Ветры Альтаира - Бова Бен (книга бесплатный формат TXT) 📗
Обед проходил спокойно и неторопливо. Джефф обнаружил, что он не очень голоден. Мать взволнованно следила за ним, и отец, казалось, изучал каждое его движение, а он нехотя ковырялся в тарелке.
– Ты не доел бифштекс, мой мальчик, – сказала мать, когда Джефф отодвинул тарелку. – Я приготовила его специально для тебя.
– Только пяти семьям в неделю полагается бифштекс, – строго сказал доктор Холмен.
– Я не особенно голоден… Наверное, они накормили меня, пока я был на ложе.
Джефф потер ранку на сгибе руки.
– Конечно, накормили, – возмущенно воскликнул отец. – Солями и сахаром. А тебе нужен белок.
– Меня перекормили, – сказал Джефф. – Сыт по горло.
– Пока не доешь, не получишь сладкого.
– И не надо, – быстро согласился он. – Я в самом деле сыт. Честное слово.
Брови доктора Холмена полезли вверх, как бы вопрошая: ну что делать с этим мальчишкой?
Вслух он сказал:
– Отлично. Тогда отправляйся в гимнастический зал и по крайней мере два часа посвяти упражнениям.
– Что-о?
– Приказ врачей. Сам доктор Карбо сказал мне об этом, когда я заглянул проведать тебя. Нельзя целый день проводить на ложе и не заниматься гимнастикой.
– Но я устал!
– Умственно – возможно, но не физически. Отправляйся в зал. На два часа.
И не так ужасно это оказалось.
Там уже прыгали на большом батуте Лаура и несколько других ребят. Но, заметив Джеффа, она спустилась к нему. И они поиграли в бадминтон в секции зала с нулевым притяжением, летая друг над другом, забрасывая волан то под сетку, то над сеткой, которая висела на середине корта. Они играли до тех пор, пока не кончилось топливо в их ракетных поясах, а потом, смеясь и с трудом переводя дыхание, спустили лестницу на пол гимнастического зала с его обычным земным притяжением.
К этому времени зал заполнился мальчишками и девчонками, и они затеяли игру в «гигантский волейбол». Перед игроками стояли три задачи: набрать как можно больше очков, над сеткой играть по возможности резко и, наконец, во время подачи стараться забросить мяч в секцию с нулевым притяжением. Все корчились от смеха, когда мяч влетал туда и начинал бешено крутиться вокруг сетки.
Но вот прозвучал звонок, извещавший о том, что им пора покинуть зал. Пришло время взрослым пытаться делать из себя атлетов.
Джефф проводил Лауру домой: их дома-шары располагались по соседству.
– Я сегодня разговаривала с Амандой, – сказала Лаура, когда они шли по длинной зеленой аллее.
– О контакте с животными?
Лаура кивнула.
– Мы виделись в кафетерии. У нее не было ни минуты свободной. Она и думать не хочет расстаться с тобой.
Джефф почувствовал, что краснеет. Хорошо хоть, что здесь достаточно темно, может, Лаура и не заметит.
– А-а… Ну и что она сказала? О тебе, конечно.
– Что собирается поговорить с доктором Карбо. Сказала, что не видит, почему бы и девочкам не делать того же, что делают мальчики. Но именно сейчас, сказала она, они внимательно тебя наблюдают, чтобы удостовериться, что контакт с животными не причинит вреда тем, кто этим занимается.
– Резонно, – заметил Джефф.
– Если ты можешь это делать, я тоже сумею, – возразила Лаура.
Джефф кивнул.
– Согласен.
У Лауры вытянулось лицо: она, видно, надеялась получить в свои руки нужные доводы и приготовилась к спору.
Когда Джефф вернулся домой, отец с выжидательным видом сидел в гостиной.
– Привет, – сказал Джефф, закрывая за собой дверь.
– Здравствуй, – ответил доктор Холмен. Мамы в комнате не было. – Как твои успехи?
– Нормально. Устал немного.
– Не присядешь ли на минутку?
Машинально Джефф выбрал софу, сел напротив отца, расположившегося в виброкресле.
– Сегодня вечером я разговаривал с доктором Карбо.
Джефф промолчал.
– Верни сказал, что ты… гм… ну, как бы ослушался приказа сегодня днем, – продолжал доктор Холмен. – А может быть, это было утром. Во всяком случае, ты позволил зверю сойти с дороги, которая вела в лагерь…
– Он был голоден. Умирал с голоду.
