Золотой век - Райт Джон К. (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Лестницы для технического обслуживания были установлены в вертикальных шахтах. Добывая углерод из воздуха, Фаэтон быстро сплел из него алмазный шнур и, соорудив систему блоков и карабинов, привязал себя этим шнуром и стал спускаться, быстро преодолевая большие расстояния. Он собрал моторчики, которые контролировали процесс, и мог спать даже во время движения. Единственный минус был в том, что пришлось истратить больше энергии, чем хотелось бы. Он запрограммировал перчатки так, чтобы они периодически отвязывали крепления и снова использовали тот же материал. Таким образом, Фаэтон не терял ни грамма нановещества. Он мог доверить разуму костюма поиск мест для крепления шнура и завязывание крепежных узлов. Фаэтон мог прекрасно отдохнуть и поспать, скрестив руки на груди под нагрудной пластиной, так как он был в полной безопасности, как ребенок в заплечной сумке. Его доспехи в это время переставляли крюки и спускали его вниз миля за милей. Так он преодолел значительную часть пути. Но ему снова понадобился отдых. Поскольку теперь у него не было больше цепей самоанализа, он нуждался во все более продолжительном сне, потому что мозг его уставал все быстрее.
Худшим участком оказался колодец для технического обслуживания, здесь не было ступеней, поскольку он был предназначался для роботов с магнитными захватами. Фаэтон подумал, что у него, возможно, есть право потребовать, чтобы его перевезли через этот участок, потому что закон против вторжения не предусматривает, чтобы нарушитель уходил, используя путь, опасный для жизни и здоровья. Но гордость и азарт заставили его отказаться от этой мысли.
Его безрассудство могло быть продиктовано стимуляторами настроения, которые он принимал на прошлой неделе. Чародейские медитации становились все менее эффективными, поэтому Фаэтон попробовал поэкспериментировать с интеллектуальной системой, которую сам создал из цепей своего костюма. Ему хотелось своими руками сделать приспособление, которое могло бы уравновешивать периоды бодрствования и сна, – такой системой пользовался Радамант, чтобы восстановить душевное равновесие.
После утренней попытки воспользоваться новой системой Фаэтон заполучил головокружение и излишнюю самоуверенность. Он был уверен, что сможет сделать из плаща парашют с достаточной площадью купола, чтобы замедлить падение. Его доспехи были слишком тяжелыми, поэтому он просто сбросил их в шахту. Они со звоном упали на землю, будто кто-то ударил в огромный гонг, но и после падения с высоты в пять тысяч футов остались целы и невредимы, ни единой царапины. Зато сам Фаэтон оцарапался о края колодца, потерял часть воздуха, накачанного в парашют, запутался в стропах. Выпутавшись, он почти справился с ситуацией, но при приземлении сломал себе обе ноги.
Превозмогая мучительную боль, он стал искать доспехи, ползком передвигаясь по земле и волоча за собой беспомощные ноги. Наконец он нашел их, запустил медицинскую программу скорой помощи и тут же потерял сознание. Доспехи обернулись вокруг него, и наномашины подкладки помогли биомеханизмам его тела быстро восстановить поврежденную костную ткань. Несколько часов он пребывал в приятном полузабытьи. Его кости проходили адаптацию к условиям космоса, поэтому процесс заживления шел достаточно медленно, иногда разуму костюма приходилось раздумывать, как поступать дальше. Ни медицинские программы, ни разумы-парциалы, находившиеся на борту «Феникса Побеждающего», ему были недоступны теперь. Доспехи, безусловно, были чудом инженерии, но они не могли проводить операции без помощи извне.
Появился констебль, он склонился над неподвижным телом и предупредил Фаэтона, чтобы тот не сбрасывал с высоты тяжелые предметы, иначе его привлекут за небрежность.
Естественно, констебль не предложил ему никакой помощи. У Фаэтона не было страховки, ни один врач не приблизится к нему из страха перед изгнанием.
