Секреты Чон Ван Ги (СИ) - Погуляй Юрий Александрович (читать книги онлайн полностью txt, fb2) 📗
У них такая работа, с этим ничего не поделаешь. И очень славно, но тут Чон Ван Ги был хорош, он постоянно по жизни получал нагоняи, и никогда на них не обращал внимания. Здоровая психика. Иной бы полез в бутылку и в итоге бы даже вылетел с работы гордым героем. В условиях жестокой конкуренции найти себе нечто столь же непыльное у него бы не вышло. Это если не учитывать мстительность некоторых управленцев, которые будут несколько дней бегать по всем знакомым, рассказывая о нерадивом работнике и пополняя им чужие чёрные списки.
Я вернулся за своё рабочее место. Между прочим, насчёт смены работы надо подумать всерьёз. Да, багаж знаний у Чон Ван Ги был небольшим, однако на собеседовании же будет выступать не он, а я. И тут уже результат будет совсем иной. Полтора миллиона вон это ведь натуральные слёзы для Южной Кореи. Особенно для айтишника!
Правда, честно, я и прежде никогда не понимал: зачем им так много платят. Однако не знаю никого, кто отказывался бы от такой зарплаты из-за этого досадного непонимания.
— Господин Чон, — вдруг подал голос Мун Джи Сонг. Интонация у него, определённо, изменилась. — Вижу, вы закрыли ту старую задачу с профайлами… Спасибо. Хорошая работа. Всегда бы так.
— Благодарю вас, господин Мун.
Уверенности в себе моему «новому» начальнику явно не доставало. После вспышки гнева он теперь испытывал чувство вины. Новичок. Во-первых, потому что позволил себе реакцию сгоряча, и во-вторых, потому что не оказался последовательным в своих реакциях. Многие неопытные управленцы так поступают, сначала наорут, а потом плюшек отсыпят, чтобы задобрить.
Но это лучше, чем просто наорать. И поведение Мун Джи Сонга меня устраивало и не удивляло. Память Чон Ван Ги подсказывала, что менеджер очень долгое время был единственным членом команды, отвечающим за крошечный сервис. Но два года назад его отдел решили расширить, и не нашли ничего лучше, как сделать лояльного сотрудника управляющим новой команды.
Команды, которая всё это время занималась какой-то ерундой. Но занималась с максимально серьёзным видом.
Впрочем, для многих проектов это норма. Так что откуда бы у Мун Джи Сонга родился опыт управления людьми? Вот именно. Только признанный мудрецами мира путь по собственным граблям.
Последним явился Ким Тхе, наш аналитик. Вот с ним мы, вроде как, были дружны. Если можно назвать дружбой несколько совместных походов в бар. Тхе снова опоздал, но господин Мун, уже вымотанный эмоциональной встряской, сделал вид, что этого не заметил. Мы с аналитиком обменялись небольшими поклонами и улыбками. После чего Тхе плюхнулся на стул, нацепил на голову огромные наушники и погрузился в его аналитическую работу. В основном заключающуюся в копировании одних статей, творческой переработке текста по нужному шаблону и передачу получившегося продукта на обсуждение сначала с заказчиком, а потом и с разработчиком.
Вскоре вернулась и Ли Ю До, расшаркалась перед Мун Джи Сонгом, старательно осведомившись о здоровье и проболтавшей с управляющим положенные пару минут. Я даже нахмурился, слушая их насквозь фальшивый диалог. Какая-то удивительного уровня актёрская игра была у обоих. Низкого уровня, разумеется. Разговор шёл в духе: «Не кушали ли вы на завтрак рис с кимчи, господин Мун», «Нет, я не кушал на завтрак рис с кимчи, госпожа Ли». «Непременно отведайте на завтрак рис с кимчи, господин Мун».
Когда эта странная беседа закончилась, девушка, наконец-то, открыла рабочую программу и через несколько секунд повернулась ко мне с лёгким изумлением и негодованием.
Да, те две задачи, что я сделал с утра, теперь придётся проверять на тестовой среде, куда я уже накатил все изменения, о чём написал на почту Ю До. А проверять придётся именно ей, так как это её работа. Тяжело вздохнув, девушка тряхнула головкой и, надув губки, приступила к должностным обязанностям. В отделе повисла рабочая тишина, прерываемая кликаньем мышек да щёлканьем клавиш. Уютный мирок для интроверта.
