Ступень третья. Часть первая (СИ) - Видум Инди (читаем бесплатно книги полностью txt, fb2) 📗
Или напрочь забыл после представления, устроенного Андреем? Неужели у Лазарева есть инфа по фиолетовой пакости? Но ехать сегодня будет убийственно — я еще недостаточно оправился после ритуала, скорость реакции чуть ниже обычной, а защитный артефакт может справиться не со всем.
— Я непременно к вам выберусь, но не сегодня, — наконец решил я. — Обещаю в поместье не ехать, пока не поговорю с вами.
Последнее обещание далось легко: я все равно не собирался туда в ближайшие несколько дней.
— Переотмечали вчера? — понимающе хмыкнул Лазарев. — Слава, в вашем возрасте магам с алкоголем нужно поосторожней.
Но сказано это было понимающе, без особого укора в голосе. Еще бы: вчера мы выиграли самый важный турнир для нашего возраста.
— Я это учитываю. Спасибо за беспокойство, Андрей Кириллович.
Мы поговорили еще немного о том, что Лазарева беспокоило куда меньше: о том, что я почувствовал, когда меня поздравлял сам император, о моих ближайших планах и как я умудрился заполучить в свою команду Светлану.
Распрощались мы с ним, только когда наконец привезли пиццу. Стопка коробок, от которых шел жар и неповторимый аромат, не только позволила мне закончить пустой разговор, но и привлекла на кухню голодающих.
— Ты как? — спросил Серый и цапнул тот кусок, на который я почти нацелился. Если бы нацелился совсем — фиг бы он у меня что-то из-под носа стащил.
— Я почти норм. — Я взял другой кусок и с наслаждением впился в него зубами. — Поем — и буду совсем норм. Тимофей и то больше вымотался.
— Ну так тебе-то что — спи себе и спи, основной удар на него пришелся, — невнятно сказал Серый. — Но стонал ты будь здоров, даже я перепугался. Не будь защиты, соседи бы полицию вызвали бы решив, что мы тут вивисекцией занимаемся.
— А вы что, не занимались? — делано удивился я.
— Я был уверен, что ты не узнаешь, — с серьезным видом заявил Серый. — Мы ж назад собрали? Собрали. Значит, все в порядке.
Чайник я поставил, и тот как раз закипел, так что я сыпанул растворимого кофе в чашку и залил кипятком. Не самый хороший вариант, но других все равно не было.
Мальцев позвонил сам, видимо не дождавшись моего звонка.
— Ярослав? Что-то ты загордился…
— Я собирался вам позвонить, Игнат Мефодьевич, сразу после разговора с мамой, но она меня так заговорила, что у меня все повылетало из головы, простите. Я помню, чем вам обязан, и ни за что не стал бы проявлять неуважения.
— Это хорошо, — довольно бодро сказал он, — что помнишь. Я вот тебе тоже оказался обязан за внучку. Дианка чуть на потолок от счастья не прыгает. Так что теперь уже я у тебя в долгу, а я этого не люблю.
Долги от Мальцева мне были не нужны, а ну как решит, что дешевле будет расправиться с кредитором? В том, что я ему не по зубам, я не сомневался, но не был настолько уверен в своих близких.
— Что вы, Игнат Мефодьевич? — заволновался я. — Какой долг? Если и есть долг у кого-то, только у меня перед вами. Ведь только тренировки у вас позволили нам выиграть.
— Ты это брось, — сурово ответил Мальцев. — Сказал, что в долгу, значит ,в долгу, и от слов своих отказываться не собираюсь, понял?
— Если вы так хотите…
— Да, я так хочу. Поэтому приезжай ко мне, разговор есть.
Грядущий разговор мне понравился еще меньше.
— Игнат Мефодьевич, а можно не сегодня? Я не в лучшей форме, хотел бы отлежаться и все такое.
Он недовольно посопел в трубку.
— Вот молодежь пошла. Вечер попраздновали — и уже не в лучшей форме. Заруби себе на носу, дешевый алкоголь магам противопоказан, понятно? Хорошо еще, не согласились Дианку с собой взять. Она обиделась, но зато не траванулась. Ладно, сегодня можешь не приезжать, не хочу на твою помятую рожу смотреть, но завтра чтобы был.
— Постараюсь, Игнат Мефодьевич.
— Не постарайся, а будь, — сурово сказал он. — Чего император от тебя хотел?
