Сердце техноцита (СИ) - Мантикор Артемис (полная версия книги TXT, FB2) 📗
Никакой личной воли не прописано ни у одной технологической составляющей механической куклы. Ни иониты, ни эридианцы, ни тамарцы, ни селениты, таких функций в свои детали не закладывали.
Грудь механизма была усилена запчастями от ионитов и была заметно тяжелее остальной части тела. Сайна это исправила деталями от вестника — антигравитационным модулем ионитов. И кукла отлично этим пользовалась, постоянно активируя слабые всплески магнитного излучения, за счёт которого летали вестники.
Из-за этого, наверное, танец и казался таким воздушным, тяжёлый боевой механизм, по идее лишённый всякой грации, будто едва касался пола.
— У неё вроде бы были какие-то предпосылки стать эстерноидом? — припомнил Хантер.
— Да ладно? Это оно самое? — загорелась Нэсса.
— Она познаёт себя, — послышался непривычный и чуть отстранённый голос Альмы.
Хантер вздрогнул. Слишком внезапно она появилась, а он, благодаря кошачьей генетике и серии модов на предчувствия, имеющий высокие сенсорные навыки, даже не заметил.
Настолько был погружён в себя?
На него это не похоже.
— Значит, она правда становится настоящим эстером, без приставки «псевдо», — поняла Нэсса. — Что ни день, то какое-то чудо!
— Чай? — предложил волхв.
Энхе кивнула, и тот принялся наливать фруктовый чай с травами и маракуйей.
— И мне! — поддержала Нэсса. — Так Сайна знает всё-таки?
— Должна бы. Но ты ей скажи на всякий, — заметил Хантер. — От настолько нечеловеческой психики можно ожидать что угодно.
Вереск застыла.
Во время одного из плавных движений она вдруг остановилась в неестественной позе и замерла. Было в этом нечто зловещее, будто в музее восковых фигур, когда одна из них вдруг оживает, а затем также внезапно замирает в новой позе.
— Она познаёт, — повторила Альма.
Отставив чай, она шагнула к механизму и принялась его осматривать его вблизи. Вереск не шевелилась. Ещё несколько секунд она пребывала в полной тишине и неподвижности.
Пока наконец вдруг резко, единым движением, не встала в более естественную позу для грубой боевой машины с прекрасным лицом верескововолосой селенитовой девы.
— Ч-шёрт! — от неожиданности Хантер пролил на себя чай. На одежде и шерсти осталось зелёное пятно от мате.
Нэсса тоже вздрогнула, пролив кипяток на ногу чеширу, что и стало причиной его реакции.
Сидящий поодаль за столом Лис разделил ту же участь, будто по цепной реакции. Одна Альма, хоть и была ближе всех, и бровью не повела. Хантеру даже стало немного не по себе и от самой энхе — как-то не вяжутся такие стальные нервы с мягкой инфантильной целительницей со сладким голосом.
Но потом чешир вспомнил о боевой модификации зрения и списал эту реакцию на неё. Этот мод затрагивал работу мозга, и если бы Альма вздрагивала от любого движения, она бы не смогла вести прицельный огонь с такой смертоносной точностью.
Даже удивительно, как один простенький мод может так поменять разумное существо. Ведь всё дело же в моде, да?
В любом случае, это не их с Нэс дело. Сейчас им лучше поменьше высовываться после того подрыва доверия, когда пришлось подставить всю группу. Возвращаясь в тот день, в бой с третьим всадником, он поступил бы так же.
Что до остального… их время ещё наступит, и время проведённое без присмотра новых друзей в двадцать первом, не пройдёт даром.
Натянув невозмутимую улыбку, Хантер отёр тряпкой одежду и шерсть и принялся терпеливо готовить новую порцию мате взамен утерянной.
Интерлюдия
Проходческая суета
— Кот? — удивился стоящий на входе проходчик. — О, Альренц, Элейс, Кель… ого, Крайн! Рады вас видеть! Давненько вы не заходили домой!
— Сам знаешь почему, Горелый, — отмахнулся Кот. — Где Основатель?
— У себя.
