Новая жизнь. Финал (СИ) - Хонихоев Виталий (бесплатные версии книг txt, fb2) 📗
— Мне его вырезать? — поднимает бровь Бьянка: — я могу за минуту. Даже анестезии не нужно, раз-два и все. — в ее руке появляется скальпель.
— На самом деле удобная штука. — слегка бледнеет Юрико и встает со своего стула, отступая назад так, чтобы между ней и Бьянкой был стол: — пусть будет. Вдруг и правда похитят, а вы знать будете, где я. Не то, чтобы это сильно отличалось от того, что вы тут со мной делаете, но к вам я уже привыкла. И деньги тут платят.
— Повышаю тебе заработную плату на тридцать процентов. — Бьянка прячет скальпель: — таланты должны оплачиваться соответственно. А ты — талант. Не стала по потолку бегать и орать. И требовать противоядия тоже. Или вакцину.
— Да нет никакой чумы, Юрико. И яда нет. — говорю я, успокаивая ее: — ну не работает вирус так, как она сказала! И яды тоже.
— А кто сказал, что она всю правду сказала? — задается вопросом Юрико: — ты слишком веришь в ее безобидность, Кента-кун, просто потому что спишь с ней, вот и все. У тебя когнитивный диссонанс в голове, ты не можешь принять, что она, такая вся из себя милая и мягкая в постельке — может миллионы людей убить. Я еще раз говорю — то, что у нее чума библейская есть мы проверить не можем, то, что яд она нам всем скармливала — тоже. По крайней мере, пока гирька до полу не дойдет. Мне бы не хотелось стоять на руинах цивилизации с плакатом «я же говорила!». А вот то, что она нам импланты с маячками вживила — это правда. И мы бы об этом не узнали, если бы не ситуация с Шизукой. А теперь задумайся, Кента, сколько всего она могла так же сделать и нам не сказать? Я вообще удивлена как я проснулась, а у меня титьки меньше не стали! Чтобы она одна тут большегрудая была!
— Я выше таких вещей, — машет рукой Бьянка: — титьки в жизни не самое важное. Кроме того, у тебя и так маленькие. Хочешь, больше сделаю? В отличие от обычного силикона, я тебе туда могу встроить GPS-навигатор, скрытые лезвия и набор выживания. Пропала ты в лесу, скажем, а у тебя раз — в имплантах все есть, леска, компас, небольшой мультитул, спички, протеиновые батончики и обеззараживающие таблетки для воды.
— К сожалению я не понимаю, когда ты шутишь, а когда нет, — вздыхает Юрико: — вот соглашусь, посмеемся вместе, а потом проснусь и через арку металлодетектора в аэропорту никогда уже пройти не смогу. Так что нет уж, спасибо. Ты лучше себе в голову вмонтируй что-нибудь, тебя в норму приводящее. Извини, но я не могу тебя воспринимать как Кента, а он тебя исключительно через призму сексуальности видит, кобель.
— Понимаю, — вздыхает Бьянка: — но я твоя подруга и если тебе для принятия меня так уж необходим секс, давай займемся. Не вижу тут проблем.
— Да я не об этом!
— Сама по себе идея неплоха. — говорю я: — в самом деле, Юрико, если тебе это так нужно… да и наше новое братство надо скрепить узами духовными.
— Отстаньте, извращенцы! Ши-тян, на помощь!
— Кстати. — поднимает палец Бьянка: — действительно. Нам понадобиться помощь. Тебя за руки удерживать. Раз уж мы тут совсем одни остались…
— Наконец меня решили позвать… — раздается тихий голос и рядом появляется Шизука: — у меня моральная травма, мне надо кого-нибудь изнасиловать. Доктор сказал, что клин клином выбивают. Надо взглянуть в лицо своим страхам. Ю-тян, ты же не против?
— Ах, да, точно! Ю-тян, смотри — ты можешь говорить: «Нет!» и «Отпустите!» и все эти «Только не туда! Оставьте меня извращенцы!», но мы не остановимся. Если ты действительно хочешь, чтобы мы остановились, если мы делаем что-то неприемлемое для тебя — говоришь «Желтый». Мы остановимся. Если хочешь, чтобы совсем прекратили — говоришь «Красный!». Мы тебя отпустим. Если у тебя в этот момент будет занят рот, ну или кляпом там заткнут — мотаешь головой и мычишь отрицательно — вот так — неа! — Бьянка показывает, как именно: — все понятно? Продолжаем!
— Отстаньте, извращенцы! Нет! Отпустите немедленно!
