Псих. Тихая жизнь курсанта (СИ) - Серебряков Дмитрий "Дмитрий Черкасов" (бесплатная библиотека электронных книг txt, fb2) 📗

Печально вздохнув, девушка осмотрелась и осознала масштаб бардака в спальне. Она наконец встала и накинула халат. Затем последовал еще более тяжкий вздох после увиденного в соседней комнате, где они выпивали. Здесь царил еще больший бардак. Осознание того, что все это придется ей убирать, только ухудшило и без того не очень хорошее настроение.

Впрочем, сначала Оля все же дошла до входной двери и заперла ее на замок, а уже потом отправилась в душ. Всегда, когда на душе было неспокойно, она предпочитала старое и доброе лекарство. Теплый, почти горячий душ, а после понежиться полчасика в ванной, вдыхая аромат специально купленных для этой цели растительных масел, добавленных в воду.

Только после того, как Оля осуществила задуманное и расслабленно улеглась в горячей водичке, она наконец вернулась к тем самым не очень приятным мыслям. Слишком неожиданной была ее реакция на измену Дмитрия и пребывание в квартире Вики. Но тот факт, что Дмитрий сбежал как последний трус, если честно, ее не сильно заботил. Оля по данному поводу не особо переживала. Она уже давно привыкла к тому, что все мужики, попав в нестандартные и неудобные для них ситуации, предпочитали сбежать от проблемы, а не решить ее.

Хотя в данный момент Оля на Дмитрия не сердилась. Ее больше беспокоил совершенно другой момент. Ведь ночью, когда она отрубилась, а Дмитрий привел Вику в спальню, Оля проснулась раньше, чем предполагал парень. Точнее, ее разбудили громкие стоны Вики. На автомате она тогда очистила разум от влияния алкоголя, а потому прекрасно слышала и видела все, что происходило с ней рядом.

Раньше она тут же вскочила бы и устроила скандал, но не этой ночью. Отчего-то вид того, как Дмитрий занимался сексом с Викой, ее не разозлил, а наоборот. Ей понравилось смотреть на их буйство в постели. Более того, очень скоро она и сама возбудилась от этого зрелища. Только ценой очень больших усилий воли она смогла удержаться от того, чтобы перестать контролировать свое дыхание и изображать спящую. В тот момент ей дико хотелось во все глаза смотреть, как изгибалась от возбуждения Вика. Как Дима, словно секс-идол, с напором, которому позавидовал бы любой порно-актер, неутолимо двигал телом все быстрее и быстрее, входя в свою партнершу.

Вот этот момент и беспокоил больше всего Олю. Ведь тогда она чуть не сорвалась. Если бы они продолжили еще хотя бы пару минут, то она не выдержала бы и, распахнув глаза, принялась мастурбировать. Слишком уж сильно увиденное возбудило ее тело и разум. Особенно когда Вика так сексуально и соблазнительно затряслась в оргазме. В тот момент больше всего на свете Оле захотелось ощутить член Димы в себе и самой как можно быстрее достичь пика. Вот только она все же смогла сдержаться.

Да, потом Дмитрий все исправил. Он прошелся своими пальцами там, где надо, а после настырно занялся уже ею самой. Но это было уже не то. Не тот кайф. Да. Ей было приятно. Да. Она раз десять кончила. Вот только пика так и не достигла. Было приятно, но не более того. Ну а после, когда ощутила, что больше ее промежность не выдержит, изобразила потерю сознания.

Впрочем, это не помогло. Этот неугомонный самец решил использовать другую ей дырочку. Здесь тоже случился неожиданный результат. Вместо болезненных и неприятных ощущений Оле понравился анальный секс. Почему-то в исполнении Дмитрия это было не просто приятно, но и возбуждающе. Причем настолько, что в итоге Оля, с огромным удовольствием дотерпев до финиша парня, испытала легкий оргазм вместе с ним.

Вроде бы нужно радоваться? Вот только радости у Оли не было. Ибо она прекрасно осознала, отчего по-настоящему кончила, и почему именно анал ей понравился даже больше, чем обычный секс. Все дело в Вике. Когда Оля осознала, что та наблюдала за ними и видела, как ее попу терзал Дима, это так сильно ударило по нервам и так сильно возбудило, что она даже сама стала еще сильнее насаживать себя на стоящий колом орган Дмитрия. А уж когда она услышала голос Вики, так и вовсе чуть не кончила раньше времени.

