Судьба или выбор - Кулик Елена Николаевна (читать хорошую книгу полностью TXT) 📗
– Леди, прошу в машину и не надо ни о чем переживать. Все уже хорошо. – Стас открыл заднюю дверцу для тети Оли и помог ей устроиться, а Ирэн уже забралась на переднее сиденье. Пока Стас обходил автомобиль, чтобы сесть за руль, тетя Оля, наклонившись к Ирэн, тихо зашептала:
– Ирочка, а я думала, такие красивые и галантные мужчины бывают только в кино.
Стаурус сел в машину, но, перед тем как тронуться с места, повернулся к Ирэн и мило ей улыбнулся, чем еще больше смутил девушку. До самой больницы никто больше не произнес ни слова. Каждый думал о своем.
Чем ближе они подходили к палате, тем труднее Ирэн становилось держать себя в руках. Поддерживая тетю Олю под руку, она чувствовала, как была напряжена мама Женьки. У белой двери с черными цифрами «707» рука Ирэн дрогнула. Девушка в нерешительности взялась за ручку. Но звонкий смех, который в то же мгновение донесся до нее, заставил Ирэн резко распахнуть дверь.
В ярко освещенной солнечным светом палате прямо на подоконнике сидел здоровый и улыбающийся Женька, а возле него стояли три молодые медсестрички. В кресле рядом с окном сидел врач и по совместительству друг Женьки Максим Васильевич. Бывший больной рассказывал им что-то веселое, и они все дружно смеялись.
Как только открылась дверь, Женька слетел с подоконника, подбежал к дверям, схватил Ирэн на руки и, смеясь, закружил ее по палате.
– Сумасшедший, пусти, а то уронишь! – Ирэн и смеялась, и плакала одновременно, размазывая слезы по бледным щекам. – Как? Женька, ты… как?
– Как-как! Жив! Слышишь! Жив я! И здоров. – Женька смеялся вместе с Ирэн, продолжая кружить ее.
– Отпусти, придурок. У меня голова сейчас закружится.
Женька осторожно поставил Ирэн на ноги и, нежно прижав к себе, тихо прошептал на ухо:
– Ирка, я жив, понимаешь? Это так прекрасно: знать, что сегодня не последнее твое утро.
Ирэн обнимала друга, и слезы катились по щекам. Она все еще не верила в то, что тот, кого она вчера видела в этой палате, и тот, кого сейчас видит прямо перед собой, – один и тот же человек. Как вообще такое может быть? Что с ним случилось? Конечно, врачи могли ошибиться с диагнозом, но она сама вчера видела, что ее другу было очень и очень плохо. А сегодня он смеется и кружит ее, хотя вчера не смог даже пожать ей руку, настолько был слаб. Что с ним случилось за эту ночь? Как такое возможно?
– Сыночек, миленький. – Тетя Оля стояла в дверях палаты, прижав руки к груди, и слезы текли по ее впалым щекам.
– Мамочка. – Женька подбежал к маме и нежно обнял ее, поглаживая по спине и что-то тихо ей говоря.
Ирэн наблюдала за ними и даже не пыталась унять слезы. Она не заметила, как Стас подошел к ней сзади и, осторожно обняв за плечи, притянул к себе. Она чувствовала, как его тепло распространяется по всему ее телу, наполняя ее силой и успокаивая.
– Ну и чего ты опять плачешь? – зашептал он ей на ухо. – Он жив и здоров, как я и обещал.
– Это я от счастья. – Ирэн повернула к нему свое заплаканное лицо.
– Дурочка моя маленькая. Уже все хорошо, успокойся.
Ирэн развернулась в его руках и уткнулась мокрым лицом в его белую рубашку, стараясь впитать в себя всю его нежность и спокойствие. Стаурус улыбался ей в волосы и что-то продолжал шептать, поглаживая ее по напряженной спине. Тревога за жизнь друга начала рассеиваться.
– Сыночек, – не прекращала шептать тетя Оля. – Максим, как такое возможно? Ведь ты вчера говорил…
Женька не прекращал успокаивать маму, бросая тревожные взгляды на друга и Стауруса.
– Вы, Ольга Федоровна, не волнуйтесь. Все бумаги на выписку я уже подготовил. Они сейчас у главврача. Так что можете забирать своего охламона домой. А то он тут только и делает, что всех отвлекает. – Максим повернулся к все еще стоящим возле окна медсестрам. – А ну быстро за работу. Хватит уже отдыхать. – Как только за ними закрылись двери палаты, Максим Васильевич осторожно тронул Стауруса за плечо и тихо сказал: – Стас, мне нужно переговорить с вами. – Тот обернулся и встретился с напряженным взглядом врача. – И желательно прямо сейчас.
