Жемчуг богов - Юрьев Сергей (бесплатные онлайн книги читаем полные версии txt) 📗
– Хочешь, я отдам его тебе? – Ветер изобразил подобие улыбки. – А тебя отдам владыке…
– Твоему владыке ни к чему ни я, ни этот фавр.
– Но он-то об этом не знает. Вот он, фавр, принадлежавший когда-то Еге-Хранительнице, ключ от Чаши, за которой расположен мир, в котором Родонагрон-бессмертный станет еще бессмертнее, а по могуществу своему сравнится с древними богами. Если он поверит, то он уйдет! А разве не этого хотят Видящие? Мне все время казалось, что вы хотите избавить мир от бессмертных. Ты слышишь: я знаю вашу тайну! Я могу становиться тихим и незаметным, и тогда мне слышны разговоры тех, кому есть что скрывать. Но заметь, Безымянная, я об этом знаю, а владыка – нет.
– Видящие не могут лгать…
– А тебе и не надо лгать! Да, стоит ему погрузиться в Чашу, как он исчезнет. Исчезнет навсегда! Даже не умрет, а просто исчезнет, как будто его никогда и не было… Но откуда тебе знать, что это правда? Ты ведь сама не знаешь, где ложь, а где истина. Только кивни, и владыка сам покинет этот мир, и не все ли тебе равно, что с ним будет дальше…
ГЛАВА 9
"Мила Кадмея была во всех отношениях полнейшим ничтожеством. В ряду ее достоинств современники упоминают лишь смазливое личико и умение молчать, когда ее ни о чем не спрашивают. Но среди сильных мира сего и в то время попадались люди с весьма странными пристрастиями. Вождь альбийцев и сакидов Элвис III, возвращаясь с охоты, просто указал на нее пальцем, не слезая с коня, полагая, что этой зазнобы ему на одну ночь хватит.
Утром ключники был весьма удивлены, что вождь не распорядился немедля гнать девку со двора, а сам задержался в опочивальне почти до обеда.
Пять лет вождь не расставался со своей находкой и даже брал ее с собой в военные походы против пиксов и когда отправлялся собирать дань с союзных племен.
Однажды утром вождь имел неосторожность спросить у Милы, чего бы ей хотелось больше всего на свете, и та, вспомнив какую-то бабушкину сказку, пожелала поесть ягоды брусники, которая водилась только на болотах северного острова Шотла, где проживал свирепый и непокорный народ. Вождь, выполняя данное им слово, отправился по ягоды и погиб вместе с дружиной в неравном бою.
Если бы вождь задал свой вопрос днем раньше или минутой позже, у Милы, наверняка, возникло бы другое желание, выполнить которое не составило бы большого труда…"
«Для простодушной публики фокусник – тот же чародей, а для публики образованной даже истинный чародей – не более чем фокусник».
Э. Н., 31 день, 14 ч. 30 м.
– Я пока не уверена, хочу ли я получить эту роль… – Лиза стояла перед огромным зеркалом в изящной платиновой виньетке и любовалась на себя в костюме гурии. Воздушная ткань прикрывала почти все ее тело, но была достаточно прозрачна, чтобы стороннему наблюдателю не требовалось никакой фантазии… Лиза была прекрасна, просто восхитительна! Если бы она, ко всему прочему, умела держать закрытым свой милый ротик – цены бы ей не было…
– Лиза, я тебя вовсе не уговариваю. Если ты не хочешь, мы легко найдем кого-нибудь еще. – Вико знал, что такого удара ниже пояса Лиза не выдержит…
– Ну, дженти Гресс, вы же знаете, что Индо не любит, когда я в телевизоре прямо натурально трахаюсь. – В ее голосе появились плаксивые интонации, а это означало, что она скоро сдастся.
– Президент в курсе. Он будет недоволен, если ты не согласишься. И еще этим буду недоволен я, а это для тебя гораздо страшнее. – Вико поднялся из кресла и приблизился к Лизе, которая продолжала перемигиваться с собственным отражением. – И помни: наш герой должен быть сражен твоими прелестями.
Лиза наконец-то оторвалась от зеркала, прилегла на стоявшую рядом кушетку и начала вставлять в длинный мундштук длинную сигарету, желая хоть так выразить свой протест. Вико не переносил табачного дыма, и Лиза это прекрасно знала.
