Люди и нелюди - Бубела Олег Николаевич (книги онлайн TXT) 📗
Спустя четверть часа мы добрались до небольшой рощи. К тому времени я был готов рухнуть прямо на голую землю, наплевав на припекающее макушку солнце, тварей и возвращавшихся в город искателей. Дар выглядел еще хуже. Последние полкилометра его буквально волокла на себе тяжело отдувавшаяся Лисенок. Прислушавшись, Мурка уверенно сообщила, что никакой крупной живности среди редких деревьев и кустов не ощущает. Порадоваться этому обстоятельству я не смог, находясь в каком-то сомнамбулическом состоянии. На остатках воли завел свое многочисленное семейство в тень, убедился, что листва надежно скрывает нас от чужих глаз, выбрал местечко поровнее и со стоном растянулся на травке. А уже засыпая, услышал, как рядом грузно повалился Ушастик.
Когда я открыл глаза в следующий раз, вокруг была ночь. От смертельной усталости не осталось и следа, хотя тело до сих пор было ватным и настоятельно требовало разминки. Поглядев по сторонам, я первым делом выяснил, что во сне меня кто-то заботливо переложил на простынку, не забыв снять со спины рюкзак и перевязь с мечами. Рядом без задних ног дрых Дар с устроившейся на его животе Линью, тихонько посапывала Вика с Каром под мышкой, чуть в сторонке свернулась калачиком Лисенок, и только Мурка бодрствовала, охраняя наш покой.
Посочувствовав подруге, я приказал ей отдыхать, пообещав подежурить до утра. Хвостатая дисциплинированно улеглась на бочок и закрыла глаза, а я поднялся, ухитрившись не разбудить супругу, отошел в сторонку и приступил к разминке, гадая, который сейчас час. Похоже, только полночь миновала. Фига себе, меня вырубило! Выходит, ускорение – штука отнюдь не безвредная, если всего десяток секунд запредельного темпа превращают меня в полутруп. И это несмотря на повышенную регенерацию!
Давно заученный комплекс упражнений быстро привел мои мышцы в норму. Вместе с приятным разливающимся по телу теплом я ощутил сильный голод. Пришлось пошарить в сумке с припасами, стараясь производить как можно меньше шума. Большой кусок хлеба с сыром, закушенный слегка помятыми зелеными помидорами, вполне удовлетворил пустой желудок. Запив все это остатками воды из своей фляги, я уселся на простынку (без дыр – видимо, из новых запасов), по-турецки скрестил ноги и настроился на долгое ожидание.
Тут зашевелилась Мурка. Решив, что марилана заметила опасность, я потянулся сознанием к ней, но обнаружил, что подруге всего лишь захотелось получить немного ласки. Поднявшись, большая кошка подошла и улеглась рядом, устроив голову на моих коленях. Улыбнувшись, я принялся гладить тихонько мурлыкавшую хвостатую, делясь с ней своей любовью и выражая свою признательность. Вскоре мурлыканье стихло. Мурка отправилась в мир снов, которые, судя по доносившимся до меня отголоскам эмоций, были очень приятными, а я так и просидел до самого рассвета, вслушиваясь в ночные шорохи и меланхолично перебирая шерстку на загривке подруги.
Утром первым проснулся Кар. Зевнул, потянулся и тем самым разбудил свою хозяйку. Вика спросонок схватилась за кинжал, но, оглядевшись, расслабилась и повторила действия котенка. Знаками попросив супругу не будить остальных, я подождал, пока она наведается в ближайшие кустики, и отправил вместе с Проказником на охоту. Потом заворочалась рыжая. Ее я никуда отправлять не стал, даже за хворостом для костра. А то еще наткнется на какую-нибудь отравленную колючку, или найдет ядовитого жука, или на змею наступит, или…
Короче, я шепотом приказал Лисенку сесть рядом и заняться чем-нибудь нешумным. Девушка понятливо кивнула и тотчас стащила с себя штаны. Я опешил, но оказалось, что рыжая всего лишь планировала сделать в них разрез для хвоста. По ее словам, вчера, пока мы с Ушастиком почивали, прекрасная половина нашего семейства всласть перемыла нам косточки. Вот ведь женщины! Хлебом не корми, дай только языками почесать! В общем, Вика вскользь заметила, что раз вышеупомянутая часть тела привела в дикий восторг меня, то она однозначно заинтересует эльфа, а Лисенок приняла совет близко к сердцу и сейчас решила выставить свое украшение на всеобщее обозрение.
