Нет покоя в "корейских лесах". (Шаг третий) (СИ) - "Happalo" (читать книги бесплатно полные версии TXT, FB2) 📗
— Это ж сколько лет-то прошло? — начав разглядывать потолок произнёс ДжэУк и вдруг спохватился. — Хотя лучше об этом не думать.
Ну кому хочется слышать о своём возрасте? В особенности это касается людей, у которых дети уже повзрослели. Почти все…
— И не говорит… — ворчливо добавляет ХеМи, скрываясь на кухне.
— М-да. Что-то я совсем это… М-да.
Чуть погодя стоя в их с супругой комнате напротив зеркала, ДжэУк рассматривает собственное отражение. Одеваться как-то вычурно для похода в кино он не стал: обычные светло-синие джинсы, белая рубашка с жилеткой и лёгкая кожаная куртка чёрного цвета.
Вернувшаяся из ванной ХеМи подходит к зеркалу и бедром отодвигает мужа.
— Уступи место.
Мужчина не сопротивляется и отходит в сторону, начав разглядывать супругу. Аккуратно убранные в хвост волосы; лёгкий макияж, подчёркивающий лучшие черты; туфли лодочкой; юбка чуть ниже колена тёмно-синего цвета; и светлый верх, состоящий из блузки с утончённым пиджаком. В голове ДжэУка начинает зарождаться мысль. Пока ХеМи надевала серёжки, он подошёл сзади и приобнял её за талию.
— Я тут подумал кое о чём, — наклонившись к уху супруги, шёпотом произносит ДжэУк.
— О чём же? — стрельнув глазами через зеркало, заинтересованно спрашивает ХеМи.
— Аппа и омма уехали в Пусан, — вильнув взглядом, продолжает супруг. — СонМи гуляет и вернётся наверняка поздно. Да и Лалиса, что-то мне подсказывает, вряд ли явится вот прямо сейчас. Так что…
Глава 4
Место действия: огромных размеров здание, принадлежащее теле-радио вещательной корпорации SBS
Время действия: двенадцатое октября. Шесть часов сорок минут после полудня
Вместо того чтобы, дождавшись ЧэЁн, отправиться домой как белый человек, ну ладно-ладно, не совсем белый, топаю за дядей с режиссёром Коном в сторону, где проходят съёмки дорамы, в которой мне предстоит поучаствовать лично. Как я понял со слов того же режиссёра, роль маленькая и вообще эпизодическая, но расписана на англоговорящую актрису. С английским у меня всё нормально. А уж в сравнении с местными я на нём болтаю, словно являюсь исконным носителем этого языка. К тому же, по странному стечению обстоятельств, идеально подхожу по возрасту. Вот тоже, блин! Не перестаю удивляться местным обитателям — аборигенам. С ума сходят по Америке и английскому, но никак толком освоить язык не могут. Или же не способны на это? Может, итак.
Идущие чуть впереди мужчины ведут беседу:
— Ты уверен, что они согласятся? — повторно задаёт вопрос ДэДжун, притормозив на мгновение.
— Разумеется, — не сомневаясь в положительном ответе сестры и её супруга, отвечает СокДжин.
— Позвони ещё раз!
— Позвоню, не волнуйся, — морщится дядя Лалисы, однако вновь достаёт телефон. — Ты лучше позаботься о моей племяннице, чтобы всё прошло как положено.
Сложилась довольно странная ситуация с племянницей СокДжина. У неё самой телефон разрядился, дозвониться до сестры СокДжин не может, номера ДжэУка у него нет. Вот и находится в некоторых сомнениях Кон ДэДжун. А вдруг родители не согласятся подписать контракт? Мало ли, что там в голову людям взбредёт.
— Ну вот, как я и говорил: «с кем-то болтает».
Процессия подходит к съёмочному павильону, и СокДжин, остановившись, обращается к племяннице:
— Лалиса, слушайся господина режиссёра. Он всё тебе объяснит и расскажет, что и как нужно делать.
— Хорошо, — кивает девочка.
Выдав напутствие, СокДжин удаляется, оставляя племянницу в надёжных руках друга и ещё раз пообещав напоследок, что он «непременно договориться с родителями Лалисы».
— Готова? — спрашивает ДэДжун и, распахнув дверь, приглашающим жестом предлагает девочке следовать за ним далее.
Заметив ответный кивок, мужчина продолжает:
— Тогда идём. Познакомлю тебя со всеми, и за одно посетишь гримёрку, чтобы наложили грим. Ну и переодеться придётся.
