Не грози Дубровскому! Том VI (СИ) - Панарин Антон (читать книги полностью .TXT, .FB2) 📗
Феденька замахнулся, чтобы нанести боковой по огромной дуге. Правда этот удар он так и не успел донести. Рванув вперёд, я впечатал колено в пах амбала. Запищав, он схватился за ушибленное место и согнулся в три погибели, позволив, прихватить себя за затылок.
Потянув амбала на себя, я трижды впечатал колено ему в нос, свернув его набок. Всё это время гнилозубый стоял рядом не понимая, что происходит.
Рванув к нему, я схватил его за кисть, вывернул руку заставив нагнуться вперёд, а после со всей силы ударил в сгиб локтя. Оглушительный хруст сменился воем искалеченного авторитета. Он упал на пол и заливаясь слезами, схватился за локоть, согнутый в обратную сторону.
Я осмотрел камеру и не заметил больше никого кто хотел бы попробовать свои силы. На всякий случай я спросил:
— Может кому-то ещё нравятся мои цацки?
— Не, нам такое добро без надобности. — Замахали головами остальные и отвернулись, делая вид, что ничего не произошло.
— Ну вот и славно.
Я подошел к компании уцелевших и мне тут же уступили место с меховой подстилкой. Не желая обижать щедрых гостей, я присел рядом и заметил, что один из заключенных меня узнал.
— А ты чё Дубровский шоль? — Широко распахнув глаза спросил мужик с заячьей губой.
— Смотрю моя слава идёт впереди меня. Да, я Дубровский.
— Ох мать мою за ногу! Мужики, смотрите! — Радостно выпалил он. — Он моего брата с улицы вытащил. На работу устроил. Братишка трудится, всем доволен. Получше чем я сейчас выглядит. — Объяснил он сокамерникам.
От его слов мне стало и приятно, и непонятно. Всех нищих и уголовников которых собрал в Сибири, я отправил в карманную реальность и что-то не помню, чтобы я разрешал давать им отпуска с возвратом в родные трущобы. Впрочем, это и хорошо. Пусть и дальше возвращаются, и собирают под мои знамёна новую паству. Так всем будет лучше.
— Дубровский. Ты это, не сочти за наглость. Возьми на службу. — Замявшись попросил мужик.
— А-ха-ха. — Услышав это я расхохотался. Как же быстро поменялась атмосфера в камере. — Ну если выберемся отсюда, то обязательно возьму.
— А чё делать надо? Мож и я сгожусь?
— И мне работа не помешает!
Всполошились остальные заключённые, вот только в этом учреждении не принято давать нормальным людям заканчивать разговор.
— Чё разорались скоты⁈ Пасти завалили! — Рявкнул охранник и увидев двух избитых уголовников спросил. — Кто их так?
Сидящие рядом со мной уголовники, не сомневаясь заявили:
— Да друг с другом подрались. Зубастый мамку амбала шлюхой назвал. За это амбал сломал ему руку, и по яйцам схлопотал. Как-то так. — Заключил мой новый работник.
— Плевать. Молча сидите главное. Ещё раз разбудите, переломаю все кости. — Буркнул охранник и ушел.
Ночь в камере прошла восхитительно. Ледяной пол. Храп сокамерников. Вонючие тряпки, которые зовут одеялами. А, точно! Как я мог забыть об ужине? Это была миска полупрозрачной похлёбки с одной единственной картофелиной на дне.
Эта бадяга была с отвратительным привкусом безысходности. Всё именно так как и должно быть в тюрьме. Вот только был нюанс. Божественные дары до сих пор работали. А значит я могу в любой момент свалить из камеры в карманную реальность. Интересно как изменится лицо Черняева, когда он узнает, что я сбежал? Впрочем, бежать от проблем не наш метод. Прорвёмся!
Глава 18
Я проснулся рано утром от звона металлических прутьев. Охранник с недовольной мордой стучал по ним дубиной.
— Вставай графшество. С тобой хочет пообщаться Чайковский. — Сказал он, открыв дверь камеры.
— Может позавтракаем сначала? — Спросил я потянувшись.
— Ага и пообедаем заодно. — Недовольно хмыкнул охранник. — На выход.
Покинув камеру, я вытянул руки перед собой и почувствовал «приятную» тяжесть металла, сомкнувшегося на моих запястьях. В этот раз охранник меня никуда не тянул, а просто указывал путь. Видать он сам только что проснулся и было лень лишний раз напрягаться.