Не желая обижать ребенка, я не стал ее отговаривать, сообщая очевидный факт: хвост на проклятых землях – лишний шанс подцепить какого-нибудь клеща или репей, а также ерничая по поводу желания привлечь внимание нашего ловеласа. Только кивнул и поинтересовался, не нужны ли ей иголка с ниткой.
– А у меня свои есть! – гордо ответила рыжая и продемонстрировала раскрытую коробочку из красного дерева, в которой лежали пяток тонких стальных стерженьков.
– Ну-ка, дай поглядеть, – потребовал я, заподозрив неладное.
Удивленная Лисенок вложила коробочку в мою руку. Поднеся ее поближе к глазам, я рассмотрел хищно поблескивающие иголки. На вид они были самыми обычными, тщательно отшлифованными, с аккуратными ушками, однако их острые концы по цвету немного отличались.
– Ты где ее взяла?
– У одного из тех, что вчера на нас напали.
– Бестолочь! – беззлобно констатировал я, спрятал коробочку в карман, достал из другого собственные швейные принадлежности и протянул их насупившейся рыжей: – Возьми эти. На них точно никакой отравы нет.
На мордашке девушки проступило понимание, которое вскоре сменилось страхом. Видимо, Лисенок чересчур ярко представила возможные последствия случайного укола. Я не стал ее успокаивать – пусть раз и навсегда запомнит, что подозрительные вещи могут быть смертельно опасными. А пока раздумывал, как лучше поступить – смыть яд с игл и вернуть их маленькой швее, или сохранить воровское оружие до лучших времен, из-за кустов вышла Вика с парой дохлых сусликов в руках. Оглядев полуголую рыжую, она вытаращилась на меня. «Ты опять за старое?» – вопрошал ее взгляд. Я только руками развел и состроил невинную рожицу.
Лисенок тем временем достала свой кинжал и принялась делать новую дырку в одежке. Понаблюдав за ее занятием, супруга сменила гнев на милость, оставила добычу и направилась за хворостом, а я продолжил меланхолично почесывать марилану. И внезапно ощутил, что подруга не спит, а лишь притворяется. Похоже, наш шепот ее разбудил. Улыбнувшись, я обратился к притворщице:
– Мурка, я готов гладить тебя сутками напролет, но все же позволь встать, а то у меня уже ноги затекли.
Большая кошка открыла глаза и с огромным сожалением предоставила мне свободу передвижения. Однако моя первая попытка подняться закончилась провалом – конечности я отсидел конкретно. Кое-как вернув им чувствительность и доказав всем желающим, что я не только хомо, но еще и эректус, я занялся разделкой добычи, сразу же выдав хвостатым их долю. А затем вернулась Вика с охапкой сушняка, и вскоре на весело потрескивающем костерке жарилось сочное мясо, роняя в огонь капельки жира.
Аппетитный запах разбудил Дара. И хорошо, а то я уже начал переживать, все ли с Ушастиком в порядке. Лисенок к тому времени оделась, успев не только ловко подрубить края разреза на пятой точке, но и залатать пару старых прорех, и гордо размахивала пушистым хвостиком перед приходившим в себя эльфом. Однако Дару было не до любования длинным достоинством рыжей. Судя по его осунувшемся лицу и теням под глазами, продолжительного отдыха для снятия магического перенапряжения оказалось недостаточно. К счастью, несколько глотков из пузатой глиняной бутылочки и восхитительный шашлычок быстро вернули Ушастика к полноценной жизни. Во всяком случае, причитающийся комплимент довольная девушка получила даже без моей подсказки.
Под конец завтрака выяснился неприятный факт – у нас закончилась вода. Та, что я допил ночью, была последней. Само собой, всем тут же сильно захотелось пить. Надо думать – жареное мясо с острыми специями, помноженное на психологический фактор! Единственный оставшийся после меня помидор утолить нашу жажду не смог, однако мое предложение вернуться в Ирхон никто не поддержал. Нелюди дружно решили направиться к ближайшему роднику в первом поясе. Причем их не испугали солидное расстояние до источника и необходимость делать приличный крюк. Поскольку мне самому не очень-то хотелось появляться в городе, который сейчас наверняка гудел как улей, я этот план одобрил и велел собираться.
