Спартак — воин иного мира (СИ) - Вульф Владимир (книги полные версии бесплатно без регистрации .txt) 📗
— Никто из нас не идеален, Вэон. Ошибки — безграничный источник мудрости. Без них мы бы не смогли понять разницу между добром и злом, между светом и тьмой, ведь так познается мир. И так мы познаем себя. У тебя доброе сердце, помни об этом, и всегда слушайся его — оно никогда не ошибается, даже если все вокруг говорят иначе.
Это была их последняя встреча и ее последние слова, сказанные ему с такой нежностью и лаской, с какой обычно мать обращается к своему дитя, перед тем, как из-за необъяснимого катаклизма возникла пустыня Мертвых, а сама Саираэ, которая отправилась в те земли, раз и навсегда исчезла.
От горьких и милых сердцу Вэона воспоминаний слезы подступали к глазам. Он никогда не отличался сентиментальностью, ведь благодаря бессмертию и воинскому прошлому обуздал самую дикую часть своей сущности, подвластную переменчивым ветрам эмоций. Остальное за него сделало время, проведенное в сражениях и на песках арены — пролитая кровь подпитывала низменные желания, делая сильнее тело, а горячее дыхание смерти со временем заставило его забыть о своих корнях и отречься от всего, чему научила Саираэ.
Вэон свернул на широкую улицу с вымощенной камнем дорогой, которая пролегала через весь восточный район и немного цепляла южную часть. В одном направлении по ней можно было выйти прямо к амфитеатру, а в другом — к городским воротам. К тому же именно эта дорога вела к особняку Даггарта.
Последние события все чаще заставляли Вэона обращаться к полузабытым воспоминаниям, к древним знаниям и к своим корням. Все то время, проведенное на полях сражениях в качестве наемника, он бежал от прошлого, проливая ради этого чужую кровь и отнимая жизни, лишь бы перестать быть тем, кем являлся с самого первого дня, когда его душа обрела плоть — чистокровным эльфом и будущим правителем.
Неожиданно Вэон замер прямо посреди дороги. Только сейчас до него дошел истинный смысл последних слов таинственного незнакомца перед тем, как тот просто растворился в воздухе: «Не забывай: твоя кровь — не проклятье, а дар!»
«Он явно говорил о моем благородном происхождении, иначе как еще можно истолковать его слова? Мы же именуем себя чистокровными», — от этого слова, произнесенного даже в мыслях, Вэона накрыла волна отвращения и презрения к преисполненным гордостью собратьям. Как бы сильно он не хотел отречься от наследия предков, оно оказалось намного сильнее простого желания и в самый неподходящий час, когда жизнь казалась милее всего — напомнило о себе.
Налетел резкий порыв ветра, который силой стащил с Вэона капюшон, прикрывавший его усталое и загорелое лицо. Чистокровные эльфы, что никогда не выбирались за пределы своих владений, имели бледный оттенок кожи, из-за чего при металлическо-серебристом свете луны они казались мертвецами, призраками, но никак не живыми существами. В отличие от них, он вырос на невероятных историях Саираэ, которая тем самым привила ему любовь к приключениям, жажду открытий, желание повидать мир и познакомиться с традициями и обычаями других народов, а не проводить время в медитациях, в постоянном поиске истины, избегая мира за пределами Даэртаур.
«Завтрашний день покажет, благоволят ли нам боги, довольны ли нами Урланы, помогут ли все они нам в грядущих испытаниях. — Вэон сдвинулся с места, дрожа от холодного, пронизывающего до самых костей ветра. — Или же мы представлены самим себе…»
На ночном небе образовался небольшой просвет посреди темно-серых облаков, подгоняемых яростными порывами ветра. Сквозь него просочился бледноватый свет луны, опустившийся на спящий город, не подозревающий о буре, что должна была вот-вот начаться.
========== Часть 15 ==========
Утро Томаса началось с резкого подъема. Лекарь бесцеремонно растормошил его, а когда убедился, что тот проснулся, аккуратно подтолкнул мыском сандалии поднос. На нем было меньше еды по сравнению с прошлыми разами, этого хватит, чтобы утолить чувство голода и жажду, но никак не набить желудок до отвала и пребывать несколько часов в состоянии сонливой сытости. Перед боем нельзя много есть.
