Истринский цикл: Лекарь. Маг. Военачальник. Серый властелин (сборник) - Щепетнов Евгений (лучшие книги .txt) 📗
– Семен, чуть не забыли, оставь здесь одного. Вон, молодого самого. Пусть кроме Феклы никого в избу не пускает. До особого моего распоряжения. Семен кивнул молодому охраннику головой, тот повеселел и радостно соскочил с саней.
– Ну все, погнали! – Хлопнули вожжи, и сани легко покатились по набитой дороге…
Морозный воздух хлестал в лицо, а на голову норовили осыпаться с сосен снежные шапки, похожие на причудливые фигурки сумасшедшего скульптора. Если бы не серьезность ситуации, Владимир залюбовался бы расстилающейся прекрасной картиной. Вдали за деревней, засыпанной снегом, сверкала под зимним солнцем замерзшая река, которую местные называли Атиль. Над домишками, черными коробочками, вросшими в сугробы, поднимались вертикально струйки дыма…
Зимой у крестьян не было дела. Ну, кроме каких-то промыслов типа расписывания и вырезания посуды, плетения лаптей и так далее. Владимир читал об этом в литературе, и сейчас безупречная память тут же выдала ему строки из рассказов о жизни крестьян средневековья. Он задумался об этом, потом отбросил все мысли о крестьянстве и обратился к Семену:
– Слушай меня внимательно. Вы должны держать под прицелом лучников. Если они начнут садить из луков – тут же снимать их. В драку не лезьте. Основная задача – не дать им меня нашпиговать стрелами или прирезать Марьяну, понимаешь? У вас все владеют луками? Могут хоть попасть во что-то, или так, для красного словца таскают эти коряги за собой?
– Обижаете, господин лекарь, – нахмурился Семен. – Я не скажу, чтобы такие чудесники были, соревнований не выигрывали, но моя команда владеет всем доступным оружием профессионально. Уж с пятидесяти сажен попадут в человека, точно.
– Хорошо. Задачу я тебе изложил, сразу рассредоточивайтесь и держите на прицеле лучников. А там действуйте по обстоятельствам.
Они помолчали, сани втянулись в деревню. Она как вымерла. Не было видно не только людей, даже животные как будто куда-то подевались – собаки не гавкали, куры не кудахтали. «Может, постреляли?» – подумал Влад и выкинул из головы все это.
Наконец показалась церковь, с простыми покрытыми голубой краской куполами и облупленными стенами. Она была закрыта на амбарный замок. Насколько знал Владимир, из-за крайней бедности деревни и удаленности ее от крупных центров, служить в ней не хотел ни один из священников – кому нужен нищий приход. Сюда ссылали только провинившихся попов – поддающих горькую или бестолковых, кои в конце концов как-то выслуживались и переходили в более богатые приходы или просто сбегали неизвестно куда. Последний сбежавший еще и прихватил несколько каким-то чудом оставшихся серебряных окладов от икон. По слухам, он подался в разбойники. Среди них всякого народу хватало – от струсивших охранников до попов расстриг.
Площадка перед церковью была утоптана множеством ног – то ли захватчиков, то ли крестьян, собиравшихся тут на митинг. Сани остановились, и охранники накинули поводья на коновязь у церкви. По командам Семена воины рассредоточились, заняв удобные позиции за углами домов и сугробами.
Влад прошел дальше, заглянул за церковь – там стояла группа вооруженных людей, в центре ее он заметил выброшенного утром из клиники хама и рядом с ним связанную и явно сильно избитую Марьяну. Один ее глаз заплыл, а из ноздри к подбородку тянулась застывшая струйка крови. Влад спокойным шагом подошел к Марьяне и спросил:
– Ты как, жива?
Она посмотрела на него и медленно кивнула:
– Извини, Влад… подставила тебя.
– Да ничего не подставила. Щас узнаем, чего хотят. Эй, народ, вы чего от нас хотите-то?
Из группы людей спокойно вышел крепкий мужчина в кольчуге с наплечниками, увешанный оружием.
– Да вот, хозяина ты нашего обидел. Теперь он хочет твоей жизни. Лекарь, ничего личного, нам плевать на тебя. Но мы на службе, и он требует тебя порешить.
– Ну а какие-то есть условия? Ну, например, мы заплатим за обиду, вылечим вашего хозяина и разойдемся? Я не хочу проблем, вам они тоже не нужны, думаю…
– Да какие проблемы? – искренне удивился наемник. – Граф, что ли, будет за вас мстить? Так ему на фиг не надо связываться с нами из-за каких-то лекаришек. Закон? Да закон весь у него в кармане – куплен давно. Какие проблемы-то?
