Спасите меня, Кацураги-сан! Том 6 (СИ) - Аржанов Алексей (первая книга TXT, FB2) 📗
— То есть, стресс — это хорошо? — нахмурился Никиширо Кусэй. — Я вот не очень люблю стрессовать. Сохраняю спокойствие в любых ситуациях!
— Ну-ну, — усмехнулась Акико.
— Нет, всё ведь не так просто, друзья, — продолжил я. — Стресс бывает двух типов: хороший и плохой. Эустресс и дистресс. Эустресс — это напряжение на наш организм, которое способствует тому, чтобы он становился сильнее. А дистресс — наоборот, это напряжение, которое настолько сильно, что организм с ним не справляется и начинает повреждаться.
— Например? — с интересом спросил Кондо Кагари.
— Самый простой пример — это спорт, — сказал я. — Обычный спорт, без фанатизма. Это и есть случай, когда человек переживает эустресс. Его организм через нагрузку становится сильнее, кровообращение улучшается, сердечно-сосудистая система и опорно-двигательный аппарат адаптируются. Приучаются к новым нагрузкам. В следующий раз для такого организма подобное напряжение может и вовсе не показаться стрессом.
— И такое даёт только спорт? — поинтересовался Никиширо.
— Нет, Кусэй-кун. Пример специально для тебя, — усмехнулся я. — Секс — тоже, своего рода, эустресс. Тоже напряжение, тоже нагрузка, но польза от неё есть.
— Тогда я беру свои слова назад, — заулыбался Никиширо Кусэй. — Мне о-о-очень нравится стрессовать!
Акихибэ Акико закатила глаза.
— В целом, любой новый необычный для человека опыт — это эустресс, — продолжил я. — Выбираете новый маршрут на работу? Это эустресс. Делаете зарядку — эустресс. Читаете новую сложную книгу, пробуете новое хобби или катаетесь на аттракционах — всё это эустресс. Организм становится сильнее, а мозг учится. Его кора постепенно развивается, хоть вы этого и не замечаете.
— Хотя насчёт аттракционов я бы поспорила, — подметила Акихибэ Акико. — Не могу сказать, что это — только хороший стресс.
— Правильно, Акико-тян, — кивнул я. — Очень верно подмечено. Я как раз к этому подхожу. Польза аттракционов есть только для относительно здоровых людей без хронических заболеваний и противопоказаний к этим мероприятиями. Когда человек переживает напряжение на каких-нибудь американских горках, в кровь выбрасывается адреналин, эндорфины и дофамин. Гормоны страха, счастья и удовольствия. Очень мощная доза эустресса.
— Не знаю, на каких парах это рассказывали, — вздохнул Кондо Кагари, — но я эту тему точно пропустил.
— Это патологическая физиология, Кагари-кун. Третий курс, — ответил я. — Но есть и обратная сторона этих экстремальных развлечений.
— А может, не стоит об этом рассказывать? — спросил Никиширо Кусэй. — Отобьёшь ведь всё желание развлекаться, Тендо-кун!
— Страшно тебе, Кусэй-кун? — оскалилась Акихибэ Акико. — Тогда не слушай.
— Лучше всё же расскажу. Вдруг у кого-то из вас есть противопоказания, — улыбнулся я. — У аттракционов есть общий вред для нервной системы. Если человек плохо устойчив к таким нагрузкам, может возникнуть состояние, напоминающее симптомы морской болезни. Из-за резких поворотов, переворотов и падений происходит перегрузка вестибулярного аппарата. А быстрая смена мигающих огней и ярких цветов сильно давит на зрительный аппарат, из-за чего в конечном счёте может возникнуть тошнота, рвота и головокружение.
— И это всё? — вскинул брови Никиширо Кусэй. — Ха! Мелочи. Ради такого кайфа я готов и тошноту перетерпеть.
— Да нет, есть ещё несколько нюансов, — добавил я. — К примеру, если у человека имеются проблемы с позвоночником, особенно с его шейным отделом, то от экстремальных аттракционов лучше воздержаться. Резкие рывки могут сильно повредить структуры спинного мозга и выходящие из него нервы.
— И уж тем более на такие развлечения нельзя ходить людям с заболеваниями сердечно-сосудистой системы, — продолжила за меня Акихибэ Акико. — Из-за резких изменений высоты происходит мощный перепад давления, а за этим может последовать инфаркт или инсульт.
— Верно, Акико-тян, — кивнул я. — Чего мы ещё не назвали? Состояния после операций — расхождение швов.
