Смотрительницы маяка. Рождественская вьюга (СИ) - Лерн Анна (читать книги онлайн бесплатно без сокращение бесплатно .TXT, .FB2) 📗
В круг выпорхнула томная девица. Она закатила глаза и практически «простонала», прижимая руки к груди:
- В парке моем, распустились цветы!
Сердце девичье разбито!
Ах, прочь идите страстные мечты!
Всё уж мною давно позабыто!
Я покосилась на Варежкину. На ее лице отпечатался весь процесс тяжелых раздумий. Гробовщица сочиняла.
Тем временем малахольную девицу проводили аплодисментами, и все взгляды устремились на меня.
Вместо стиха я решила использовать песню Аллегровой. Нет, ну, правда, грех было не воспользоваться. Мне хотелось смеяться, но я подавила веселье. Рано. Еще рано!
Перед тем как прочесть свое четверостишие, я театрально подняла руки, а потом сделала зверское лицо. Если бы Ирина Аллегрова слышала эти интонации Маяковского…
- Если спросят меня, где взяла?!
Я такого милорда сладкого!
Я отвечу, что отняла,
Как чужую карету с запятками!
Толпа смотрела так, будто у меня на голове выросли рога, а вокруг распространялось облако серы. Наверное, чтобы впечатление от моего выступления не рассеялось, Варежкина шагнула ко мне и замогильным голосом с подвыванием продекламировала:
- Ночь! Кладбище! Луна!
И призрак бродит забубённый…
А я одна-а-а! А я одна-а-а!
Кричит язык мой обреченный…
И словно гроб, большое кресло!
Несет по облакам к Морфею
И снится тесто, тесто, тесто!
А я ведь просто за Спартак болею…
После такого надрыва Лида поклонилась в пол, а потом расставила руки в ожидании оваций. Ё-маё… Вот это Ландшнифт… Какие там бочки-кочки…
Не дождавшись аплодисментов, Варежкина направилась к столам, плечами расталкивая обалдевшую толпу. Она взяла бокал вина, вылила в себя, а потом с размаху швырнула его об камень. Сорвала капор и завертела им над головой.
- Где музыканты?! Девочка хочет праздника!
Уже через час мы тряслись в экипаже, который увозил нас в «Коготь дьявола». За окошками лил дождь, но так спокойно нам не было еще ни разу после перемещения…
Глава 10
Глава 10
С нами в «Коготь дьявола» отправили Марису, которая всю дорогу тихо причитала, утирая слезы. Ей казалось, что жизнь закончилась, и теперь она непременно умрет, запертая в ужасном месте, населенном призраками. А еще конюха Грэйса, исполняющего роль нашего возницы. Это был невысокий, сморщенный старик с красным носом. Он постоянно прикладывался к фляжке, которую прятал во внутреннем кармане старого пальто, громко крякая после каждого глотка. Мачеха избавилась и от нас, и от пожилых слуг, чтобы те не объедали ее.
- Вот посмотрите, не даст нам жизни душа загубленная! Вслед за ней отправимся! – нянюшка громко высморкалась в большой платок. – Чует мое сердце! Беда будет!
Нам все это казалось детскими сказками. Особенно скептически ко всему этому относилась Варежкина. Она закатывала глаза, качала головой и «цокала» языком. Похоже, Лида считала себя знатоком во всех загробных делах.
Ехали мы около часа. От твердых сидений уже болела пятая точка, да и к вечеру становилось все прохладнее. Я уже готова была остановиться где угодно, лишь бы только размять ноги. А еще хотелось погреться у огня с кружечкой чая.
- Ну, вот и приехали… - всхлипнула Мариса, глядя в окно. – Ох… Святые угодники…
Я тоже отодвинула шторку, высунула голову в открытое окошко и громко ахнула, увидев нечто совершенно потрясающее. Мы въезжали на узкий перешеек, соединяющий «большую землю» с островом. Море и полное тяжелой влаги небо слились в единое целое, превращаясь в плотную стену. Ветер гнал волны, которые с каждым накатом становились все шире, хлеща многострадальный берег. Они щетинились пеной, рычали, будто вырвавшийся из клетки зверь, и вдалеке я увидела маяк, одиноко возвышающийся над морем. Он был обшарпанным, но крепким, будто кряжистый старик, в котором еще теплилась жизненная сила.
