Выбор пути (СИ) - Бондаренко Вадим (бесплатные онлайн книги читаем полные версии .txt, .fb2) 📗

Не всем людям нравилась такая жизнь, они уже успели пожить в относительном комфорте. Я все чаще замечал недовольные взгляды женщин…

Но пока до открытого бунта дело не дошло. Меня поддерживали мужчины, успевшие потерять всех своих родичей в стычках с кроманьонцами. Дойти до места, где будет все, чтобы не только от них отбиться, но и создать первый в этом мире ГОРОД - ради этого они ещё и не столько готовы прошагать…

Новое слово словно магнитом притягивало к себе все разговоры. Я рассказывал, как мы создадим новые пещеры среди степи, окружим их высокими стенами, станем не охотиться на животных, а выращивать их рядом с собой… Для них это было настоящее волшебство, ведь только могущественные духи могли создать такое. А тут - человек…

Но мне верили. Так, как верят дети взрослым, не сомневаясь в их словах. Странное это было чувство - ощущать веру в себя стольких людей. Только бы дойти, не подвести их…

Я рассказывал о большой реке Днепр, посреди которой находится скалистый остров Хортица. К нему мы и должны дойти, чтобы понять, куда идти дальше.

- Сколько дней ещё идти, Дим? - это Эрика, она тоже устала, но виду не подаёт

Сложно сказать… Если будем проходить по десять - двенадцать километров в день - то две недели точно. Волокуши стали чуть полегче, мы съели треть запасов пищи. Световой день медленно увеличивался, так что вполне возможно, что пройдем и больше. Ещё раз все прикинув, уверенно отвечаю:

- Двенадцать дней. Нужно попытаться идти быстрее. Если снег начнет таять, мы застрянем.

Пока держится минусовая температура, стало даже холоднее. Но уже середина февраля, и когда точно начнется весна, я не знал. Чем севернее, тем позже, на это и была надежда.

Недаром говорят - хочешь рассмешить богов, расскажи им о своих планах. Мы сделали рекордный дневной переход, отойдя от берега моря километров двадцать, когда стал срываться снег. Ветер дул все сильнее, температура упала и мы бросились укреплять наши юрты, огораживая каждую волокушами. Вскоре началась метель, видимость упала настолько, что мы в двух метрах едва различали друг друга. Убедившись, что все семь юрт стоят надёжно, я нырнул в задымленное убежище - ветер мешал нормальной тяге. Неандертальцы нервничали, прислушиваясь к вою непогоды, в таких условиях наши временные жилища ещё не испытывались. Бизонья кожа, натянутая на жёсткий каркас из длинных жердей, вздрагивала, иногда гулко хлопала под очередным, особенно сильным порывом ветра, но держалась крепко. Через некоторое время, убедившись, что опасности нет, люди успокоились, завернулись в шкуры и стали дремать.

Наутро я с трудом раскопал выход, занесённый снегом. Метель немного притихла, но ни о каком продолжении похода не могло быть и речи. Обойдя лагерь, и убедившись, что в каждой юрте есть дрова и относительно тепло, вернулся к своим охотникам. Мы стали ждать…

Пользуясь свободным временем, я размышлял о главной загадке этого мира и странностях неандертальцев. Это я влез со своим уставом в чужой монастырь, до этого ни женщинам, ни тем более детям никаких особых вольностей не полагалось. Их ценили, даже любили, особенно детей - но все равно взрослые мужчины-охотники были и законом, и силой в одном лице. Вот, к примеру, Рауг - я же вижу как его корежит, когда с ним спорят мои дети и девчонки. Аж желваки на скулах играют… Но сдерживается, держит данное слово. И медленно, неохотно, этот гигант изменяется. Он стал все чаще ставить под сомнение "заветы предков" - те привычки и обычаи, что не менялись на протяжении сотен и тысяч лет. Теперь ему было с чем сравнивать…

Иногда, сквозь осыпающуюся каменную броню запретов, табу, непонятных правил в нем проглядывал ребенок, весёлый, любознательный, с живым и цепким умом. И в эти моменты я едва мог узнать могучего охотника. Может, в этом их проблема, всех неандертальцев? Ведь все новое сразу принималось в штыки, объявлялось злом, противным предкам. За этим пристально следили мужчины и старики, мне уже не один раз рассказывали и Эрика, и пришедшие позже женщины. Так сотни лет сознательно тормозился любой прогресс, поставивший этот вид людей на грань вымирания…

Но зачем это им?