– Но тебе же надлежало…
– Краун не машина. Если он не поест, он не будет способен ни на что. И он же дошел до лагеря… после того, как поел.
– Ты разрешил ему убить беспомощное животное…
– Он убил, чтобы насытиться! Эта обезьяна, или медведь, или как там его назвать – оно же умирало. Стервятники уже готовы были разорвать его на части, а Краун был голоден.
Доктор Холмен закусил губу, на щеках его запрыгали желваки.
– А ты не подумал, что эта обезьяна, это животное, или что-то там еще, что оно могло быть разумным?
– Разумным?..
– Не таким, как мы, конечно. На этой планете нет ни городов, ни деревень. Но быть может, это вроде наших далеких предков на Земле – разумное животное, от которого пойдет раса цивилизованных существ.
– Мне это в голову не приходило. Краун… он был такой голодный…
– Не о пустом брюхе животного следует заботиться, Джефф, у тебя задачи поважнее.
– Краун – вовсе и не животное! – выпалил Джефф, сам удивляясь внезапно возникшему гневу.
– Что?!
– Он… Нет, с ним так нельзя. Он наш единственный помощник там, на поверхности, разве не так? Сколько усилий стоил один этот зонд у него в мозгу! Он один-единственный на планете, с кем удалось вступить в контакт. Нельзя же его выжать как тряпку какую-нибудь, а потом выбросить!
– Да, разумеется… но все-таки это только животное, Джефф. Еще немного, и мы вживим зонды в мозг другим животным. Этот зверь – всего лишь первый.
– Краун – не только просто животное. Он – наш помощник, и один-единственный там, на планете, – горячо настаивал Джефф.
А внутренний голос ему шептал: «Он – это я!»
6
Боль! Она была такой сильной, такой невыносимой, словно раскаленные ножи вонзились в его внутренности, и Джефф чуть не сорвался с ложа, чуть не оборвал провода и манжеты, подсоединенные к его телу.
Аманда увидела, как на панели управления индикаторы всех измерительных приборов вспыхнули красным, сигнализируя перегрузку. Доктор Карбо застыл на полпути между креслом Аманды и ложем, где корчился и громко стонал Джефф.
Краун лежал на животе, истекая кровью.
Его правая передняя нога кровоточила, пылала и пульсировала от боли. Все тело было покрыто глубокими ранами, особенно спина. От нестерпимой боли он почти терял сознание.
С вершины холма, расположенного прямо над лагерем, из-за деревьев раздавался предостерегающий рев старого волкота. Краун попытался охотиться на его территории. Старый вожак и четверо молодых волкотов безжалостно набросились на Крауна. Отчаявшись от голода, Краун дал отпор. Но силы были слишком неравны. У них не было намерения убить его – они просто хотели отогнать его от собственного источника существования. Отогнать Крауна оказалось не так-то легко. Когда он наконец сдался, он был полумертв.
И вот он лежал возле скрюченных останков машин на берегу океана, задыхаясь, кровь медленно впитывалась в песок.
«Избавь его от этого, Берни! Нельзя допускать такую перегрузку!»
«Без паники, он справляется. Индикаторы уже зеленеют… видишь?»
«Нельзя ли как-нибудь заблокировать болевые ощущения?»
«Нет. Даже если бы мы могли, ничего хорошего из этого не получилось бы».
Краун зарычал. С трудом поднялся на ноги. Прихрамывая, стеная от боли, с кровоточащими ранами, он шел по покинутому лагерю среди диковинных машин и похожих на коробки зданий. Странные, злые запахи. Мертвые предметы, предметы, которые никогда не были живыми. Но совсем непохожие на скалы или песок. Эти металлические сооружения были совершенно чужды Крауну. И все-таки что-то в них было… едва различимое. Что-то такое… запах живого, еле слышный и ни на что не похожий. Краун, шатаясь, сделал несколько шагов по песку и рухнул возле полуразвалившегося трактора.
Голова у него пошла кругом, все поплыло перед глазами. Но, несмотря на это, он ощущал запах пищи. Пища когда-то тут была. И еще обязательно будет. Дело только в том, когда. Может, даже Краун к тому времени еще не умрет с голоду, не умрет от усталости или от потери крови.
