На пределе - Гринберга Оксана (читать хорошую книгу TXT) 📗
Руэйд расправил плечи, лицо обрело прежнюю уверенность, даже властность. Я скромно понадеялась, что сделала правильный выбор. Если меня убьют, отравят или переедут колесницей, править будет он, а Веледа станет королевой. Кто знает, не подвигнет ли эта мысль сводного брата на новые подвиги ради золотого торка племени?
От этой мысли чертовски захотелось замуж. За Квинта Октавия Варрана. В принципе этого хотелось уже давно. И чтобы всем, кто позарится на трон бригантов, пооткусывал бы головы. А я… Я бы родила ему сыновей. Нет, сначала насладилась бы процессом зачатия. Задумалась о приятном, не заметила, как ушел брат. Очнулась от удивленного взгляда охранника, который держал открытой дверь, в которую я все не удосуживалась войти. Да будет Совет!
Как и думала, меня давно ждали. Старейшины, а также военачальники Прасург и Тристан из рода Таранисов, склонились над картой Альбиона. На совете также присутствовал Вентурий с двумя знатными коританами. Мужчины обступили низкий стол, на котором обычно устраивали пиршества, рассматривая дырявый, замусоленный кусок кожи, с красными точками городов и черными извилистыми линиями рек. Пальцами или кинжалами они прокладывали маршрут из Инсурима в Лондиниум, сыпали незнакомыми названиями племен, городов и рек, из-за чего я почувствовала себя двоечницей, не сдавшей зачет по географии. Все времени не хватало заняться, а теперь, как оказалось, поздно!
Вентурий, заметив мое приближение, посторонился, пропуская к столу. Конечно же, не забыл прижаться к моему боку, обжечь ухо горячим дыханием. Вместо того чтобы согреться, стало зябко. Я понимала, что с королем коритан надо держаться настороже. Он был опасен, напоминая мне охотника, наблюдающего за повадками дичи. Терпеливого, выжидающего, и все для того, чтобы выследить и убить ее одним ударом. Призом в этой охоте был золотой торк племени бригантов.
Отодвинувшись от него как можно дальше, окинула мужчину холодным взглядом. Вернее, попыталась. Сколь бы сильно ни опускала температуру, Вентурий делал вид, что его не проймешь морозом. Погладил меня по бедру, хотя до сегодняшнего дня не распускал особо рук. Это не совет, а… заигрывания какие-то!
Попросила Прасурга поменяться местами, пояснив, что с той стороны мне плохо видно. Некоторые отвлекают. Склонилась над картой, разглядывая размазанные, нечеткие очертания Альбиона и территорий других племен. У меня была отличная карта, похожая на те, которые красовались в учебниках географии. Этим утром ее прислал Квинт, и я успела лишь кинуть на нее взгляд.
Не успела упомянуть о подарке, как король с размаху вонзил кинжал в красную точку посередине карты, пригвоздив к столу Инсурим, главный город бригантов. Из него путь каравана лежал южнее, в Линд, столицу племени коритан. Жертвовать красивой даррийской картой сразу же расхотелось: располосуют, как пить дать!
– Я буду ждать тебя здесь, – сообщил Вентурий, уже вонзив кинжал в город южнее. – Ты оказала мне поистине королевский прием, теперь очередь за коританами.
Судя по его взглядам, встреча обещала быть жаркой. Из их столицы путь в Лондиниум лежал через земли дуббонов и триноваров. Обсудив детали поездки, выслушав, что думают советники и король о даррийцах, вызвавшихся меня охранять, отправилась провожать Вентурия. Собиралась сказать ему на прощание, что сердце мое отдано другому, но не успела. Король подошел и… Вместо прощания притянул к себе. Прежде чем очнулась от подобной наглости, прижал свои губы к моим.
Попробовала его отцепить, возмутиться, заехала кулаком ему под ребра, жалея, что к красивому платью, которое надела на его проводы, не подходил пояс с оружием. Поклялась себе: в последний раз вышла из комнаты без кинжала.
А охрана-то куда смотрит?! Мои телохранители, подозрительно косящиеся на пролетающих рядом со мной мух, стояли с невозмутимым видом, словно этот… поцелуй был в порядке вещей. Уволю! А потом прирежу… Нет, сначала прирежу, а потом уволю! И все потому, что прощание стало походить на репетицию брачной ночи. Мужские руки до боли стиснули мои ягодицы, чужая нога властно раздвинула колени. Вентурий до боли сжал мои бедра, притягивая к себе, позволив чувствовать охватившее его возбуждение.