И вот эти ее ощущения Оле очень сильно не понравились. Осознавать, что она превращается в озабоченную извращенную самку, ей не хотелось. Но, к сожалению, против правды не попрешь. Ей даже сейчас хотелось еще раз испытать то, что произошло ночью. И нет. Она не хотела Вику. Уж кем-кем, но лесбиянкой она не была. Ей хотелось именно смотреть, и еще больше хотелось, чтобы именно Вика смотрела на то, как Олю имеют во все дырочки.

«Но почему именно она? — сокрушенно и растерянно подумала Оля. — Почему не кто-то другой? Что такого есть в этой стервочке, чего нет у других? Блин. Да я даже уже не могу ее грубо обозвать. Вот же гадство».

Оля злилась на себя, на свое тело и на свой дурацкий разум, который не мог быть как у всех. Вечно ей нужны какие-то нестандартные ситуации. Но были и плюсы в том, что произошло. Именно ночью, а затем и сейчас утром Оля наконец избавилась от своей слишком сильной влюбленности в Дмитрия. Сейчас она отчетливо поняла, что вела себя с парнем как влюбленная дура.

Нет. Оля не стала ненавидеть парня. Просто он превратился для нее в настоящего секс-партнера, и не более того. Но если она встретит сейчас кого-нибудь посимпатичнее Дмитрия, то не задумываясь попробует соблазнить. Впрочем, Оля прекрасно понимала, что в ближайшее время найти кого-то столь же выносливого и изобретательного в сексе ей не светит. Так что можно расслабиться и получать удовольствие еще годик. Максимум. А после лучше расстаться и найти другого.

А вот насчет Вики и зрителей Оля была настроена решительно против. Она прекрасно понимала, что если перейдет и эту грань, то неясно, где потом остановится. Превращаться в озабоченную нимфоманку ей не хотелось абсолютно. Так что именно в ванной девушка решительно отвергла любые мысли насчет хоть разок еще попробовать. Нельзя, и точка!

Наконец приведя свои мысли в порядок, Оля покинула ванну. Следовало побыстрее попить кофе, одеться и съездить к Андрею Ивановичу. Хоть тот и просил его называть дедушкой или как-то так, но Оля пока еще не привыкла к новым реалиям. Слишком уж неожиданным оказалось это известие. Принять его девушка смогла и даже частично осознала, но вот перестроиться пока что не могла при всем желании.

Что же до Дмитрия, то Оля решила все пока оставить как есть. То есть сделать вид, что она действительно ничего не заметила.

«Пусть изворачивается. Да и Вика явно решила его соблазнить. Думаю, у меня будет куча возможностей испортить им жизнь. Разыграю „глупую блондинку“, пусть побегают», — мстительно подумала Оля, решив обязательно довести их обоих до полного облома, а еще лучше ссоры. Ибо чем дальше от нее будет эта парочка, тем лучше для ее психики.

'Впрочем, Дмитрий пусть остается. Секс с ним приятный и даже классный, а вот Вику нужно отправить подальше. Слишком уж соблазнительно влияет на меня эта стервочка.

Так. Стоп. Остановись. Не думай о ней и уж тем более не вспоминай ночь'.

Как говорится, если хочешь о чем-то только и думать, то попробуй об этом не думать. Так и с Олей. Чем больше она пыталась, тем чаще всплывали в ее памяти события ночи. Девушка смогла переключиться, только когда включила телевизор на кухне и приготовила себе кофе. Юмористическое шоу помогло ей отвлечься, а крепкий кофе закрепил успех. Так что когда Оля покинула квартиру, она уже полностью и окончательно выкинула из головы события ночи. По крайней мере, она была в этом уверена.

Больше всего в своей жизни Стуков не любил, когда начальство начинало на ходу менять планы. Но еще больше он не переваривал, когда эти самые планы менялись по вине научников. Еще никогда в его жизни ничем хорошим вмешательство научного отдела не заканчивалось. Всегда в итоге проявлялась целая куча проблем, а главное, после них приходилось неделями писать отчеты, и все это под пристальным вниманием начальства.

Вот и сейчас ему абсолютно не понравилась новая идея научников, поддержанная сверху. Причем не просто сверху, а с самого верху. Здесь даже его прямой начальник Воронцов ничего не мог изменить. Впрочем, надо честно отметить, Воронцов был обеими руками за реализацию данной идеи. Один только Стуков высказался против. Но его, естественно, не послушали.