— Беременность — преждевременные роды, — продолжила Акико.
— Всё, довольно! — воскликнул Никиширо Кусэй. — Мы ещё даже не приехали, а вы уже весь кайф обломали!
— Что такое, Кусэй-кун? — изображая заботу, спросила Акико. — Входишь в группу риска? Сердце барахлит?
— Мне тридцать два года! Почему вы говорите со мной так, будто мне на сотню лет больше? — воскликнул Никиширо, и в этот момент автобус остановился.
Мы приехали в район Йоцуя, квартал Ийдабаси. Перед нами простирался, занимая огромную территорию, парк развлечений «Токио Дом Сити».
Когда наша компания покинула автобус, Никиширо Кусэй многозначно прокашлялся, привлекая к себе внимание, и заявил:
— Теперь мой черёд блеснуть знаниями! Вы, уважаемые медики, всю дорогу разглагольствовали на тему болезней и стрессов, но кто из вас может рассказать об истории этого района?
Наступила гробовая тишина.
— Что, никто? — самодовольно улыбнулся Никиширо.
— Расскажи, Кусэй-кун, — попросил я. — Как минимум мне будет интересно послушать.
Я и вправду хотел ознакомиться с культурной составляющей этого места, но больше мной руководило желание поддержать уролога. Он, конечно, довольно заносчивый и нагловатый тип, но большинство наших коллег постоянно его унижает. Так что Кусэю определённо стоит дать шанс.
— Эти районы — Йоцуя и Ийдабаси — зародились на берегу рва, который защищал императорский дворец, — сказал Никиширо Кусэй. — И если мы пройдём чуть дальше, то окажемся в месте, которое исходит из этих районов — Кагурадзака — квартал красных фонарей. Понимаете, о чём я, да?
Никиширо хитро улыбнулся.
— Кто бы сомневался, что твоя история не затронет тему проституции, — вздохнула Акихибэ.
— Акико-тян, — чуть повысил голос я. — Дай ему закончить. Мне интересно послушать историческую сводку.
— Благодарю, Тендо-кун, — сухо кивнул Кусэй. — Между тем, атмосфера средневекового Токио в этом районе сохранилась и до сих пор. Там можно даже найти кафе с гейшами!
На последний факт Никиширо сделал особый акцент, а после замолчал.
— Это всё? — спросил Кондо Кагари.
— Ну да, а что? Вы ожидали, что я буду рассказывать об этом так же долго, как вы болтали про пользу и вред аттракционов? — усмехнулся он.
— Спасибо за экскурс, Кусэй-кун, — я хлопнул коллегу по плечу. — Пойдёмте уже, наконец, в парк. А то мы сегодня больше болтаем, чем развлекаемся.
Вход в парк стоило всего лишь тысячу иен. На территории кроме множества аттракционов и прочих палаток с развлечениями было ещё несколько фуд-кортов, где можно было перекусить, причём блюдами не только японской кухни.
А дальше началось самое интересное.
— Центрифуга! — заверещал Кондо Кагари. — Хочу на этом прокатиться!
И всей компанией мы, доверившись вкусу Кондо, отправились на бешено крутящийся вокруг своей оси аттракцион.
— Катапульта! — скомандовал Никиширо Кусэй, стоило нам покинуть предыдущий аттракцион.
— Не слишком ли большая нагрузка, ребят? — спросила Акихибэ Акико.
Большая. Даже слишком. Но моя компания чувствует себя превосходно, потому что я контролировал их сердечно-сосудистую систему с помощью лекарских навыков. А поскольку Кагари, Акико и Кусэй катаются со мной, им можно без вреда пройтись почти по всем аттракционам.
Но если в компании нет способного лекаря с развитыми «анализом» такой трюк лучше не повторять.
— Пойдёмте на катапульту, — кивнул я. — Пусть каждый выберет по аттракциону на свой вкус.
— Горки! Знаменитый «Громовой дельфин»! — воскликнула взбудораженная после катапульты Акико. — Говорят, людей на нём наизнанку выворачивает!
— Меня уже выворачивает… — прошептал Кондо Кагари, держась за живот.
Я чувствовал себя, как сопровождающий школьников учитель. Приходилось неотрывно следить за каждым. После того как мы выполнили желание Акико и прокатились на «Громовом дельфине», вся наша команда дружно рухнула на скамейку.
Все охрипли от криков и дышали так, будто пробежали не один километр.