– Не забудь потом почистить зубы. – Вико сам поднес ей огонь. – Наш герой, припав к твоим устам, должен ощутить лишь аромат роз.
Он вышел, оставив Лизу наедине с зеркалом, и тут же столкнулся с доном Салазаром и доктором Гобит, которые, казалось, все это время проторчали под дверью.
– Дженти Гресс, до начала мероприятия осталось не больше часа. Пора бы нам доставить дону Лизу на место, а то мы рискуем опоздать. Вы знаете, весь город буквально наводнили шпионы коллегии национальной культуры. Если у Тессы возникнет хоть тень подозрения, она просто отменит визит своего патрона в Консулат. – Карпелитто говорил быстро, как будто боялся не успеть сказать все, что хочется. – В 17-20 по графику завозятся продукты на кухню Консулата, и один из фургонов уже арендовали мои люди. У нас еще пятнадцать минут, не более…
– Доктор Гобит, как вы считаете, Лиза готова сыграть свою роль? – Не дожидаясь ответа, Вико резко распахнул дверь, и на него упала кинозвезда, успевшая прижать ухо к замочной скважине. – Лиза, иди к зеркалу и будь готова, через час нужно быть в съемочном павильоне.
Он аккуратно затолкал перепуганную Лизу обратно, прикрыл за ней дверь и двинулся по коридору, увлекая за собой престарелого консула и Лолу.
– Итак, на чем мы остановились…
– Лиза Денди – замечательный клиент. – Доктор Гобит говорила несколько сбивчиво, чувствовалось, что она с трудом скрывает волнение. – Если б ее ко мне год назад… Самое сложное в нашем деле – оторвать клиента от окружающей реальности и от собственного внутреннего мира. На реальность ей наплевать, а весь ее внутренним мир построен на иллюзиях, домыслах и слухах. Так что программа сработает, если, конечно, Лиза вообще доживет до нужного момента. Только потом ей потребуется очень длительная и дорогостоящая реабилитация…
– Учту, – пообещал Вико, хотя и прекрасно знал, что у Лизы не так уж много шансов уцелеть, даже если план сработает на все сто…
Э. Н., 31 день, 17 ч. 54 м.
Пьетро Сатори говорил по-древнеромейски длинно и высокопарно. Едва ли он понимал более трети слов, которые произносил, но речь, судя по всему, производила на Недремлющего неизгладимое впечатление. Два вечера дон Пьетро угробил на то, чтобы выучить наизусть эту тарабарщину, но успех, похоже, превзошел все ожидания. Во всяком случае, милое личико Тессы то и дело искажалось брезгливой гримаской, которая выдавала плохо срываемое недовольство.
Императрица всея Сиара сделала ошибку, позволив Пьетро говорить, но кто мог подумать, что этот выскочка заговорит на родном языке Недремлющего, и она, божественная Тесса, мгновенно утратит роль единственного посредника между всемогущим пришельцем и муравейником, который он так внезапно разворошил. Но ничего – сегодня же ночью, она лишь шепнет, кому следует, и портовый укрепрайон будет лежать в руинах, а бедолага Пьетро превратится в кусок вонючего мяса или просто исчезнет… Главное – не вспылить прямо сейчас, иначе Недремлющий может подумать, что она, божественная Тесса, не согласна с тем, что величайший из величайших, посланец всемогущего Родонагрона-бессмертного пришел в этот мир, чтобы сразить ложных владык и показать всем ничтожным тварям, что такое истинное могущество и великодушие…
– …и каждый из нас, смиренно преклонив колени пред ликом Родонагрона-бессмертного, понимает, что мы – лишь пыль под ступнями всемогущего посланца, и единственная наша цель, единственный смысл нашей ничтожной жизни – предаваться восторгу оттого, что именно здесь, в Сиаре, произошло явление воплощенной мощи, перед которой то, что мы видели и знали раньше – возня беспомощных насекомых, лепет неразумных младенцев…
Аудитория внимала с должным почтением и трепетом. Тесса накануне заявила, что не хочет делать церемонию проводов Недремлющего на покорение еще не покоренных территорий слишком торжественной и многолюдной – в Бархатном зале Консулата присутствовали лишь уцелевшие консулы и по паре высших чинов из соответствующих коллегий.