– Хорошо. – Стаурусу так не хотелось отпускать Ирэн, но, аккуратно отодвинув ее от себя, он сказал: – Побудьте пока здесь, я скоро вернусь.
Он наклонился и поцеловал ее и, больше не задерживаясь, вышел из палаты вслед за врачом.
– Сыночек, я пойду заберу документы у главврача, – как-то слишком быстро оживилась тетя Оля.
– Мам, не надо. Макс все сделает.
– Нет-нет, сыночек, я сама. – И вырвавшись из объятий сына, Ольга Федоровна быстро выскочила из палаты.
– Теть Оль, может, я схожу, а вы еще с Женькой побудьте, – уже в закрытую дверь крикнула Ирэн.
– Вот черт. Пойдет расспрашивать врача, что это со мной такое было. Надеюсь, Макс со Стаурусом уже обо всем позаботились. – Женька сел в кресло.
– Женька, я что-то не понимаю. – Ирэн нахмурилась. Это странное имя она уже слышала, когда Стас пытался рассказать ей, кто он и что тут делает. Женька знает его? Откуда? Когда они успели познакомиться? И вообще, что тут происходит?
– Ирэн, знаешь, тут такое дело… – Женька потер свой лоб. – Как бы тебе объяснить. Только благодаря Стаурусу я жив и буду жить еще очень долго.
– Стаурусу? Ты имеешь в виду Стаса? – Женька кивнул. – А он здесь при чем? – Ирэн подошла к кровати и села на краешек. – Жень, я ничего не понимаю.
– Ирка, просто выслушай его и поверь, как бы дико и глупо ни звучали его объяснения поначалу. Просто выслушай.
– Может быть, сначала ты начни объяснять, а потом я и его послушаю.
– Ирка, Ирка. Ну что ты за человек? Так трудно поверить в чудо? В сказку?
– Женька, а ты действительно здоров? Может, доктор ошибся еще раз. И теперь у тебя с головой не все в порядке?
Поскольку в коридоре больницы было слишком много посторонних, Максим повел Стауруса в свой кабинет. Все время, пока они молча шли по коридору, Владыка слушал, что происходит сейчас в палате. Как только они скрылись за поворотом, мама Женьки покинула палату и сейчас почти вприпрыжку бежала в кабинет главврача. А Ирэн пытается вытрясти из друга объяснения его чудесного выздоровления. Тот конечно же попытается ей все объяснить, но не запутает ли он все еще больше? Поверит ли она ему? Вряд ли. Поэтому, сосредоточившись, Стаурус послал мысленный приказ Женьке заткнуться.
– Стас, сегодня пропали документы нашего пациента со всеми анализами. – Максим открыл дверь кабинета, впуская Стауруса внутрь и плотно прикрывая ее за собой.
– Как пропали?
– Не знаю как, не знаю кто, но теперь уже не удастся скрыть факт его странного выздоровления. Поэтому ему надо как можно быстрее покинуть больницу, и не только больницу. Желательно вообще исчезнуть из города. И еще, главврач задавал странные вопросы. Боюсь, он что-то заподозрил. А сегодня утром, когда я заходил к Женьке в палату, столкнулся со странными типами возле двери. Позже я их видел в кабинете главврача.
– Странные типы?
– Это были ваши. Вампиры.
– Уверен?
– Да. И еще я проверил кое-какие данные, слишком большой запас крови исчез. Вы что, к войне готовитесь?
– Пока не знаю. Но тебя понял. – Стаурус задумался. Магистр зашевелился, и раньше, чем они рассчитывали. Скорее всего, нескольких дней у них все же нет. – Где кабинет главврача? Туда направилась еще и мать Женьки.
– Черт, вот это она зря сделала. Пошли, покажу.
Стаурус с Максимом вышли из кабинета и быстро пошли по коридору. Остановившись возле двери с надписью: «Главврач отделения», они смогли расслышать разговор, который велся на повышенных тонах. Не медля ни секунды, Стаурус быстро зашел в кабинет и закрыл дверь прямо перед носом Максима, оставив его ждать в коридоре.
Что происходило в кабинете за закрытыми дверями, Максим расслышать не смог, но, после того как туда зашел Стаурус, там воцарилась полная тишина. Через пару минут дверь открылась, и из кабинета вышла улыбающаяся тетя Оля, а когда Максим заглянул в кабинет, то увидел, как Стас пожимает руку главврачу, благодаря его за оказанную Женьке помощь. Тот улыбался и все время кивал головой, а глаза у него были затуманенные, подернутые пеленой. Даже когда Стас повернулся к нему спиной и пошел к выходу, главврач продолжал улыбаться и кивать.