— Ясно. Что нового? — новость о том, что бессменный формальный лидер был на месте радовала. Тот раз, когда он внезапно пропал стараниями Вязя, заставил их как следует побеспокоиться. Как бы то ни было, а Вольная Лига существовала лишь тогда, когда кто-то мог перекатывать хрустальный сад в новом хабе.
Раз за разом воссоздававший заново локацию-парадокс, соединяющую астральную изнанку с реальностью, проходчик был, по-сути, сердцем Лиги.
— Да… по всякому, — уклончиво ответил проходчик. — В целом, как обычно. Среди нас новый топ. Правда, он зачем-то присоединился к нам уже будучи топом. Но теперь у нас есть свой человек в Альянсе, можно сказать.
— Я его знаю?
— Якоб. Почти две тысячи уровней угрозы. Чуть-чуть нехватает. Демонолог, но нормальный, а не как Первух, плюс неплохой рунолог.
— А что Кролик, который бывший Конь? И Райдер?
— Да как всегда, беснуется периодически, что с него взять. А Райдер в спячке, как тот проснувшийся культиватор с вершины генератора.
Кот улыбнулся.
— Узнаю Вольную Лигу, — сказал он, выделив слово «вольную».
— Ага, в этом вся соль, — прекрасно понял его Горелый.
— Ну, тогда и я не буду нарушать традиции, наверное, — улыбнулся Кот, — и буду творить то, что вздумается.
На лицах его спутников появились улыбки.
— Доставать попкорн?
— Да не стоит. У нас с собой фрукты и тортики.
Парень слов Кота не понял и вопросительно поднял бровь. Но тот лишь многозначительно улыбнулся.
— Располагайтесь пока, — кивнул Кот остальным в группе лиговцев Ордена. — Я схожу к Перекатчику.
Новое место переката локации сильно напоминало все прежние. Разве что Перекатчику удалось как-то увеличить объёмы переносимого пространства, и внешне стеклянный сад выглядел уже не столь обветшало.
Кот хмыкнул, увидев на стене свой портрет, с гордым профилем, смотрящим вдаль на фоне дыры в стене. Белый-кот-перекатчик, несмотря на совершенно свободные правила в Лиге, вернее, почти полное их отсутствие, относился к своей фракции, как к семье. Ничего удивительного, что он решил вывесить портреты самых выдающихся членов организации.
Причём выдающихся — это не об уровне угрозы, а скорее о том, насколько эти разумные вообще развивались в каком-либо направлении, а не просто прожигали дни на базе.
Многие из проходчиков на портретах по меркам Стены не достигли почти ничего, но они и не шли проторенными путями, а выбирали заведомо провальный, но интересный путь. В Лигу традиционно стекались такие авантюристы, ищущие новые пути развития. Большинство, конечно, проваливаются, а то и вовсе заканчивают в районе кунсткамеры. Но бывали и случаи, когда путь развития оказывался удачным и открывал редкие сочетания умений.
Кот считал это правильным. Методы Гильдии были очевидно совершеннее и позволяли достигнуть прогресса в кратчайшие сроки. Но Гильдия больше полагалась на проверенные методы, тогда как Лига исследовала новое. Пусть зачастую и ценой сильно искорёженного билда модификаций отдельных проходчиков.
— Давно не виделись, старый друг, — приветствовал его Перекатчик.
Белый пушистый кот сидел на столе в большой комнате со стеклянными стенами, перед трёхметровым камином. Под стенами всё было плотно заставлено книжными полками, из-за чего место немного напоминало Обсерваторию Серой. Разве что температура в помещении была вполне комфортной.
— Взаимно! Смотрю, дела идут как и прежде?
— Не без парочки внутренних конфликтов, но в целом да, — Перекатчик взмахнул хвостом и посмотрел через стеклянную стену, на тянущиеся вниз каменные лестницы хаба-колодца. — Судя по тому, что ты сразу ко мне, есть дело?
— Сейчас буду агитировать наших братьев вступать в Орден Смотрителей.
— Зачем? — удивился Перекатчик.
— Ну, Десент за союз со Сворой уже агитировал. Арк и кто-то ещё из наших в своё время агитировали за Гильдию. Теперь пришла очередь Ордена. Растём, — улыбнулся Кот.
— Понятно, — кивнул белый кот. — И как там Арк? Каково служить под началом Белой? Помнится, свою группу она стабильно множит на ноль.