- Вот это да-а-а-а… - Варежкина пребывала в восторге. – Ничего себе место! Шикарное!
- Место, может, и шикарное, вот только жить здесь, наверное, не очень… - я всегда старалась быть рассудительной, и романтики в этом месте уж не видела. Лишь неприкрытую мощь стихии, которая по-всему, обрушивалась на остров довольно часто.
Наш экипаж завернул за скалы, и я снова испытала восхищение от видов полуострова. Маяк окружал густой хвойник, среди которого кое-где проглядывали красные либо желтые кроны лиственных деревьев. Все это было так первобытно и мощно, что даже становилось страшно.
Конюх остановил экипаж у маяка, и, открыв дверцы, я услышала все звуки, которые царили здесь. Шум моря, легкий протяжный свист ветра в высоких елях, а еще что-то тоскливо поскрипывало в самом маяке.
- А что это за ворота? – вдруг спросила Варежкина, глядя куда-то в сторону хвойника.
- Что… что… Кладбище! – снова всхлипнула Мариса. – Ох, какое соседство… Страсти! Страсти вавилонские!
- Почему же вавилонские сразу? – возмущенно поинтересовалась Лида. – Вавилон это город грехов и антихриста, а кладбище – это место упокоения. И ничего в нем страшного нет!
- Как вы запели после того, как вас чуть не похоронили! – Мариса испуганно покосилась на нас. – Раньше как огня боялись кладбищ!
- То было раньше, - отмахнулась Варежкина, а я спросила:
- А кого здесь хоронят?
- Из города сюда богатых да именитых везут. Считается, что быть похороненным на острове «Седых бурь» очень респектабельно. Ведь он окутан мистическими тайнами! - нянюшка уже так натерла нос, что он стал похож на нос Грэйса. – Вы-то теперь и за ним присматривать станете… Маяк да кладбище – теперь ваше будущее.
Я не удержалась и взглянула на Варежкину. Ее лицо стало задумчивым, а в глазах можно было разглядеть доллары как у Дональда Дака. Господи… а вшивый о бане…
Грэйс пошел осматривать конюшню, а Мариса сказала, стягивая узлы с нашим тряпьем с крыши экипажа:
- Завтра нотариус приедет. Так заведено. Зачитает вам завещание. Помогайте, леди! Старая Мариса уже не такая ловкая, как десять лет назад!
- Какое еще завещание? – я машинально нащупала конверт с завещанием леди Гилмор, которое прихватила с собой. – У нас есть еще что-то?
- Ничего у вас нет, - горько вздохнула нянюшка. – Он расскажет, сколько вам причитается годового дохода, вручит первую выплату, а еще обнародует батюшкину волю, если она имеется, конечно. Воля лорда Гилмора была одна: замуж вас выдать за близнецов Трауэл… Никто и подумать не мог, что вы такое выкинете… Ох, какой позор…
- Никогда не сдавайся, позорься до конца, - глубокомысленно изрекла Лида, подхватывая один из узлов. – Куда идти?
- Так вот же двери, леди Гвин! – Мариса указала на толстую деревянную дверь, обитую позеленевшей медью. – Ключ возьмите!
Башня маяка словно росла из двухэтажного здания, из крыши которого торчали каминные трубы. Сначала мы вошли в небольшой «предбанник», заваленный каким-то хламом, а уже из него попали в квадратный зал с дубовым паркетом. В некоторых местах он вздулся, где-то не хватало плашек, и все это лишь усиливало ощущение запустения, царившего здесь. В зале был камин, несколько окон, выходящих на море, и дверь, ведущая на винтовую лестницу. Она висела на одной петле, поскрипывая от сквозняка.
- М-да… - протянула я, рассматривая ажурную паутину, висящую по углам. – Замок Дракулы…
- Да ладно… Может, Замок Берри Поумрой? В нашей ситуации он больше подходит… - Варежкина как-то подленько усмехнулась, и я моментально напряглась.
- Это почему?
- Там живут Белая Дама и Синяя Дама. Синяя Дама любит убивать тех, кто последует за ней. А Белая Дама – это и есть леди Поумрой, которую родная сестра заточила в темницу, позавидовав ее красоте. – Лида повела плечиком. – Ну, как-то так…
- Ты на что намекаешь? – я нахмурилась.
