Спасите меня, Кацураги-сан! Том 6 (СИ) - Аржанов Алексей (первая книга TXT, FB2) 📗
— Одну минуту, — попросил я и снял трубку. — Что такое, Акихибэ-сан?
— Кацураги-сан! — воскликнула стажёрка. — У нас тут… Необычный пациент.
— Что с ним?
— Мужчина проглотил пирсинг.
Глава 5
Как говорится, беда не приходит одна. Сначала скандальная пациентка с угрозой отправить жалобу самому императору, так параллельно с ней ещё и экстренный случай всплыл. Но выбор между двумя этими занятиями очевиден. Якинори Момо я могу осмотреть в любое время — это не является срочным делом, а пациенту внизу нужно помочь экстренно. И то, отправит она письмо императору или нет, меня не сильно заботит.
— Ожидайте, — попросил я. — У меня экстренный больной. Я ещё загляну к вам позже.
— Подождите! Как это? — раскричалась Якинори. — Я что вам только что сказала? От меня зависит, получите вы жалобу или рекомендацию!
— А от меня зависит жизнь человека, — ответил я, покидая палату. — Как думаете, что из этого важнее?
Решив не тратить время на Якинори Момо, я бегом спустился на первый этаж. В приёмном отделении рядом с Акихибэ Акико сидел парень лет двадцати пяти. Моя коллега упомянула по телефону, что он проглотил пирсинг. И какую конкретно железку он умудрился проглотить — большой вопрос, потому что даже издали я заметил, как блестит всё его тело. Сначала я решил, что это «анализ» сигнализирует мне о множестве проблем.
Но нет. Это был немагический блеск. Парень весь был покрыт пирсингом. Металл в брови, в губе, в ушах — и это только верхушка айсберга. Я ещё даже не осмотрел остальные части его тела.
— Ишимура Ичиго, — начала рассказывать Акихибэ Акико. — Упал с мотоцикла и повредил ротовую полость. Никаких травм опорно-двигательного аппарата, кроме лёгких ушибов больше нет. Но язык…
— Помогите мне, пожалуйста, — простонал Ишимура, держась за грудь. — Очень жжёт — вот здесь, — он указал на промежуток между четвёртым и пятым рёбрами.
Изо рта мужчины капала кровь.
— Откройте, пожалуйста, рот, — попросил я, а затем повернулся к Акихибэ Акико. — А вы вызовите хирурга.
Предчувствую, что опять мне сегодня работать на пару с Ясуда Кенши или кем-то из других дежурных хирургов.
Ишимура Ичиго, вздрагивая от боли раскрыл рот и показал мне свой язык. Его кончик был разорван надвое, как у змеи. Поначалу я подумал, что это ещё одна «фишка», которую Ишимура сделал себе сам. Среди современной молодёжи встречаются люди, которые специально проводят пластическую операцию для разделения языка.
Сам я этого никогда не понимал.
Однако вскоре я осознал, что именно в этом месте и произошёл отрыв пирсинга. Видимо, от удара после падения с мотоцикла Ишимура прикусил пирсинг и вырвал его из языка.
Крови во рту много, но пациенту ещё повезло. Язык — очень хорошо кровоснабжаемый орган. В нём имеются легко травмируемые вены и артерия, не говоря уже о сети капилляров, пронизывающих каждый миллиметр органа. Поэтому кровотечение из языка обычно очень обильные. Если человек в аварии или по какой-либо другой причине откусывает язык, то смерть из-за быстрой кровопотери может наступить крайне быстро.
— Потерпите немного, Ишимура-сан, — попросил я. — Мне нужно осмотреть вашу ротовую полость.
На деле я сконцентрировал внимание на более глубоких повреждениях, подключив перед этим «анализ». Из-за магического зрения мой взгляд ослепило на несколько секунд. Теперь я мог увидеть, сколько на самом деле пирсинга в теле этого парня. Соски, пупок и даже половой член. Весь в железках — с ног до головы. В остальных частях тела тоже были металлические скобы, названия которых мне даже было неизвестно. За современной модой у меня не было времени следить.
Но главное колечко, которое меня сейчас интересовало, находилось ровно в середине пищевода — в его средней трети. Кольцо разомкнулось, и его острый конец зацепился за слизистую пищевода. «Гистологический анализ» сообщил, что металл прошёл в подслизистую оболочку и остановился около мышечной стенки органа.