Владимиру стало противно – дежавю какое-то… Что в одном мире, что в другом. Там все куплено – и закон, и порядок – и тут куплено. Там закон охраняет интересы только имущих, и тут. Есть где-то вообще справедливость или нет?!
– Слушай, ведь Марьяна ему ничего не сделала и вам тоже, отпустите ее, и я останусь с вами. Зачем ее-то?
– Да так… еще начнет болтать, а то еще и мстить надумает… Все-таки маги, хоть и дохленькие, валить – так всех. И хозяин вон уже заждался… – Он показал на злобно бубнящего Микулу. – Еще какие вопросы есть? А то нам еще ужинать надо, а мы еще даже не обедали. – Он демонстративно посмотрел на низкое зимнее солнце. – Да, забыл спросить: ты где такой наряд-то взял, может, окажешь любезность и снимешь его? Попортится ведь иначе… А так я тебя добром вспомню.
Бандиты рядом с ним заржали. Правда ведь, смешно вожак хохмит. Вот уж веселый атаман, да и классно с ним – и бабло есть, и бабы, и выпивка, – чего не жить-то?
– Слушай, командир. У меня встречное предложение, последнее. Я тебе предлагал выкуп, ты не согласился. Я хотел миром все порешать – тебе не надо. Тогда сейчас предлагаю самый что ни на есть последний раз: вы отпускаете Марьяну и уходите. И больше, чтоб я вас не видел. Если вы не соглашаетесь – вы умрете. Я доступно объяснил?
Вожак насторожился, он был опытным человеком и неплохо разбирался в психологии. Он видел, что лекарь не шутит. Может, как-то недооценил ситуацию? Что если в лесу скрываются бойцы? Не зря же этот человек так уверенно диктует свои условия… Потом подумал: да не должно быть. Наблюдатель на колокольне сразу подал бы знак. Блефует. Да, блефует.
– Я вынужден отклонить твои условия. Пора умирать. А потом мы еще разок позабавимся с бабулькой…
Еще? У уродов хватило совести изнасиловать Марьяну? Извращенцы.
Владимира охватила ярость, и он шагнул в сторону бандитов, сжимая нож… Мечи и сабли выскочили из ножен, и разбойники напали на лекаря.
Время опять замедлило свой ход…
Владимир видел, как смешно и медленно опускает свою саблю на него главарь – он пропустил ее рядом с плечом и, сделав шаг, нанес секущий удар молекулярным ножом по лицу противника… Нож проскочил сквозь голову, как сквозь воздушный шар, залив его и площадку вокруг кровью. Удар вбок – другому… Развернулся, уклонился от катаны – отрубил ножом занесшую ее руку. Обратным движением снес чью-то голову, и она покатилась по утоптанному снегу, как волейбольный мяч… Шаг, удар – труп… шаг, удар – труп…
Это напоминало уничтожение манекенов из пенопласта. Они разрушались так легко, как будто были изготовлены из хрупкого и нежного материала. Сзади что-то врезалось под лопатку, он даже не обернулся, убивая двух противников перед собой… Уворот – распоротая кольчуга, кровь фонтаном, заливает глаза, протер – иначе не видно: падает Микула со стрелой в башке. Крикнул Марьяне:
– Отбега-ай!
Она, с ходу сообразив и во время удачно распутав веревки, направляется к церкви, петляя на бегу. Вдруг у нее сзади вырастает из спины «хвостик»…
– С-суки! Стрелой жахнули!!!
Некогда – потом разберемся. Надо этих сперва добить… Удар, уклон – труп… Площадка просто залита кровью, как на бойне. Упали еще двое со стрелами.
«Наши стреляют», – мелькнуло где-то на периферии сознания. Уклон – труп, рука отпала вместе с плечом и еще дергается, сжимая клинок. Удар – споткнулся о какие-то останки, упал назад… Удар саблей – защитился рукой. Пробить «кевларовую» рубаху – шалишь! Вскочил – распорол чье-то брюхо… Еще удар, еще… Замер – тихо. Осмотрелся, как волк, вокруг никого… Все лежат, груда тел… некоторые со стрелами в спине или плече вяло шевелятся. Подошел – рубанул ножом по шее, одного, другого… чтоб не ворочались. «Я вам предлагал жизнь, а вы смеялись».
