Короне вопреки. Путь к себе. Книга 3 (СИ) - Одем-Аниэль (читаем полную версию книг бесплатно TXT, FB2) 📗
Переписку заговорщиков было решено замаскировать под любовные сопли, что было логично. Только девушка как наяву увидела своего мага, который пахал поле, а она ему таскала туда обед. Просто представлять мага за работой именно магический было непривычно и… скучно. Вздохнув глубоко, Рия ещё раз почесала волка за ушком, шепнула ему: «Береги его», и быстрым шагом вернулась к себе, пока длительное отсутствие не вызвало больших подозрений.
Следующий день снова был рабочим, рабочим и рабочим. Рия успокаивала себя двумя вещами. Первое — она много где ходит, значит зачарованная бумага больше запомнит, впитает, отметит или что она там делает по заказу мага. И второе — само письмо. Даже текст от якобы его деревенского ухажёра она перечитывала несколько раз за день, урывками, между уборкой, понимая, что его написал Луциан. Вот так на расстоянии она поняла, что уже не может больше без своего мага, без мужа, пусть начало их отношений и было очень сумбурным. Да чего уж говорить, середина тоже, а начало супружеской жизни вообще стало тем ещё испытанием. Но теперь это был её маг, весь, с потрохами, вредным характером и его проклятой магией, и сейчас надо ему помочь устранить угрозу в лице соседнего короля и его ручного Паука.
— Что это тут у нас? — Рия замечталась о том, как вернутся в комнату после уборки и снова перечитает любовное послание, как её ловко перехватили, и пока кто-то держал ей руки за спиной, Мадам не стесняясь засунула руку ей за пазуху и достала оттуда письмо.
— Что случилось? — возмутилась девушка. — За что? Я ничего не сделала!
— Ты весь день ходишь и читаешь что-то, а потом лыбишься, как дура, — припечатала её Мадам. — Вдруг ты замыслила что-то дурное? Что это и откуда оно у тебя?
— Это моё, — возмутилась Рия. — И ничего я не замыслила! Отдайте!
Судя по глазам Мадам, она ожидала увидеть что-то страшное, возможно, реальный заговор, а не любовное неграмотное послание.
— Кто это тебе написал? Откуда у тебя письмо? Не молчи! А то порву и выкину. Ещё и накажу!
— Из деревни, — прошептала Рия, боясь подвести мага и лишить его артефакта. — Это жених мой, но нам родители не дают быть вместе. Вот мы и пошли на заработки.
— И как оно у тебя оказалось? — продолжила допрос Мадам.
— У него пёсик есть, маленький. Он хромой, потому его утопить хотели, а Марик не дал. Вот он и передал мне письмо, он меня знает.
— Ты вообще понимаешь, что можешь вылететь отсюда за это? — Мадам гневно потрясла письмом перед носом девушки, но кивком головы дала понять, чтобы девушку отпустили.
— Я не знала, что нельзя ни с кем переписываться, — хлюпнула носом Рия, ещё и виновато в пол уставилась.
— Что ты ему написала?
— Ничего я ему ещё не писала. Это первое письмо от Марика. Он мой браслет починил, вот и передал.
— Что за браслет?
Рия не была уверена, что её не выкинут отсюда сразу, но уж лучше сейчас узаконить её новое украшение, раз уж возможность появилась. Если отберут — у Луциана будет время ещё что-нибудь придумать.
— Вот. Он у меня порвался, вот жених Марик и собрал его. Он семейный, мне от бабушки достался, а той от её. Говорят, он может лечить, но давно это было, не знаю, не сказка ли это. Но как память о бабушке он мне дорог.
— Дай сюда, — Мадам нещадно содрала браслет с руки девушки. — Я забираю и браслет, и письмо. Если там что-то не так, на своей шкуре узнаешь, чем подставы заканчиваются.
— А если ничего плохого не найдёте, вернёте?
Мадам скривилась, пробурчала что-то о наглости деревенских и ушла, оставляя девушку в неведении. Правда в итоге Рия всё это получила назад уже тем же вечером с наказом: «показать письмо жениху до того, как его отправит», ещё разрешили пользоваться местной почтовой службой. Стоило Мадам удалиться, девушка тут же постаралась изучить и браслет, и письмо на наличие каких-либо изменений. Магию почувствовать она не могла, но глаза-то на месте. Бумага оказалась слегка надорвана, видимо, от активного изучения, а в браслете появился новый узелок. Рия не могла с уверенностью сказать, что все бусины такие же, какие были, но камень хранителя остался на месте. Девушка облегчённо выдохнула.
