Фаворит. Боярин - Калбазов Константин (читать бесплатно полные книги TXT) 📗
– А мы проверим. Так я говорю, други?
– Так.
– Верно.
– Поглядим еще, чья возьмет, – поддержали Базыля трое товарищей чуть не в один голос.
Крыштав обвел взглядом присутствующих за столом. Они уже все решили, и переубедить их не получится. Ведь, по сути, что он предлагает воинам, потерпевшим сокрушительное поражение? Спрятаться в самую дальнюю нору и дышать через раз, чтобы ничем себя не выдать. Базыль же пусть и явился в некотором роде причиной их несчастий, все же предлагает реванш. И именно этого сейчас жаждет растоптанная гордость.
Ну а раз изменить уже ничего не получится… Хотелось бы иметь рядом верных товарищей, но раз так, то не следует терять время. Вот только нужно подкрепиться. Поэтому Крыштав набросился на мясо, запив его всего лишь половиной кружки вина. После чего рассчитался с корчмарем и вышел на улицу. Надо бы еще и к станционному смотрителю заскочить. Весточку жене отправить.
Базыль же с товарищами предпочли задержаться. Приговорили еще кувшин вина и уничтожили второе большое блюдо с отварной говядиной. Потом поднялись и, честь по чести расплатившись, вышли во двор. Дух перевели. Пора и выдвигаться. Пыжиться-то пыжатся, не без того, но и понимание имеют, что чем дальше от границы, тем безопаснее.
Корчма располагалась при почтовой станции, на окраине довольно большого села. Здесь можно было и письма отправить, и лошадей сменить. Нет, кабы под ними были их лошади, то они, пожалуй, не стали бы этого делать. Но так уж случилось, что в суматохе искать своих коней было уже некогда. Вот и похватали то, что под руку подвернулось. А потому и оставлять их не больно-то жалко. Лишь бы замена была равнозначной, а животные свежие, отдохнувшие. Что же до них самих, так они и несколько суток кряду выдержать способны.
Шляхтичи как раз выехали за ворота, когда вдруг раздались какие-то странные хлопки. Вот ни дать ни взять ребенок какой забавляется в ладошки. Да только грудь Базыля отчего-то вдруг взорвалась острой болью, вмиг затопившей все его сознание. Последнее, что он видел в своей жизни, – это летящую ему навстречу землю. Дальше одна только тьма…
– Не расслабляемся. Контроль, – держа под прицелом видимую часть двора, приказал Григорий.
Потом скользнул к воротам, расширяя сектор обзора и все время упирая баллон-приклад в плечо. Он был готов начать стрельбу в любое мгновение. Однако надобности в этом пока не возникало. Позади послышались легкие хлопки. Порядок, с контролем управились.
– Повнимательнее, братцы. Должен быть еще один, – вновь заговорил Григорий. – Саня, Муром, проверьте конюшню и станцию. Если кто дернется, валите, не спрашивая имени. Вы мне живые потребны.
– Ясно, – за обоих ответил Сашка.
Уже ученые. Кого первым назвали, тот и за старшего. Ну, если не поступило никаких уточнений. Не смотри, что им только по девятнадцатому годочку, а во взводе штурмовиков они всего год. Натаскивали их упорно и всерьез. Это в линейных ротах тот бой у реки случился впервые, и боевым опытом его назвать сложно. Штурмовики же в казармах не засиживаются. Так, разве что дух перевести. А то как же. Сами по себе, что ли, ватаги разбойные по всей псковской земле да по соседству извелись? Вот теперь тот опыт используют, гоняясь за шляхтичами.
– Митроха, за мной, – продолжал распоряжаться Григорий, беря направление на корчму.
Хорошо все же, что время полуденное и постояльцев здесь быть не должно. Был небольшой купеческий караван с охраной, но незадолго до появления беглецов отбыл. Так что двор практически пуст. А, нет. Вон конюх появился и тут же оказался на земле, сбитый Муромом. Штурмовик что-то быстро втолковал мужичку, и тот согласно закивал головой, насколько это было возможно. Потом сложил руки на затылке и замер.
Ага. В корчме какое-то движение. Нет, сквозь бычьи пузыри ничего не рассмотреть. Да и в открытые окна не больно-то видно. Помещение теряется в полутьме. Но зато отчетливо слышны как испуганные крики, так и грохот опрокидываемой мебели. Не иначе как имеется черный ход.
