Безжалостное небо(сб.) - Чандлер (Чендлер) Бертрам (библиотека книг бесплатно без регистрации TXT) 📗
В статьях подробно рассказывалось, как произошел обвал, но уже во втором выпуске газеты этому событию отводилось всего четыре полосы. Главное же внимание уделялось футбольному турниру — стереогазета полностью показала матч между сборной всех планет и футбольным клубом Тибета. В третьем выпуске стереогазеты о рухнувшем здании муниципалитета говорилось уже совсем немного, а на первой полосе красовался гигантский заголовок: “Великая певица говорит: “Я хочу родить еще шестерых, а затем снова вернусь на сцену””. Остальную часть полосы занимала реклама. Жизнерадостный Валерио Мандера, ослепительно улыбаясь, обещает: “Биосолнечные печи — это вечное лето на Лагуне”.
Лауро бросил газету на пол. Сразу три выпуска, да еще цветные фильмы. Подробнейшие сведения обо всем, что происходит в Солнечной системе, за исключением истинно важных событий. Впрочем, что теперь считать важным?
Он посмотрел на часы. Десять вечера, а Герты все нет. “Подожду еще несколько минут и, если она не придет, пойду один”. Нельзя терять ни минуты, ведь в его распоряжении только два часа. Правда, он сам начал сомневаться. Расшифровать заметки Шнитцера оказалось делом нелегким. Язык был совершенно незнаком Лауро, но, к счастью, больше половины текста занимали математические формулы. А уж в математике Лауро кое-что смыслил, хотя здесь речь шла о довольно запутанных проблемах. Начал он с размеров “дыры”, так как знал их по измерениям с помощью зонда. Те же данные были и в записной книжке председателя комиссии. Затем, прибегнув к методу интерполяции, Лауро благодаря отличной математической смекалке сумел разобраться и в остальном. И тогда он немедля видеофонировал Герте в редакцию и попросил тут же прийти к нему. Ведь осталось всего два часа, а то и меньше.
Лауро со вздохом откинулся на спинку кресла-качалки. “Последние дни были слишком тяжелыми. Так я долго не продержусь”, — думал он, мерно покачиваясь в кресле.
Когда он понял, что их ждет, то в страхе помчался в муниципалитет к Первому Гражданину. Во-первых, тот далеко не глуп, во-вторых, это касается непосредственно его самого, к тому же каждый дорожит своей шкурой. Но Лауро ничего не добился.
Связанный тысячью нитей с повседневными политическими интригами и сложными финансовыми махинациями, Первый Гражданин умело пускал в ход всю свою хитрость, лишь когда затрагивали его денежные интересы. Да и как объяснить ему всю трагичность положения, если Лауро сам ясно не представляет себе, где выход из этого проклятого лабиринта? Пришлось отказаться от нелепой затеи заручиться поддержкой Первого Гражданина.
Ключ к раскрытию тайны лежит где-то в глубине, под городом. Впрочем, этим ключом владеют и члены комиссии, но они, очевидно, не властны над собой. Возможно, это гипноз, самовнушение или что-либо в этом роде, но факт остается фактом вот уже тридцать лет комиссия работает совершенно впустую.
План Спасения напоминал покрывало Пенелопы, его постоянно ткали и тут же распускали. В этом не было никаких сомнений. Однако Шнитцер и другие члены комиссии знали о другом тайном плане, знали во всех подробностях; им были известны даже расчеты и сроки исполнения. Герта сделала огромное дело, но, увы, пользы от этого никакой. Чтобы убедить власти принять меры, понадобились бы месяцы, а в распоряжении Лауро всего два часа. Правда, оставалось крайнее средство, но нужно действовать без малейшего промедления. Тогда есть хоть крохотная надежда. Ну что же, если Герта опоздает, он пойдет один.
В ту же секунду раскрылись дверцы лифта. Появилась Герта: волосы уложены косой вокруг головы, через правое плечо стереокамера. На ней был комбинезон из аммонийтекса с металлическими нитями, в руке она держала большую битком набитую сумку из аспекса. Светло-зеленые сапожки доходили Герте до колен.
— Садись и слушай меня внимательно, — сказал Лауро. — Так вот, Герта, мы рискуем головой.