Вечером она снова пошла на прогулку, вместе с письмом, но не в ожидании мохнатого посыльного. Сегодня Рия попыталась выйти на связь с Хранителем, но не в замке, а под открытым небом, на всякий случай. Она гуляла рядом с грузчиками, уходила за склады, поднималась на небольшие возвышения, с сотовой связью дома это порой помогало, но эффект был нулевым. В комнату шпионка вернулась разочарованной. И весь следующий день девушка думала, как написать обо всём Луцу, но чтобы Мадам ничего не поняла. Ей придётся показать письмо, которое девушка отправит. Можно было бы сейчас написать что-то простое, а уже в следующих письмах рассказать всё прямым текстом, но Рия боялась упустить даже одну возможность помочь магу. В результате у неё родилось следующее:
«Здравствуй, милый, любимый. У меня всё хорошо. Работы много, потому писать часто не смогу, зато надеюсь получить хорошую монету. Я теперь не кастрюли чищу, а постели заправляю, расту. Шпуля передал мне браслет, спасибо, что починил. Я с ним теперь не буду расставаться. Не могу написать маме, не знаю, что ей сказать. Какие там у вас новости? Тут очень строгие нравы, но меня никто не обижает. Надеюсь, скоро мы увидимся, люблю тебя».
Мадам хмыкнула, прочитав такое послание, и задала лишь один вопрос:
— Почему написала на его письме?
— Так у меня бумаги нету, — развела руками Рия. — Потому мы договорились: он мне пишет, а я ему ответ на обратной стороне. Так экономней.
Мадам молча вернула письмо, повторив, что девушка может пользоваться местной почтой. Рия ничего на это не сказала. Зачем противнику давать лишнюю возможность читать твои письма, когда они могут передавать их через верного посредника.
Глава 8. Тяжела жизнь шпиона
И снова вечер связи. Днём Рию загоняли, как будто сегодня не одна, а все горничные уволились. Ну, не совсем все. Но её соседки по комнате тоже валились без сил, стоило им войти в спальню. До кровати с трудом добирались, а некоторые сползали по стенке на пол, минут пять сидели и только тогда шли к своему спальному месту, чтобы растянуться. Рие даже стало немного неудобно, что она куда-то собиралась, и вроде как чувствовала себя лучше.
— Надеюсь, к следующему приёму они наберут полный штат, — прошептала одна из девушек.
— Приёму? Откуда знаешь? — не удержалась от вопроса Рия.
Говорившая смерила её презрительным взглядом, но всё-таки снизошла до ответа.
— Если задержишься, сама будешь о таком знать. Это тебя комнаты заставили убирать, а мы залы приводили в порядок, кабинеты и прочее. Хорошо хоть стирка не наше дело, да ковры другие выбивают, но собирать и развешивать по местам — наша работа. Я пальцев не чувствую уже. Как и спины.
Рия хотела было возмутиться, что она сегодня тоже вкалывала, что даже обед пропустила, но потом решила не афишировать свои силы. Вдруг это браслет ей помогает, мало ли что там Луциан сделал. Да и спорить с вымотанными девушками тоже было некрасиво. Немного отдохнув, она поплелась на кухню, не забыв захватить с собой письмо. Мысль отлежаться была задвинута подальше: кушать хотелось ну очень сильно, а там и силы найдутся, чтоб за сарайкой друга серого дождаться.
«Здравствуй, моя хорошая. Боюсь, когда всё это закончится, я запру тебя в нашем замке, привяжу к себе и больше никуда одну не отпущу. Я уже не раз и не два порывался наплевать на все договорённости и забрать тебя из логова зла, но меня пока что умудрялись успокоить. Я не хочу тебя пугать, но если что-то случится, я именно так и сделаю. Так что привыкай к мысли, что наша следующая встреча станет концом твоей свободной жизни. И не говори потом, что я тебя не предупреждал. Надеюсь, тебе получилось сохранить письмо, я скоро это узнаю, как и то, сработал ли наш план. Но это я тоже зачаровал таким же образом, потому постарайся заглядывать в каждый разрешённый тебе уголок. Не рискуй лезть на закрытую территорию, потому что я пока даже не уверен, что всё работает как надо. Лерой тебя не слышит и не видит, но он может чувствовать твоё состояние, и только это меня успокаивает. Значит, браслет у тебя не отобрали, и я могу хоть как-то быть уверенным, что тебя не обижают.