Дворф, удостоверившись, что подопечный проснулся, спокойно ушел по своим делам. Томас быстро вскочил на ноги, сладко зевнул и потянулся, стряхивая с себя остатки сна. Он повращал головой, разминая шею, а потом мягко упал на вытянутые руки, приняв упор лежа. Тридцать быстрых отжиманий в одном темпе заставили его немного потрудиться: тело покрылось испариной, а дыхание стало неровным и тяжелым. Дальше — махи ногами в разные стороны и небольшая растяжка. После такой зарядки организм окончательно отошел от сна, гоняя с удвоенной скоростью по венам кровь.
«Теперь можно и позавтракать», — решил запыхавшийся Мальком и приступил к долгожданной трапезе.
На подносе стояла небольшая тарелка с очень густой кашей, доведенной почти до однородной массы, ломоть черного хлеба и бурдюк с холодной водой. Томас осторожно попробовал новое блюдо на вкус, оно оказалось вполне приличным, хоть и несоленым. Он никогда не отличался особой привередливостью в еде, поэтому был не против всяких экспериментов.
За слегка приоткрытой дверью послышались шарканье, тихий шепот, а потом в комнату проскользнул наставник.
— У нас не так много времени, как хотелось бы, — сказал мастер-переводчик. Он прижался спиной к стене, склонил голову и сомкнул веки. Под его глазами красовались темные синяки, словно полночи не спал, то же говорило и уставшее выражение на лице.
Томас постарался как можно быстрее закончить маленькую трапезу, пока наставник еще в хорошем расположении духа. Конечно, не хотелось спешить на встречу со своей смертью, но в данный момент от него ничего не зависело. Все будет так, как прикажет наставник или Даггарт, и никак иначе: в этом мире он никто, раб, который будет развлекать толпу варваров.
— Мы можем идти, — как можно бодрее сообщил мастеру-переводчику Мальком, когда закончил завтракать.
Наставник зевнул и тяжелым взглядом посмотрел на иноземца.
— Не бойся, — сказал он, выходя на тренировочное поле. — Нет ничего позорного в том, чтобы погибнуть на песках арены, как воин.
— Я не хочу умирать, — скривился Томас, чувствуя, как страх наполнял разум жуткими картинами и неприятными мыслями. — Я еще не готов.
— Никто не готов до конца! — с необычайной уверенностью заявил сонный и потрепанный мастер-переводчик. — Опытный воин никогда не покажет своего страха перед противником, хотя перед боем или сражением каждый испытывает его до тряски в коленках и в горле стоит комок, который невозможно проглотить. Порой некоторые даже не могут ни есть, ни спать, ни думать.
— И как с этим бороться?
— Никак. Нельзя избавиться от страха, но можно сделать его союзником. И он станет верным товарищем на поле брани.
— И как же?
— Признать его существование. Храбр не тот, кто ничего не боится или смело бросается на врага, а тот, кто честен перед собой, не закрывает глаза перед истиной. Страх властен над любой душой, пока его отрицают.
Они преодолели тренировочное поле и подошли к хижине лекаря, где столпилось большинство воинов, участвующих в сегодняшних игрищах. Среди них был так же демон и зверолюд-охотник, который стоял поодаль от остальных и смотрел на чистое утреннее небо.
— А тебе было страшно? — задал неожиданно вопрос Томас.
— Мое время бояться давно прошло, но да, мне было страшно, — откровенно ответил наставник.
Над горизонтом медленно поднималось солнце, предвещая жаркий день. В воздухе ощущался какой-то праздничный настрой, вдалеке доносились радостные крики толпы, предвкушающей кровавые зрелища, столкновение в постоянной борьбе жизни и смерти. Все воины, которым предстояло сражаться на песках арены, смеялись, шутили, говорили намного больше, чем раньше. Казалось, они шли не погибать, а развлекаться.
— По ним не скажешь, что им страшно, — кивнул в сторону воинов Мальком.
— Ты меня плохо слушал, иноземец? Никто не покажет свой страх перед врагом или перед другими, кроме тебя, — справедливо заметил мастер-переводчик, показав на дрожащие от слабости ноги Томаса.