— Значит не против. Ши-тян, держи руки. Снимем с нее сперва штаны…
Глава 26
Глава 26
Настроение у меня как ни странно — вполне себе хорошее. Даже отличное. Так весело, отчаянно, шел к виселице он, в последний час, в последний пляс пустился Макферсон. Дела закончены, условия проговорены, час настал. Наверное, надо переодеться в чистое и белое, наверное, надо очистить свой разум от сомнений, но сомнений у меня нет. Нейробилоги вообще считают, что вся эта ваша свобода воли — просто ментальный конструкт, придуманный для того, чтобы было на кого ответственность за промахи списать. На самом деле мы принимаем решения задолго до того, как осознаем их. В случае простого бинарного выбора между красной и белой кнопками — за десять секунд до того, как начнут работать нейроны, направленные на оправдание этого выбора. Уже потом мы говорим «я выбрал это, потому что…» — и уж тут находим миллион причин, почему мы выбрали именно красную кнопку. К сожалению, эксперименты показали даже то, что возможно (путем нейростимуляции) даже повлиять на этот выбор, однако и в этом случае испытуемые были уверены, что приняли решение сознательно, так сказать в здравом уме и твердой памяти. Какие выводы отсюда мы можем сделать? А такие, что в какой-то конкретной ситуации, при наличии определенной информации, а также будучи в совершенно определенном физическим состоянии — мы всегда сделаем один и тот же выбор. Наверное, это и есть то, что называют судьбой.
Бороться за свободу выбора и независимость суждений — это дело теоретиков от психоанализа, меня больше интересует прикладная часть. Прикладные же выводы из всего этого очень просты — нельзя ругать самого себя за неверные решения в прошлом, ведь тогда вы просто не владели всей информацией. Не стоит жалеть о прошлом. Все что мы можем сделать — сделать вывод и двигаться дальше.
Вот и тут, сейчас, передо мной было открыто много путей и способов решения, сотни, а может и тысячи, и это только те, о которых я знаю. Наверняка есть какой-то хитроумный способ из разряда «насыпь простой кухонной соды в окно, сделай сальто и завари себе чаю и все рассосется само собой», и если обладать всеведением — можно его найти. Идеальное решение, высочайший коэффициент полезного действия, решение, приводящее к Идеальному Конечному Результату, затрачивая самый минимум усилий, такой способ, после которого сын божий поднимает глаза к небу и говорит: «Пап! Ну дай я сам поиграю!». Когда все в строчку, все шары в лузы, каждая случайность неизбежно приводит к победе и не просто победе, а блистательной и совершенной. Не к такой, когда «если не получается победить честно — просто победи, сынок», а именно честной, не оспариваемой, легкой и блистательной.
И, наверное, еще можно попробовать провести переговоры, уточнить позиции, выдвинуть свои требования, обозначить границы и рамки, потребовать моратория и прекращения огня, торговаться за каждый дюйм, но это не мой путь. Почему? Да потому, что решение давно уже принято. И где-то в глубине души я уже знаю, кто ответственный и кто за все заплатит. И даже как все закончится. Если сравнивать мою жизнь с поездом, то где-то за окном только что промелькнула деревяшка, на которой рукой Дока Брауна простой белой краской выведена надпись — «Точка невозврата». Точка, после которой уже невозможно остановиться на пути вперед и заветные восемьдесят восемь миль в час разделят жизнь до и после. Или — назад в будущее, или же — в пропасть.
Так что… наверное я просто ищу себе оправдания. Сора-тян тоже давно приняла решение, она должна погибнуть в бою и никак иначе, для нее признать поражение — неприемлемо. Она грезит о мрачном, дождливом, осеннем дне, когда окруженная со всех сторон врагами — она поднимет лезвие своего меча к небу и радостная улыбка озарит ее лицо, улыбка человека, исполнившего свой долг. Юрико — тоже приняла решение, она пойдет на все, чтобы остаться жить и однажды — будет процветать, как бы не повернулась эта жизнь. Каждый из людей, окружающих меня — уже принял решение. Уже принял решение и Зрячий и его фанатики, инспекторы налоговой и санитарных служб, вакагасира на службе у Семьи, простые работяги в порту и девчонки Косум, сама Охотница за Фамильными Драгоценностями, моя мама и сестра, мой отец. Где-то далеко приняла решение Ядвига, девушка, которая знает всего Шекспира наизусть. Все мы — уже приняли решение и ничего не изменить. Все, что остается всем нам — просто доиграть последние аккорды в этой пьесе.
