Ружемант 5 (СИ) - Рок Алекс (лучшие книги без регистрации txt, fb2) 📗
Выходило, что так.
Видел воспоминания каждой из Восьми — судьба была к ним жестока. Старшина-ружемант, старавшийся создать из оружия девчонок нечто, что впитает в себя злобу войны вместо них: такая, кажется, у него была цель?
Тогда это чье?
Он посмотрел мне в глаза, и я сразу же узнал собрата.
Ружемант.
Могущественный, не поддающийся измерению уровня. Это я-то аватара оружейного бога? На фоне этого молодца я сопля.
— Вот мы и встретились, ружемант. — Гадкий, скрипучий голос вгонял в спокойствие, усыплял бдительность, помогал расслабиться. Поддался на его уговоры, откинулся на спинку стула.
— Мне думалось, никто не сможет прочитать, никто не отважится…
— Зачем? — Вопрос прорвался сквозь пелену моего молчания. Сам не понял, как так получилось. Он осмотрел меня с ног до головы, но уже по-другому.
Выдохнул.
— Мне не хотелось, чтобы их помнили.
— Для этого оставлял послания, заключенные в руж-волнах? Чтобы что?
Вспомнил, как Кэлисса говорила, что ей любопытно — какое сокровище ждет на выходе того ружеманта, что распахнет все тайны? Как бы она сейчас была разочарована…
— Я вкладывал в эти послания попытку упредить. Подобные Восьми будут всегда. Девочки, мальчики, старики и дети с горящими сердцами и отвагой в груди.
— Попытка не удалась. Мы, как и прежде, воюем.
Он обернулся, ответил мне улыбкой.
— Когда-то думал, что война не меняется. Каждый день одни и те же серые будни: стрелять, убивать, пеленать раненых в лубки перевязок. А еще пугает, что когда в очередной раз слышишь про убитого товарища, понимаешь, что слезы давно кончились. Должно быть горько, скверно и мерзко на душе, а вместо этого попросту холодно. Потому что однажды так уже было, однажды тебе уже приносили такую весть… а потом выясняешь, что уже не однажды. Ты попал в извечное колесо.
— Когда-то? Сейчас так не думаешь?
— Не думаю. Потому что рано или поздно перед тобой появляется человек, которого правда боишься потерять. Он тебе не друг, не родственник, но чуешь: не станет его и твой мир окончательно схлопнется. Сойдешь с ума. Я убивал сотни, если не тысячи людей. Руки… да что руки? Я весь в крови по самую макушку. А вот девчата… было в них что-то иное.
— В парнях все хуже? — Ода женственности чем-то напоминала мне Бейкины размышления.
Старый ружемант ухмыльнулся в ответ, расхохотался.
— Должен признать, ты умеешь спросить, парень. Но ты отчасти прав — мне тяжко было увидеть жизнь в мальчишках, потому что до того не хотел смотреть. Восемь? Статуи в столице и по всей стране? Разве они первые? Триста спартанцев, девяносто десантников…
Не стал спрашивать, откуда и как он знает про шестую роту псковского десанта. Оправдался тем, что это предсмертные, невесть почему затянувшиеся флуктуации мозга.
— Героически отдавшие жизнь будут всегда. Можно будет веками глядеть в мраморные лица их изваяний и спрашивать — зачем? Что их сподвигло, заставило, не дало поддаться страху и попросту бежать, забыв обо всем. Они будут молчать — вовсе не потому, что мрамор безмолвствует или им нечего сказать. Просто их подвигу оправдание не нужно.
Он сделал едва заметное движение: мир перед глазами разом переменился. Испарилась избушка, пред глазами возник мрачный лес. Снег хрустел под сапогами, пятки пробирало кусачим холодом. Хотелось закутаться в тонкую ткань куртки, словно в кокон.
— Узнаешь? — Ружемант кивнул на исполинскую фигуру. Яркая вспышка застыла в моменте. Пробитые бензобаки хлестали топливом, но прозрачно-зеленоватые струи застыли в моменте.
Зарождался взрыв.
— Это же…
— Да-да. Транспортник. Тот самый. Заглянем? — рукавом протер миниатюрной окно иллюминатора. Мне ком подкатил к горлу — он что, хочет показать кровавое месиво из меня самого?
Месива еще не случилось. Натка, сорванная с места, летела виском навстречу острому углу. Падение попросту сломает ей шею. Расставив руки в стороны, будто надеясь удержать равновесие, широко раскрыла рот Айка. Лопнул держащий Белку ремень, обещая ей жестокое свидание со стеной.