— Дорогой мой, я это поняла уже из того, что ты сказал мне десять минут назад по видеофону. В редакции все посходили с ума. После того как рухнуло здание муниципалитета, только и слышно, что о новых толчках и обвалах. Похоже, во всем городе осталось не больше тысячи человек.
— И правильно делают, что бегут. Тебе тоже лучше уехать отсюда. Пока есть время.
Герта села рядом с ним в качалку. Она утратила всю свою уверенность. Ее лицо побледнело, и сейчас она казалась испуганной девочкой.
— Нет, ведь мы оба впутались в эту историю. И раз ты остаешься, то и я никуда не уеду. И потом мне не терпится узнать, какой будет конец, хоть я и ужасно трушу.
— Тогда решено. Будем действовать вместе и вместе будем дрожать от страха. Но сначала ты должна узнать всю правду.
Он сверил часы — двадцать минут одиннадцатого. Осталось час сорок минут.
— Так вот, в одном из районов города, где именно — не знаю, имеется реле или, вернее, датчик положения Земли. Конструкция датчика мне неизвестна, но я знаю, что он настроен на космический ориентир и замкнет цепь, когда наша планета будет находиться в определенной точке своей орбиты. Не знаю уж, почему именно тогда, но это абсолютно точно. На основе данных из записной книжки Шнитцера я произвел сложные расчеты. Датчик сработает ровно в полночь, иначе говоря через час сорок минут. На принесенных тобой снимках местонахождение датчика указано с помощью совершенно необычных математических выкладок и уравнений. Надеюсь, что я расшифровал их правильно, по речь идет об абсолютно неизвестном нам разделе математики, удивительно простом и одновременно абсурдном. Если я уцелею, то, похоже, войду в историю как математический гений нашего века, а мой зонд сочтут лишь невинной забавой, прихотью ума величайшего ученого но имени Лауро.
Ну и задал же мне головоломку этот Шнитцер! Представь себе, что муравьи или пчелы вздумали бы выразить свои мысли с помощью математических формул. Это была бы математика, соответствующая их представлениям о мире, их образу жизни; нам нелегко было бы ее попять. Не знаю, улавливаешь ли ты нить моих рассуждений, ведь это так трудно объяснить. Но вернемся к нашему датчику. Когда он сработает, возникнет силовое поле неизвестного характера. Если я не ошибся в расчетах, это поле охватит город куда теснее, чем стальной пояс. Все жилые кварталы и затонувшие районы Исторического Центра города, начиная от старой Морской станции и кончая улицами Новой Джудекки, будут как бы стиснуты мощным энергетическим поясом. В то же время весь Исторический Центр уйдет под воду. Но это произойдет не постепенно, как случилось с районами Джудекки и Каинареджо. То были лишь пробы, предварительные эксперименты. На этот раз погружение будет молниеносным; думаю, что оно продлится не более одной десятой секунды.
Ну и наконец, еще одна совершенно неразрешимая загадка. Под нами на глубине двух тысяч семисот метров я обнаружил гигантскую яму, своего рода пещеру, непонятно кем построенную. Пещера на таких глубинах! Нам это кажется нелепостью, но, возможно, пчелы и муравьи не видят здесь ничего странного. Так или иначе, размеры, форма и положение “ямы” совпадают с периметром города. Словом, пещера похожа на пустую коробку или столовую ложку, куда, очевидно, хотят “положить” весь Исторический Центр. Я сказал “ложку”, потому что трудно подобрать более подходящее слово. Знаешь, совсем недавно я снова произвел проверку и обнаружил, что “ложка” поднимается вверх. В девять часов вечера она находилась уже на уровне пятисот метров. Потому-то город и трясет, и уже обрушилось Ка’Фарсетти. Сейчас “ложка” наверняка остановилась метрах в пятидесяти от поверхности.
Герта впилась в лицо Лауро застывшими от ужаса глазами, сумка выпала у нее из рук, по он сделал вид, будто не замечает ее смятения.
Продолжая свои объяснения, он одновременно стал собирать в рюкзак вещи, не забыв положить и лучевой пистолет.
— Твои друзья из комиссии ни в чем не виноваты. Кто-то взял над ними полную власть и, не представляю уж как и каким образом, крепко держит их в руках. Они подчинились чужой воле. Голубовато-зеленый шар, который ты увидела тогда на столе, несомненно, кое-что знает.