– Поправка. Митроха, занимай позицию у окна. Кого увидишь – роняй на пол. Да шугани из револьвера, воздушки не испугаются. А я обойду корчму.
– Понял.
Обегая бревенчатое здание, Григорий уже потянул из кобуры кремневый револьвер, одновременно взводя курок. А вот и задний двор. Хорошо все же, что высокий забор. Вон они четверо. По виду корчмарь, скорее всего, подавальщица и парочка завсегдатаев из села. Любителей приложиться везде хватает. Суетятся возле забора, не иначе как пытаются отодрать доску и выбраться наружу.
– Всем стоять! Лечь на землю! Кому сказал! Ну! Или стреляю!
Хм. Стрелять не хотелось. Село-то вон оно, рядом. Кто его знает, какая будет реакция у селян. Они ведь тут через одного родня. А за родню принято стоять горой. Нет, понятно, что штурмовики отобьются. Но до сих пор удавалось не пролить ни капли лишней крови. А это хорошо для их облика в глазах соседей. Дурная-то слава быстро прилипает. А вот добрую зарабатывать приходится долго и по крупицам.
Стрелять не пришлось. Видать, о дружинниках Карпова тут уже давно слухи ходят. А может, еще и от шляхтичей что-то слышали, пока те тут подкреплялись.
– Корчмарь, у тебя было пять шляхтичей. Из ворот выехало только четверо. Где пятый? – с явным акцентом на русинском спросил Григорий.
– Дык он раньше уехал. Энтим, значится, говорит, что дружинники из Замятлино их в покое не оставят, а потому бежать надо куда глаза глядят, но только не домой. Потому как за семью опаску имеет. Те отказались. Ну, он расплатился и был таков.
– Звали его как?
– Крыштав.
– Какого роду?
– Не ведаю, господин.
– Откуда они?
– Не ведаю, господин.
– А ты часом не врешь?
– Нет, как можно, – едва не дав петуха, поспешил с ответом корчмарь.
– Ну а кто они хотя бы были? Поляки, русины, литовцы, русские?
– Русины, – с готовностью произнес мужчина.
– Григорий Семенович, на станции сказывают, что один шляхтич раньше уехал. Куда, не ведают. Роду Мицкевичей, весточку домой подал, мол, жив, но скоро пускай не ждут, – тихо произнес подошедший с докладом Саня.
– Хм. Похоже, правда. Ну и где нам теперь его искать? – столь же тихо отозвался Григорий.
– Да никуда он не денется. Сыщем, – уверенно заявил Саня.
– Некогда. Возвращаться надо. Этим пускай уже Кузьма Платонович занимается. Вот сыщет, а там мы и спросим. Все. Уходим. Корчмарь, считать умеешь? – повысив голос, поинтересовался Григорий.
– Да, господин.
– Тогда считай до ста, и можете вставать. Да гляди, раньше встанете, всех перебьем.
– Понял, господин, – как всегда, поспешно заверил корчмарь.
Только для себя он решил, что лучше уж посчитает до двух сотен. Так-то уж куда вернее будет. И бог с ней, с кашей, что может пригореть. Невелика потеря.
Иван остановился, окидывая взглядом псковский госпиталь. Здание бревенчатое, двухэтажное, с мезонином. Крыша довольно пологая, двускатная, крытая черепицей. Стоит заметить, что с подачи Ивана – он поставил необходимое формовочное оборудование и помог обустроить печь – в Острове появился черепичный заводик. Карпову от него перепадает только пятая часть прибыли. Но он вполне доволен. Главное, что производство заработало и себестоимость довольно низкая, черепица выходит недорогой и востребованной.
Окна забраны в прозрачные стекла. Не местные. Из Англии доставили. Обошлись просто по грабительской цене. Ну да ничего. Укоротили хотелку англичанам. Не пожелали торговать честь по чести, решили урвать, ладно. Один раз урвали. В смысле, конечно, не один. Сколько лет везли сюда стекло по цене хрусталя. Зато теперь лавочка закрыта. А не наглели бы, так еще бог весть сколько торговали бы.
Стараниями купца Ерохина-старшего удалось сманить из Англии одного стекольных дел мастера. Снабдил его Иван деньгами, обеспечил оборудованием, изготовленным по заказу англичанина, ну и Карпов кое-что подсказал. Вот уже год как тот варит оконное стекло. Производство запущено на полную мощность, и сейчас строится стеклодувный цех, а также обучаются сами стеклодувы. Отсюда Карпову капает все та же пятая часть. И не сказать, что это так уж мало.