И это можно интерпретировать по-разному. С одной стороны, хорошо, что кольцо не прошло насквозь. В таком случае случилась бы перфорация органа, а с такой хирургической операцией справляться куда сложнее из-за риска распространения инфекции в грудную полость и близлежащие органы.
Однако и такая ранка могла осложниться. В дальнейшем она может превратиться в язву и инфицироваться. Эх и угораздило же этого парня…
Хорошо ещё, что кольцо не пролетело дальше — в желудок. Если бы он попил воды, возможно, смог потоком жидкости вырвать железку из пищевода, но тогда появился риск, что она застрянет ещё дальше. И самый неприятный вариант — это петли тонкой кишки. Вот туда без прямого хирургического доступа мы бы уже не добрались.
С помощью эндоскопа можно полностью осмотреть пищевод, желудок и двенадцатиперстную кишку, вводя трубку через рот. А если вводить через анальное отверстие, то появится доступ почти ко всей толстой кишке.
Тонкая кишка как раз находится между двумя этими зонами, и её длина составляет от пяти до шести метров. Застрянь пирсинг в пределах этой «территории», и хирургам пришлось бы изрядно повозиться, чтобы найти среди петель запутанной кишки тот участок, где находится инородный объект.
— Что у вас тут случилось? — спросил спустившийся к нам хирург Рэйсэй Масаши.
— О, сегодня вы дежурите, Рэйсэй-сан? — я поприветствовал хирурга быстрым коротким поклоном. — У нас тут разрыв кончика языка и инородное тело в средней трети пищевода.
Рэйсэй Масаши уже не спрашивал, откуда я знаю — в каком участке застряло кольцо. У нас с хирургами образовалось негласное правило. Я помогаю им в операциях и диагностике, а они не задают лишних вопросов. Пожалуй, самая взаимовыгодная сделка, которую я когда-либо заключал в этой клинике.
— Дайте-ка я посмотрю, — нахмурился Рэйсэй и заглянул в ротовую полость пациента. — М-да… Куда себе только не засунут этот пирсинг.
— М! М-м-м! — промычал Ишимура Ичиго, видимо, желая поспорить с хирургом.
— Тихо! — воскликнул Рэйсэй Масаши. — Надо начать с ушивания раны языка, Кацураги-сан. Пирсинг подождёт, а вот кровотечение будет продолжаться, пока мы не остановим его самостоятельно.
Ишимура Ичиго приготовили к госпитализации в хирургическое отделение. Я отметил в листе назначений, какие препараты нужно ввести, чтобы ускорить свёртывание крови и замедлить кровотечение.
— Моя помощь вам не пригодится, Рэйсэй-сан? — спросил я.
— Нет, Кацураги-сан, язык я зашью сам, — ответил хирург. — Но на удаление пирсинга из пищевода я бы попросил вас заглянуть. У меня в отделении куча пациентов, требующих постоянного контроля. Поэтому, — он перешёл на шёпот. — У меня нет времени возиться с обследованиями. Хочу попросить вас, чтобы вы помогли мне проконтролировать процесс удаления.
— Без проблем, Рэйсэй-сан, — кивнул я. — Скиньте смс-сообщение, как закончите с языком. Я пока займусь терапевтическим отделением.
Там меня ещё ожидает Якинори Момо. Могу поспорить, что эта мадам уже успела накатать письмо с жалобой и ждёт почтовых голубей. Если бы не просьба Накадзимы Хидеки — проследить за ней, меня бы вообще не беспокоил этот инцидент. Но заведующего, судя по всему, волнуют её связи, так что ради него придётся с ней пообщаться.
Я поднялся в терапевтическое отделение. Акихибэ Акико бежала за мной, не понимая, чем теперь себя занять.
— Кацураги-сан, это какая-то глупость! — воскликнула она. — Сумасшедший дом! Я бегаю туда-сюда, но не могу сделать ничего полезного. А вы обещали, что покажете мне, как надо работать в терапевтическом отделении.
— Уже показываю, — ответил я, восстанавливая дыхание после пробежки. — Здесь работа всегда идёт в таком ритме. Привыкайте. Если хотите себя чем-то занять — обратитесь к постовой медсестре. А вот, кстати, и она.
Девушка встретила нас у входа в терапевтическое отделение.
— Кацураги-сан, там Якинори Момо опять балагурит, — сообщила она.
— Меня не было пятнадцать минут, — вздохнул я. — Что случилось?