В допросной камере накурено. Чайковский пьёт кофе и вытягивает последние искры из едва тлеющего окурка.
— Виктор Игоревич. Присаживайтесь. Кофе не предлагаю, для вас он обыденность, а для меня изыск, от которого я не могу отказаться. — Извиняющимся тоном сказал дознаватель.
— Игнат Гаврилович, дайте мне сделать всего один звонок и мой человек привезёт сюда отличный кофе. Вам не придётся экономить, а мне пить мочу, которую здесь по ошибке называют водой.
— Ха-ха. Это подкуп?
— Конечно же нет. Вежливость и не более того. — Улыбнулся я и кивнул.
— Вежливость — это хорошо. Что ж, надеюсь ночь, проведённая в камере, позволила вам многое переосмыслить и сегодня разговор пойдёт совсем в другом ключе.
— Знаете, действительно много переосмыслил. Раньше думал, что уголовники состоят из сплошного отребья. А тут познакомился с отличными ребятами. Четверых нанял к себе на работу. Двое будут водителями и ещё двоих на ферму, правда придётся подождать пока они выйдут из тюрьмы, но это не проблема.
Черняев посмотрел на меня и устало вздохнув закрыл глаза. Он потёр виски и сказал:
— Что-то мне подсказывает что и сегодня вы не сознаетесь в содеянном.
— Отчего же? Я уже сознался. Нанял четверых на работу. Вот все мои деяния за эту ночь.
— Прекращайте свои шуточки. — Сказал дознаватель, потушил бычок и залпом допил остатки кофе. — Зачем вы похитили Быкова Георгия Александровича?
— Я его не похищал.
— С какой целью вы решили его убить? — Словно попугай спросил Чайковский.
— Я его не убивал. И, к слову. Если бы вы меняли вопросы или добавляли какие-то новые, то допрос шел куда интереснее. А так скукота, словно с радио разговариваю. — Зевнул я и потянулся на стуле.
Дознаватель безэмоционально посмотрел на меня и подойдя к двери, постучал в неё.
— В одиночку его. Пусть до вечера без еды посидит.
— Игнат Гаврилович, вы так заботитесь о моём здоровье? Я всё сидел и переживал что заработаю несварение желудка от местной баланды. Спасибо, что избавили меня от необходимости хлебать эту пакость. — Весело сказал я и подошел к охраннику.
— Уведи его поскорее. — Раздраженно буркнул дознаватель и вытолкал меня за дверь.
Одиночная камера была прекрасна. Квадратное помещение шириной в полметра. Здесь можно было только стоять, лечь невозможно, а присесть затруднительно. Окон нет. Стальная дверь захлопывается с лязгом лишая последних лучей света. Кромешная тьма и тишина.
В таких условиях понимаешь почему люди сходят с ума и соглашаются взять на себя любую вину лишь бы не возвращаться в подобные камеры. Вот только вся эта безысходность идёт лесом, когда в твоей душе есть куча собеседников в лице питомцев.
Михалыч предложил разнести эту богадельню и сожрать всех охранников. Слай хотел проплавить мне выход на свободу. А Клювик доставить меня домой. И только Грувдарг тихонько посмеивался понимая, что всё это лишнее.
Особняк Быковых.
Децимация.
На площади выстроилась армия рода Быковых. Четыре тысячи и семьсот человек наблюдали, как по стенам крепости ведут три сотни беглецов. Узнав о том, что скоро состоится децимация маги испугались и решили сбежать, но их поймали. И прямо сейчас дезертиров волокли по стене, примыкающей к реке Ангара.
— Вы обвиняетесь в нарушении присяги роду Быковых и приговариваетесь к смертной казни. Приговор будет приведён в исполнение немедленно. — Выкрикнул начальник охраны, краем глаза поглядывая на молодого господина.
Беглецов сковали друг с другом цепями и поставили на зубцы замковой стены. Маги покачивались, ловя равновесие и посматривали друг на друга. Кто-то рыдал, кто-то с мужеством готовился к смерти. Справа от них на зубец стены поднялся начальник охраны.
Между его ладоней появилась прозрачная дымка, создав лёгкий порыв ветра. Дымка сплелась в сферу, внутри которой струилась завывающая стихия. Через мгновение она рванула вперёд, превратившись в серп ветра.