Я копался в коде сервиса (очень, очень тяжеловесного и устаревшего) интересуясь тем, что вообще происходит в его приложении и для чего его используют. Привычка. Очень странной на первых порах мне показалась совершенная непрозрачность по работе с другими приложениями. Возможно, у них тут большая проблема с архитектурными решениями. Или же у каждого сервиса свой владелец, которому чуточку не до коллег и вообще свой царь в голове, а то и вовсе анархия. Я нашел слишком много различных точек входа для данных, которые можно было бы оптимизировать. Будто каждый сторонний сервис запрашивал себе отдельное место для коммуникаций.
Само приложение по расчёту вероятностей коррупции было хоть и не масштабным (если не учитывать километровые страницы кода, и излишнее число справочных таблиц в базе данных), а использовалось часто. Что очень странно, как по мне, с такой-то поддержкой в лицах калеки от разработки Чон Ван Ги, тестировщицы Ли Ю До и откровенного бездельника Ким Тхе. Раньше этот сервис вёл один человек и на месте руководства я бы так всё и оставил. Он бы спокойно справился.
Впрочем, полагаю, что подразделению сверху спустили команду на расширение штата. Такое случается в больших компаниях, и поэтому вместо одного работника теперь здесь сидели четверо и люди чуть повыше могли вздохнуть спокойно, подправив отчёты, ну и слегка увеличить нагрузку на новую команду.
Чего, надо сказать, почти не сделали. Иногда Ким Тхе приходили задачи, но его энтузиазм по их решению очень быстро разбивался о скалу Мун Джи Сонга и контактного лица со стороны заказчика. Те просили делать только то, что они хотят, не слушая доводы энергичного аналитика о возможных улучшениях. Ким Тхе поначалу горел желанием всё сделать классно, современно. Но, увы: аналитика такие препоны поломали очень быстро, и Ким Тхе втянулся в общий ритм работы, когда никто никуда не спешит и никому ничего не нужно. И которой, я имею в виду работы, в нашем отделе то не было, то вдруг прилетал менеджер-чайка с криками о сорванных сроках. Типичное проявление плохих процессов в коллективе. Но не мне их исправлять. На данном этапе нужно было просто понять: как здесь всё устроено.
В целом, задача «ДИТ ПКС» была понятна. По сути, всё, что мы делали, это определяли возможные риски коррупционной составляющей по посылаемым нам отчётам от множества сторонних сервисов. Где-то проверяли родственные связи, где-то общее место жительства, где-то место учёбы, место работы членов семьи, связи по заключаемым сделкам, контрактам, договорам. Проверок здесь хватало и часть из них вполне могли оказаться не совсем законными. Насколько я знаю, к защите личной информации в этой стране относятся очень серьёзно. Что, разумеется, не мешает закрывать на неё глаза при большой необходимости, а при очень большой необходимости совершенно не мешает посадить на приличный срок всех причастных.
Например, меня.
Эта мысль неприятно уколола. Ведь не для того судьба дала мне второй шанс, чтобы я провёл жизнь за корейской тюремной решёткой.
Ладно. После всех проверок, в случае выявления рисков по какому-нибудь запросу, мы отправляли соответствующие отчёты в службу безопасности, и дальше уже работали серьёзные люди Тонгкан Солюшен. И да поможет им всем милостивый Господь.
Сами построенные алгоритмы выявлений возможных случаев потрясали дроблением и размахом логики. Но окончательно поразили меня совсем не они. Поразили меня внедрённые в код непонятные исключения. Чуждые и совершенно неуместные. Все эти проверки в поисках нечистых на руку работников корпорации запускались, неожиданно, не для всех. Иногда из алгоритма выпадали определённые уникальные идентификаторы, их просто не проверяли на конфликты и риски. Иногда это были целые группы сотрудников, объединённых ключом департамента.
Данные в сервисе и наших базах были обезличены, поэтому для меня цифры оставались лишь цифрами. Это обычные ключи, безликие идентификаторы, за которыми стояли реальные люди, вертевшие всю систему по противодействию коррупции на одном месте. Организованно вертевшие.
