О нитях дриады (СИ) - Гарянин Дмитрий (смотреть онлайн бесплатно книга TXT) 📗
Мы почти не разговаривали. Просто все понимали без слов. Я стал различать множество зеленых оттенков в выражении ее глаз, и каждый идентифицирующийся цвет означал что-то определенное. Трепетание ноздрей, рисунок пальцев, изгиб корпуса: я почти в совершенстве овладел сначала азбукой, потом и языком тела. И Лина довольно быстро научилась сканировать меня. Почти снайперски. Но порой, молчание накапливалось в нас до критических величин, и мы сбрасывали давление, неудержимо болтая о всяких пустяках.
Я уже не боялся потеряться, если приходилось отлучаться с нашей поляны. Конечно, ориентироваться в дебрях леса, как Она я еще не мог, но легкие вылазки опасений не вызывали. Лес словно открылся, стал понятней и ближе. Я острее различал запахи, яснее видел просветы между деревьями, объемнее воспринимал перемещения окружающих пространств. Все вокруг подчинялось сложному, но поддающемуся расшифровке ритму. Чтобы выйти и зайти требовалось поймать своим шестым чувством нужную волну. Когда ты ловил искомый резонанс, все получалось. Но разгадать полностью мудреную многосистемную формулу мира, в котором текла наша жизнь, было также недостижимо, как и в тот самый «странный» первый день.
Воспоминания о прошлом посерели и окончательно поблекли. Жена, ребенок, друзья стали прозрачными размытыми персонажами и отслеживались только очень глубоко в сознании. Я часто пытался раскрасить и оживить их, но тщетно. Экранирующее излучение Синей горы безжалостно и равнодушно уносило все прочь. Словно стоишь на берегу горной реки и смотришь на переплетения мощных стремнин и постепенно наполняешься пустотой. Река уносит все, что считает нужным. А пустота - это двери для нового. Притянутый вакуумом сердца лес, заменял меня слой за слоем. Я нес в себе покой, которого прежде не знал. И когда я смотрел вокруг, то созерцал свой новый настоящий мир.
В общем, мы не голодали, не мерзли, не испытывали особых лишений, не предавались безделью, не отвлекались на плотские утехи, не тратили время на выяснение отношений и пустые разговоры. В какой-то мере, мы жили почти идеально. Для существ, которые уже не совсем люди.
Но однажды пошел снег.
***
Понедельник – это день утреннего инея. Единственный день нашей вечной недели, когда температура воздуха опускается чуть ниже нуля. Но лишь утром.
Я открыл глаза и сразу понял, что-то не так. Что-то выходило за рамки и не вписывалось в привычную выверенную структуру нынешнего бытия. Несколько мгновений я пытался определить детали текущей ненормальности. Лина как всегда посапывала, зарывшись в свой самый теплый спальник. Сквозь тент и окна проступали пасмурные сумерки. За стенами жилища стояла тишина. И я понял, что все дело в этой тишине. Ни шороха, ни всплеска. Это ватное безмолвие давило лишними атмосферами, и мне вдруг стало трудно дышать. Я, пошатываясь, встал, подошел к двери и расстегнул молнию. Зажмурился. Не может быть!
Мягкий белый покров, нежные перистые хлопья. Туманное, молочное летящее к земле небо. Свежий альпийский воздух ринулся в легкие и закружил, заиграл, распахнул, осенил. Я в чем был, босиком выскочил наружу, подхватил ладонями невесомые перья и растер ими лицо. Что-то пошло не так. Что-то пошло вперед.
Я вернулся в дом, подбежал к Лине и энергично потряс ее за плечо.
- Проснись! Проснись!
Она сонно посмотрела на меня.
- Ты чего? Дверь закрой, холодно же!
- Лина, снег идет! – закричал я. – Понимаешь, снег идет!
Девушка некоторое время непонимающе пыталась сжечь меня зеленым пламенем, а потом фокус в ее глазах сместился на проем двери. Пламя тут же угасло и растеклось тлеющими искрами в столпе утреннего света.
- Снег… - прошептала она.
- Да! Ты понимаешь, что это значит?
Лина как то робко и беззащитно посмотрела на меня.
- Что ты молчишь? - не унимался я. – Это значит, что сегодня не понедельник. Это день вообще не из нашей недели!
- Мне как-то нехорошо, - сказала Лина.