— А зачем? — останавливается вдруг Лалиса и смотрит на мужчину вопросительно, а затем понимает, что вопрос несколько размытый получился и уточняет: — Грим имею ввиду, режиссёр Кон. Зачем мне грим?
— Необходимость! Это чтобы твоё лицо не блестело, когда начнутся съёмки.
— А-а-а, — начинает кивать Лалиса, соглашаясь. — Вспомнила. Я поняла. Спасибо, режиссёр Кон, что заботитесь обо мне!
Сижу в одном из углов съёмочного павильона и с искренним любопытством наблюдаю за процессом. Интересно пипец! На площадке твориться «волшебство», как сказал бы кто-нибудь, без памяти влюблённый в кино. Например, это могла быть СонМи, что грезит о том, как она будет «блистать».
— М-да, — вернул взгляд на лист с текстом. — «Вроде и немного… но вот как-то криво запоминается. Что за фигня»?
Оказался я здесь не просто так. Сижу вот и запоминаю текст, вручённый мне лично в руки самим режиссёром Коном. Вникаю, так сказать, и вживаюсь в роль, суть которой заключается в нескольких фразах и паре движений.
Тем временем идёт съёмка. Главный герой — некий юноша по имени ГильКан общается по телефону со своей девушкой, что начала его утомлять последнее время, и он собирается с ней расстаться, но сделать это желает так, чтобы не выглядеть «козлом».
— «Кто бы сомневался. Это вообще извечная тема. Каких только фортелей не выдумывают и не выкидывают мужики, чтобы свалить причины расставания на „пассий“. Сам такой же… был. Да и вряд ли сильно изменился. Ну, я про менталитет, а не про… В общем, понятно про что.»
— Стоп! Снято! — командует режиссёр и подзывает к себе актёра, играющего главную роль. — Ю, подойди, пожалуйста! Хочу кое-что с тобой обговорить.
Парень не мешкая направляется к занимаемому господином Коном стулу, боковым зрением поглядывая на новую участницу съёмок.
Вообще-то так никто и никогда не делает, но сложившиеся обстоятельства вынудили режиссёра пойти на крайние меры. Тем более что эта «бесполезная» НаЁн так и не смогла предложить ни единого варианта решения проблемы. А ведь серия должна выйти на экран уже завтра вечером. И куда деваться бедному и бесспорно талантливому руководителю? Вот он и пошёл на поводу у друга, предложившего вариант.
— Сейчас займутся сменой декораций… — начинает было говорить режиссёр Кан, но замолкает, заметив кого-то, кто только что вошёл в павильон.
Я, следуя по направлению его взгляда, замечаю, как все вокруг напряглись.
— «Чего это они»? — и наконец мой взор наталкивается на женщину сильно за бальзаковского возраста, что только вошла и стала осматриваться в поисках кого-то.
Этим кем-то оказался режиссёр Кан.
— ДэДжун-сии, — ещё не сблизившись, заговаривает женщина, — я не поняла! А где Эбби? Сегодня же крайний день… Что вообще здесь происходит?
Заметно, как режиссёр пытается удержать «лицо» при виде посетительницы, которой оказалась главная сценаристка Юн ИнНа, по совместительству являющаяся супругой одного из основных акционеров SBS.
— Сценарист Юн, Эбби, — недовольный взгляд брошен на ассистентку, которая, заметив это, наклоняет «повинную голову», начав кается во всех грехах человечества. Правда, проделывает она это всё молча, но вот поза говорит сама за себя, — заболела и нам пришлось найти замену.
— Какую ещё «замену»?
— Какую смогли, — разводит руки в стороны мужчина и, найдя взглядом племянницу друга, подзывает её к себе: — Лалиса-ян, подойди сюда, пожалуйста!
Мысленно вздохнув, кладу листок с текстом на стул и топаю к режиссёру.
— Вот, сценарист Юн. Это Ким Лалиса. Учащаяся выпускного класса Школы Искусств Сонхва. Английским владеет на уровне носителей, — тут мужчина положил руку мне на плечо. — Лалиса-ян, познакомься со сценаристом Юн! Именно она автор и идейный вдохновитель этой дорамы.
«Прогиб» в исполнении режиссёра был засчитан, о чём не двусмысленно намекала лёгкая тень улыбки, скользнувшая по губам женщины.
— Аннёнхасэё, сценарист Юн! — кланяюсь, чтобы не выглядеть невоспитанной «деревенщиной» из-за границы. — Очень приятно с вами познакомиться!