Все не имело смысла: пламя вот-вот сорвется с места, слизнет их тела, обратит в пылающие головешки.
С ног до головы продирало жутью от одной лишь мысли об этом.
Не было только меня: словно провалился в небытие.
Ружемант, глядя на меня, ухмыльнулся.
— Хочешь это исправить?
— Спрашиваешь!
Казалось, он надо мной издевается. Словно после моего ответа хлопнет в ладоши, и мир заиграет новыми красками. Физика откажется подчиняться собственным законам, отменит взрыв.
— Ты спрашивал, для чего я оставлял руж-волны? Что за сообщение, какую награду. Я пытался донести читавшему, что стоит беречь жизни тех, кто тебе дорог. Они пришли умирать, но не хотят умирать. Твоя награда, парень, — это заклинание. Шанс.
— Шанс? — переспросил, ничего не понимая. Ружемант кивнул.
— Шанс. Спаси их, вытащи из бурлящей пожарищем плети корпуса. Сделай то, чего не удалось мне. Шанс…
Он начал таять в воздухе. Я рванул к нему — его объяснения туманны и ничего не говорили.
Поздно: он оставил после себя лишь дымку морозного воздуха. В голове застучал таймер: секунды сменяли одна другую.
Ошалело рванул в душный, еще нагретый салон. Мир понемногу приходил в движение: краем глаза замечал, как Натка сдвинулась. Еще мгновение, ее голова коснетяя угла, услышу мерзкий хруст и…
Схватил ее за руку, потащил на себя: она оказалась до бесконечного легкой, словно пушинка. Вышвырнул ее наружу — безвольной куклой вошла в снег.
Было не до нежностей: Айка отправилась за ней следом. Неумолимый счетчик дурным голосом гоготал в голове: паршивый же предсмертный сон! Но кем буду, если не спасу их хотя бы в нем?
Дольше всего провозился с Белкой — зацепилась одеждой за подлокотник. Затрещала кофточка, торчком стояли замерзшие от холода коричневые соски.
С ней подмышку покинул нутро транспортника. Приземлился наземь — в коленях отдало болью.
Теперь, закрыв глаза, подумал, можно и умирать…
Глава 23
Умирать оказалось рано. Мир побежал дальше своим чередом, словно пытаясь нагнать недавно упущенные мгновение.
Транспортник вспыхнул свечой, грохнул взрывом — жар волной опалил волосы и брови. Подскочив от удара оземь, покатился по мерзлой земле, оставляя за собой металлический лязг отвалившихся обшивки и брони.
Искра скакнула к бензобаку — в небе тут же расцвел огненный цветок. Красиво, ничего не скажешь.
Снег кусал за лицо, неприкрытые руки, красил нос и щеки.
Девчонки — живые и целые — смотрели на случившиеся с широко разинутым ртом. Я все еще пытался понять — сплю или нет?
Ириска отвечала, что я в относительной норме.
— К-как? — дрожа от холода, спросила Белка.
— Давайте выясним это как можно дальше отсюда? Сюда вышлют машину…
— Эт-то же х-х-хор-рошо. — Айка сейчас заикалась больше обычного. — Ув-видят, чт-то эт-то мы, и… отвезут.
Хорошо, если бы так. Но что-то мне подсказывало, что будет иначе. Отправленный за нами отряд в лучшем случае возьмет в плен, в худшем откроет огонь.
С сожалением посмотрел на горящие обломки: надежд на то, что «Арес» уцелел, не было никаких. Хотелось ругаться — я ведь так и не понял, что за свежие аспекты мне открылись!
Теперь уже неважно.
— Куда мы пойдем? — Ната оказалась устойчивей к холодам. Устойчивей и злее. — Макс, при нас нет ни карт, ни оружия, ни провианта. Это лес…
— Боишься волчков?
— Боюсь замерзнуть.
— Предлагаешь ждать тех, кто придет за нами? Они могут убить раньше холода. Последние слова помнишь?
Она кивнула — едва заслышав мою фамилию, меня послали нахер. Может, диспетчер был не в настроении проверять, а может быть, ему теперь полагался бонус за мое устранение.
— Я такого не говорила, — сложив руки на груди, защищалась инфо-фея. Стоящий на улице колотун и в самом деле мешал мыслить.