Она отвернулась и скрутилась калачиком. Я растерянно огляделся, затем бросился к своему рюкзаку. Вытряхнул все содержимое и стал собирать заново. Палатка, ветровка, термуха, носки… Нужно запастись съестным. Возьму несколько картофелин, вяленой рыбы, огурцов, немножко копченой оленины. Думаю, на первое время хватит, а там глядишь, и харчевня попадется. Кстати, а где мои деньги… Я уже и забыл, что они есть. А вот еще – телефон. Я покрутил в руках мертвый гаджет и положил его в боковой карман. Теперь я даже свой номер не помню. Но это все неважно. Нужно бежать, бежать. Пока идет снег. Пока в безукоризненном распорядке Аномалии образовался сбой. Лишь бы я не ошибся.
- Леша… - услышал я слабый сдавленный, совсем незнакомый голос.
Лина стояла возле своего ложа в одной майке и трусах. Все свое нижнее белье она шила сама из кусков подходящей ткани. Глаза расширены, плечи опущены, руки безжизненно висят вдоль туловища, колени дрожат… По внутренним сторонам бедер прямыми бороздками стекает кровь.
Я метнулся к ней, обнял, какая же она тонкая и легкая, и осторожно положил на матрас. Затем схватил висящее рядом полотенце, скатал его валиком и осторожно просунул его куда-то в направлении промежности. Она не сопротивлялась.
- Лина, все хорошо. Ты же знаешь, что это.
Она все также растерянно и испуганно смотрела на меня.
- Я знаю, да. Последний раз было много лет назад. Тогда в понедельник тоже все пошло не так.
- Лина, милая! Послушай меня. Это знак… это значит, что двери открыли… стоит выйти отсюда, и мы увидим ту обычную Синюю гору, без всех этих непонятных штук. Нам, нужно идти. Прямо сейчас.
- Иди, - она сжала мою ладонь. – Попробуй вырваться. Может у тебя получится.
- Нет, даже не думай. Ты вовсе не умираешь. Нам нужно уходить вместе! – горячо сказал я.
- Я пыталась. Я же тебе рассказывала. Вниз по реке… - горько усмехнулась Лина. – Когда что-то сдвигается, у меня начинаются месячные, и я начинаю думать как-то по-другому. И делать. И чувствовать….
Ее пальцы скользнули по моему предплечью. И меня словно ударило током. Закружилась голова… Я увидел торчащие из под майки кончики грудей, трепещущую впадинку на ключице, пухлые, чуть обветренные губы, веснушки на носу, мягкую мочку уха, бледные венки на длиной шее… Меня снизу вверх окатило горячей волной. Я закрыл глаза и посчитал до семи. Вроде отпустило, схлынуло. Но ощущение, что море всего лишь отступило перед цунами, осталось. Я укрыл ее ворохом одеял и сел рядом.
- Все в порядке, - тихо сказала она. – Просто каждый раз это застает меня врасплох. Сейчас полежу и пройдет.
- И сколько это длится? – я потянулся за своими ботинками. Все что угодно, лишь бы не смотреть на нее.
- До вечера. К следующему утру наступит прежний понедельник.
- А ты пыталась вычислить периодичность… Как часто случаются ненормальные понедельники?
- Я же девочка. Мне это сложно, - немного более бодрым голосом ответила Лина.
Черт, надо обязательно все считать. Начну прямо с сегодняшнего дня и уже не брошу.
Я, нехотя, скосил глаза в ее сторону.
- Лина, глупо упускать такой шанс. Нужно попробовать.
- Нет. Ты иди. Правда, иди. Не строй из себя рыцаря. Если не попытаешься, потом будешь жалеть. А мне это надо?
В белом сиянии в проеме приоткрытой двери рождались цветные тени. Далекий город, сияющая улыбка жены, тянущиеся вверх руки моего сына… Я решительно поднялся. Свернул спальник, пошарил в поисках съестного, еще раз произвел ревизию рюкзака, надел куртку, критически осмотрел свои ботинки, достал из запасов два полиэтиленовых пакета и обернул ими свою уже довольно ушатанную обувь. Все готов.
Лина следила за мной, как кошка, не моргая. Я потоптался на месте, кашлянул в кулак и заставил себя посмотреть ей в глаза.
-Может все-таки передумаешь?
Она изобразила вымученную улыбку.
- Лешка-Леший, меня не выпускают.
- Это потому что ты была одна. Дура! – зло сорвался я и тут же осекся.