Наконец перестала сопротивляться, поняв, что это бесполезно. К тому же он знал, что делал. Вернее, знал, что надо делать именно со мной, чтобы превратить тело в податливый, горячий воск в своих руках. Как могло произойти, что возмущение переросло в желание? Как вышло, что от ненавистного поцелуя я стала плавиться, гореть, растекаться в мужских руках? Тело требовало, приказывало, нет, оно кричало о том, что мечтает о продолжении. Этот вопль заглушил голос разума. Боги, что он делает со мной?!
Наконец отпустил. Дышал быстро, шумно. Растянул губы в торжествующую улыбку. Молодчики из его дружины закричали, заулюлюкали, довольные поступком своего сюзерена.
Я не могла ни сдвинуться c места, ни сказать, что думаю по поводу его поступка. Размышляла о собственной странной реакции, пытаясь успокоить расшалившиеся гормоны. Ведь люблю другого, а целовала и хотела вот этого… здоровенного воина в звериной шкуре, с порослью светлых волос на мускулистой груди, белесым шрамом на правом боку, подозреваю, оставленным тем самым медведем, чьей шубой он украсил свои плечи! Либо поцелуй свел меня с ума, да так, что требовалась срочная госпитализация, либо мне досталось предательское, молодое тело, чьи желания попросту убивали разум. Других объяснений не было.
– Ты сдохнешь, – неуверенно пообещала Вентурию, – если еще раз так сделаешь!
Повернулась к охране.
– А вас я уволю. Всех! Сегодня же!
И наплевать, что это смахивает на истерику! Охранники проблеяли что-то невразумительное насчет того, что не хотели мешать искренним чувствам. Они и думать не думали, что я останусь недовольной. Ничего, теперь задумаются! Королеву бригантов может целовать только… Нет, лучше им не знать!
– Прощай, моя маленькая королева, – сказал Вентурий, нисколько не смутившись от разыгравшейся сцены и моего явного недовольства. Хотел дотронуться и погладить меня по волосам, но я не далась. – Скоро увидимся! Не пройдет и двух дней, как ты ступишь на мои земли и мой народ будет приветствовать тебя…
Не дослушала.
– Доволен своим поступком? – спросила у него.
Вентурий кивнул.
– Знаешь ли ты, что бывает, когда целуешь женщин без разрешения?
– Знаю, – отозвался он. – Им это нравится.
– Не всем. Некоторые начинают тебя ненавидеть. Особенно если забываешь извиниться за то, что сделал.
Помолчала, позволив ему осмыслить сказанное. Ждала оправданий или же хотя бы короткого «прости». Не дождалась. Выводы он сделал вовсе не те, которые мне хотелось бы.
– Я знаю, что у меня есть соперник, – произнес Вентурий. – Но видишь ли, моя маленькая королева… Так даже интереснее, – оскалился король коритан. – Я все равно выиграю. К тому же теперь знаю, что я тебе более чем приятен. До встречи, Аэлика!
Развернулся и ушел, а я смотрела вслед очередной делегации, покидавшей Инсурим, и думала. Вернее, мечтала о том, чтобы Вентурий стал похожим на Актеона: верным другом, быть может, немного влюбленным, но смирившимся с тем, что торк бригантов не украсит его шею. Мечты, мечты… Боги этого мира подарили мне новую любовь, но выстраивали на ее пути такие препятствия, что преодолеть их впору только тренированному прыгуну через барьеры. Вентурий… Это был серьезный барьер, метра под два ростом, собравшийся заполучить меня любым способом.
Уж не по этому ли поводу меня дожидались друиды, когда вернулась с холма, на котором провожала дорогих гостей? На ступенях у входа во дворец стояли трое. Все в белом, как на подбор, а с ними дядька Черномор. То есть Верховный старец всея Альбиона. Покосилась подозрительно. Мало ли, будут песочить за развратное поведение: с одним целовалась, с другим обнималась.
Ругать не стали. Гахарит, Ангус, Грэхем держали под уздцы лошадей и даже седобородому старцу привели невысокую смирную коняшку. Я посмотрела на Верховного, никогда не расстающегося с посохом, прикинула, как высоко ему придется карабкаться в седло, и вздохнула. Надеюсь, подсадят! Сдались им эти посохи, ни на миг не расстаются! Ангус держал целых два – не только свой, но еще и тот самый, который мне подарили на Играх, украшенный лентами и свежими цветами из дворцовой оранжереи. Пока глядела на него, у меня зародилось нехорошее подозрение. Чую, собрались по мою душу!
