали» происходили не сами по себе, а были особо рассчитаны. И название для вас нашлось подходящее – «Фантом»! Мы представляли, как вы появляетесь из ниоткуда, наносите удар по мерзавцам – и снова исчезаете в никуда. Все казалось так просто...
Антон поднял глаза к небу. Далеко, прямо под серой пеленой облаков, кружила одинокая птица.