— Потребовал, чтобы ни я, ни мой клан ни с кем договоров не заключал до моих двадцати пяти лет. Ни клановых, ни личных. Сказал, те, что есть, пусть действуют, а вот новых чтобы не было.
— Чего это он вдруг? — неожиданно растерянно спросил Мальцев. — Как можно запретить заключать договора главе клана? Да это совершеннейший беспредел!
На последних словах голос его окреп и уже звучал настоящей злостью. Хорошо еще, что направлена она была не на меня, а на куда более значимую персону.
— Кто я такой, чтобы ругаться с императором? В чем-то он прав: пока я не стою во главе клана, возможны варианты, когда кто-то заключает договор от моего имени.
— Если бы он о тебе заботился! — прорычал Мальцев. Не хотел бы я сейчас находиться рядом с ним — он точно был в бешенстве и почти себя не контролировал. — Что эти Тумановы вообще о себе возомнили? Они такие же маги, как и мы. И если мы признаем их главенство по некоторым вопросам, это не значит, что они могут диктовать, как нам жить! Такой запрет — это вмешательство в личные дела кланов! Я этого не потерплю!Я Ваньке лично выскажу, что думаю о его бредовых идеях. Он пешком под стол ходил, а я уже был сильнейшим магом. И он не смеет идти поперек моих желаний!
— Игнат Мефодьевич, успокойтесь. Запретили же мне, а не вам, — напомнил я. — И то не навсегда, а до совершеннолетия.
— Да чтоб ты понимал! Не мне запретили? А как же! — фыркнул Мальцев зло. — Так, я сказал тебе приезжать завтра? Завтра не приезжай. Потом позвоню.
Он отключился без всяких предисловий и прощальных слов, а у меня осталось глубокое внутреннее убеждение, что император своим запретом сделал мне царский подарок, потому что причиной, по которой разошелся Мальцев, могло быть только то, что этот запрет шел вразрез с его планами. Заключать какой-либо договор с Мальцевым — форменный идиотизм, а отказывается от него — самоубийственно.
Зашел Ден, зевнул, стащил кусок пиццы и сообщил:
— «Клановый Вестник» бурлит. Считают тебя императорским протеже.
— Это мне чем-то грозит?
— Да так не особо. Одни будут стараться подгадить другие — втереться в доверие.
— Переживу, — беспечно махнул рукой я. — Как только поймут, что я не протеже, и одни и другие отстанут.
— А ты точно не протеже? Народ там точное время вашей беседы вплоть до секунды выложил. Император мало кому столько времени уделяет.
— Точно не протеже, — засмеялся я. — Был бы протеже, мы с вами так развернулись бы… — Вспомнил Дамиана и решил, что от властей нужно все— таки держаться подальше, поэтому добавил: — Или завернулись бы. Второе, кстати, вероятнее.
Опять зазвонил телефон. Но в этот раз не мой, а Серого. Тот чуть удивленно поиграл бровями, показывая, что не ожидал этого звонка, но ответил.
— Да, привет. … Нет, рядом. … Мне откуда знать? … Ему все звонят и звонят. А я-то тут при чем? … Значит, не хочет говорить, его право. … Слушай, вот это все не наши проблемы, поняла? … сама заварила — сама ешь. Нет, не жалко.
Он скорчил рожу, а потом обратился ко мне:
— Ярослав, тут с тобой Ермолина жаждет пообщаться. Говорит, очень ты ей нужен. Умрет, если не поговорит.
Я скривился не хуже, чем он, и протянул руку. С этим нужно было покончить раз и навсегда.
— Аня, я ничего возвращать не буду, — бросил я в трубку. –Запомни это наконец и прекрати мне названивать.
— Ярослав, — разревелась она мне прямо в ухо, — спаси Полину. Она точно ни в чем не виновата. Меня можешь ненавидеть и проклинать, но она-то тебе ничего не сделала.
— Так. Что с Полиной?
— Глазьевы ее загнобят. Ты ввел пункты относительно меня, про нее ты забыл.
— Вовсе нет. Я внес пункт по обучению.
— Обучение разное может быть. После вашей победы Егор Дмитриевич как с ума сошел. Он сначала на нас орал, а потом заявил, что Полина пошла против интересов клана и будет за это наказана. Я ее больше не видела.
Она зарыдала еще горше.
— А Роман что говорит?
— Он со мной вообще не разговаривает. Ходит, как мимо пустого места. На вопросы не отвечает. Ярослав, вытащи Полинку, богом прошу. Твоей должницей буду по гроб жизни. Меня есть за что наказывать согласна, ее — нет.