Я вспомнил слова Арики, о том, что в этой мистической пещере предков она получала какие-то знания, информацию, и смогла их использовать во благо детей. Что это, тоже правило, или исключение? С тех пор она наотрез отказывалась говорить на эти темы, а других таких неандертальцев я не знал.

Мне уже несколько раз показывали будущее - и этот поход, и какое-то сражение с кроманьонцами, и удар ядерного оружия, разработанного их нынешними врагами через десятки тысяч лет… Вот откуда они все это знают? Можно только гадать. Способ узнать больше есть, да и отец Канга о нем говорил, но повторять эксперимент с огненным гипнозом я не решался - потеряв литр крови, стану намного слабее, а у нас каждый мужчина на счету. Дойдем, обустроимся - тогда рискну. Но не сейчас…

Метель продолжалась три дня. И только на четвертый стала стихать. К вечеру снег прекратился, ветер ослабел, и мы стали откапывать скрытые под сугробами волокуши. Снег отгребали руками, высвобождая свои вещи. Степь стала абсолютно ровной, метель скрыла все неровности и препятствия. Только у самого горизонта я заметил несколько темных точек. Животные? Стоят неподвижно, в сгущающиеся сумерках не разглядеть.

Завтра выясним…

Сегодня ровно месяц с начала похода. Мы все так же идём на север, иногда по колено утопая в снегу. Снегоступы помогают слабо, снег ещё не слежался, да и вес мы тащим немалый. Скорость движения ещё больше замедлилась - скоро полдень, а мы хорошо, если прошли пять километров. Дар, маячивший впереди, идёт спокойно, опасности нет. Да и не было - темные точки увеличились, их стало больше и я узнал в них заметенные снегом кусты и деревья.

Привал, и новый рывок… Даже у неандертальцев есть предел, пробивающие колею гиганты все чаще сменяют друг друга, и когда мы добрались до небольшой рощи, командую разбивать лагерь. Степь вокруг стала напоминать африканскую саванну - деревьев, одиночных и растущих группами, становилось все больше. С одной стороны, это несомненный плюс - не нужно тащить запас дров. С другой - как бы дальше нам через лес не пришлось продираться…

Внезапно до меня долетают громкие крики, и уже полузабытые звуки. Точно, это же лошадиное ржание! Близнецы, закончив устанавливать юрту, решили обследовать всю эту рощицу, и нашли соседей. Два десятка невысоких коренастых лошадей, глубоко, иногда по грудь проваливаясь в снег, пытались сбежать в степь. К братьям уже бежала подмога, охотники тоже заметили неожиданную добычу. Засвистели брошенные в догонку копья, и крупный жеребец, всхрапнув, заваливается в снег. Встать ему уже не дают…

Когда добычу притащили в лагерь, я смог получше их разглядеть. Оба животных, и убитый Тором жеребёнок, и взрослый самец желтовато - бурой масти, с большой головой, и жёсткой, стоящей щеткой гривой. Внешне больше похожи на зебру или осла, чем на лошадь, разве что габариты покрупнее. Дикие предки лошадей? Либо тарпаны, либо лошади Пржевальского, я не помнил, чем они отличались друг от друга в мое время. Но заметку на будущее сделал - нам такой транспорт очень нужен. И мы обязательно вернёмся сюда, чтобы поймать этих животных!

Похоже, небольшой табун спрятался в этой роще от непогоды, а затем там и остался, обгрызая кору и молодые ветки деревьев. К вечеру лошади легли в снег, вот тут их и увидели неандертальцы.

Конина оказалась вкусной, меньшую тушку съели сразу, а большую разрубили на куски и оставили на морозе, будет запас на пару переходов. Остатки дров также перестали беречь, теперь было где пополнить запасы. Наутро перераспределили часть груза, и колонна снова тронулась в путь. Деревья и рощи чередовались с обширными полянами, стали чаще попадаться следы зверей. Несколько раз замечали зайцев и лисиц, иногда вдалеке слышался волчий вой. Кое где стали подниматься невысокие холмы, местность постепенно повышалась. Взобравшись на очередную такую возвышенность, идущий впереди Дар вдруг замер, всматриваясь вперед. Мы не останавливаемся, сигнала опасности нет,и колонна медленно подтягивается к нему.