Фаэтон лежал на спине, тупо глядя вверх и размышляя о своей глупости. Он поклялся себе не прикасаться больше к препаратам, воздействующим на психику. Неподвижность, беспомощность были мучительны для человека, привыкшего к неограниченным возможностям, ведь раньше он мог моментально изменять свой образ, находясь в любой части ментальности, либо создавать телепроекцию, если под рукой были манекены. А теперь он был ангелом с поломанными крыльями.
Это происшествие стоило ему половины всех запасов наноматерии (их поглотило его тело для восстановления поврежденных тканей), батареи доспехов разрядились, и он потерял полдня.
Следующий отрезок пути был, пожалуй, самым лучшим, он состоял из почти сливавшихся друг с другом металлических пластин, образовывающих ступени. Они были расположены вокруг башни под довольно большим углом. Пластины были устроены так, что в одном направлении позволяли скользить с большой скоростью, а в другом притормаживали движение, переменное сопротивление позволяло контролировать скорость спуска.
Фаэтон быстро сообразил, что он может сделать. Он соорудил из плаща нечто вроде саней с магнитными элементами, которые будут взаимодействовать с полями сцепления. Образующееся при этом тепло может заставить кипеть воду, которую Фаэтон хранил в капиллярах и сосудах своего плаща. Теплота заставит работать встроенную в наплечник паровую турбину, она зарядит батареи, а ветер охладит поток воды. Таким образом ему удастся восстановить большую часть наноматерии.
Когда спуск закончился, Фаэтон обнаружил, что он потерял только четыреста граммов наноматериала, а мощность батарей восстановлена полностью.
Не без сожаления он вновь переделал сани в плащ. Конечно, они не были венцом инженерной мысли, и все же он был очень рад, что благодаря потенциальной энергии (положению над землей) ему удалось восстановить часть своих ресурсов и запасов, которые он скрупулезно учитывал с тех пор, как закончилась его привычная жизнь.
Вскоре, спустившись еще ниже, он услышал завывания ветра за стенами бесконечной башни. Он надеялся найти люк или окно, чтобы выглянуть наружу. Он подумал, что, если спускаться не внутри узкой шахты, а снаружи башни, использовать парашют будет не так опасно. Три-четыре тысячи футов куда проще пролететь на парашюте, чем пешком пройти то же расстояние, спускаясь по лестнице. Но здесь не было окон, стены мрачной башни были сплошными.
Проходили дни, недели. Но все когда-то заканчивается.
Внизу, на самом дне башни был люк, ведущий в главный вестибюль.
Перед этой дверью Фаэтон остановился, чтобы изменить список приоритетов, который он составлял для своего костюма. Он вычеркнул «потенциальную энергию», на уровне земли она равнялась нулю.
Посмотрев на состояние оставшихся ресурсов, он на минуту задумался.
В колонке потерь он записал:
«Нет отца. Его место занял реликт, который участвовал в сговоре против меня. Я должен считать его врагом».
Ему показалось, что сейчас появится Радамант и с грустью скажет ему, что он несправедлив и что все гораздо сложнее, чем он думает. Конечно, никто не появился.
«Нет поместья, нет софотехнологий. Я могу рассчитывать только на человеческий разум, тогда как мои враги располагают высочайшим умственным потенциалом».
Затем еще мрачнее:
«У меня больше нет резервных жизней. Следующая моя смерть станет окончательной».
«Нет жены. Моя любовь убила ее, со мной осталась только ее кукла, которую запрограммировали любить меня и издеваться надо мной».
И последняя запись:
«Эти пришельцы охотятся за мной, как ищейки, они хотят убить меня. А мир веселится, наслаждается празднованиями, ничего не подозревая. Они не могут видеть меня, не интересуются мной, да и по закону не должны интересоваться даже моей смертью. Мое местоположение интересно только общественным каналам…»
Нет. Нет, подожди-ка. Фаэтон стер последнюю строчку текста, написанного условными символами. Его местоположение держалось в тайне. Или нет? Он записал в актив, что сейчас в разгаре маскарад, значит, он может перемещаться незаметно, невозможно вычислить его местоположение.
