Мертвое наследие (СИ) - Шебалин Дмитрий Васильевич (полные книги txt, fb2) 📗
— И чем же вызван такой ажиотаж среди имперских зажиточных граждан?
— А чёрт его знает, тут обычные законы не действуют. Возможно, вся эта история с Бродриком произвела сильное впечатление на власть имущих в Единой. Я слышал, что в столице уже было несколько театральных постановок и уличных представлений, описывающих историю восхождения на трон рычащего медведя. Для тамошних дворян это что-то вроде экзотики. Вряд ли, интерес к культуре северян будет долгосрочным, но мы можем быть первыми, а значит поиметь выгоду.
— И сколько ты вложил в эту рискованную затею?
— Не так уж и много, 12 золотых, которые я намерен превратить в 24.
— Из которых шесть ты заплатишь нам. Не такая уж большая остаётся прибыль, учитывая риск не получить вообще ничего.
— Я верю в затею. Но рисковать бо́льшим капиталом не готов. Рассчитываю, что ты сможешь найти возможность продать товар ещё дороже. Ведь ты в этом заинтересован даже больше, чем я. Ровно в три раза.
Очередной намёк на несправедливое распределение прибыли я пропустил мимо ушей.
— Не поедешь с нами? — вместо этого спросил его я.
— Нет. Вернусь в Солнечную, там много дел. Творген сильно мне помогает с охраной и маршрутами, но мало что смыслит в торговле. Слишком прямой и нетерпеливый. Отправил его как-то на переговоры, пришлось потом самому ехать, извиняться.
— Похоже на него. Возможно, ему будет лучше с нами, чем в конторе. Но и закрыть эту позицию пока некем. Ладно, пожелай нам удачи. Куда бы мы не направлялись, она нам часто бывает нужна.
— Удачи, и пусть Трое приглядывают за вами.
Раст на прощанье махнул рукой и отправился по своим делам. Мне же нужно было собрать своих орлов и настроить их на рабочий лад. Вчера я им всё же позволил немного покутить за счёт Дунвеста, который проставился с выигрыша турнира. Но, благо, все были разумные, и с похмелья вроде никто не болел. Знали свою меру. Ну или подход к Зефу… Тот, кстати, был подозрительно усталый, и такой же подозрительно довольный. Словно, хорошенько заработал этим утром.
— Ну что, готовы ещё раз посмотреть на спесивые морды имперских аристократов? — обратился я к построившейся шеренге воинов.
— А сколько платят? — спросил Пруст.
— Пока за показ денег не дают. Тут главное самим чего-нибудь не лишиться. Например, головы. Так что поумерьте гордыню, и не забывайте кто вы есть. Наёмники. И таких как мы в Империи не особо привечают. Поэтому границу пересечём как купеческая охрана, нанятая торговцем Растом. Бумаги у нас оформлены, товар в обозе. Можем выдвигаться.
— А что везём? — уточнил любопытный Хорки.
— Да всякое… Но в основном платья.
— Бабские что ли? — не понял Колтун.
— Женские, — поправил я его. — И дорогие, так что не попортите.
— Слышал, рыжий? Чтобы не вздумал примерять! — по обыкновения поддел товарища Хорки.
Мужики заулыбались, а Колтун гневно глянул в его сторону. Но, сделав глубокий и медленный вдох-выдох, каким-то чудом сдержался.
— Жизнь как зеркало, — вдруг выдал он. — Что показываешь, на то и смотришь. Жадность и скупость возвращаются бедностью. Злоба и ненависть — болью и страданием. А твои, Хорки, гордыня и высокомерие однажды обернутся унижением и позором. Оставь это, пока ещё не поздно.
После недолгого всеобщего ступора первым отреагировал Сивый:
— Вот **#*#**. Это ты где такого набрался?
Колтун загадочно промолчал, но тут своей версией поделился Пруст.
— Да мы его вчера пьяного не дотащили, просто. Тяжёлый же. А тут храм по пути встретился. Ну мы его ночевать там и оставили, приплатив за присмотр. Видимо, теперь сказываются последствия пребывания под боком у жрецов.
Моя первоначальная оценка их сознательности и умеренности рассыпалась на глазах. А желание устроить им разнос, наоборот, крепло с каждым сказанным ими словом.
— Лучше просто молчите, — шёпотом посоветовал товарищам обычно немногословный Горунар, словно почувствовавший перемену в моём настроении. Сам он стоял собранно, но как-то подозрительно часто прикладывался к кожаной фляжке с водой.
— Давайте выдвигаться, — просто сказал я, устав от этого балагана. — Дунвест, есть разговор.
Когда все отправились седлать лошадей, я задал бывшему рыцарю интересующий меня вопрос:
— В финальном бою… ты выиграл или нет?
Он ответил не сразу, даже сморщил лоб, пытаясь подобрать слова.
— Не знаю. Мне так не показалось. Но я решил не думать об этом. Главным боем для меня стал третий.
— Это в котором от Флеммера выступал его мастер наставник?
— Да. Много про него слышал. Собственно, ради этого боя я и согласился поучаствовать в турнире.
— И как он?
— Пустозвон, — вынес свой вердикт Дунвест. — Из тех, кого больше заботит их репутация, чем само мастерство. Что же до финала… Думаешь Ульдаг позволил мне выиграть у его человека?
— Не исключаю такого варианта, у него были свои мотивы, да и подкупить мою лояльность — это в его стиле.
— Если не случилось ничего плохого, то просто прими это как данность, — посоветовал он. — Лично я так и сделал. Получил удовольствие от хороших схваток, да ещё и отлично подзаработал.
— Большие деньги кружат голову не только молодым воинам.
— Переживаешь, что я могу уйти из отряда? Не стоит. Я дал тебе обещание, и я его сдержу. Пока сам не попросишь уйти.
В ответ я кивнул, более не говоря ни слова. Что хотел я узнал, а пустозвонами ни я, ни Дунвест не были.
Слова Гунмира про «окунуться в имперскую грязь», сказанные им ещё на пиру в честь победы над Сверсеном, оказались пророческими. Хотя, я думаю, что он закладывал в них несколько иной смысл. Мелкий противный дождь моросил уже третьи сутки, не давая нашей одежде и шанса просохнуть. Очередной постоялый двор оказался набит битком, и места нам в нём не нашлось. Можно было поругаться и пошуметь, но к счастью, подвернулся другой вариант размещения. Один из ушлых сельских жителей предложил свой большой дом в паре лиг от имперского тракта. Туда мы и направились.
Подозрения, что нас ведут в ловушку, конечно, были, но довольно слабые. Оружие мы своё особо не скрывали, потому на роль жертвы подходили слабо. Когда же добрались до дома, то и вовсе расслабились. Большой двор, двое сыновей и столько же дочек, жена и три собаки. И в целом явно зажиточная ферма, с большими угодьями и хлевом под домашний скот. Так зачем уже самому хозяину так рисковать, приглашая к себе таких постояльцев? Об этом я и спросил главу семейства, когда мы уже расположились на кухне и ждали приготовленный его женой ужин.
— Так вы на вид серьёзные, — ответил он. — И товар везёте. Сразу видно, что торговцы, а не разбойники.
Но на мой скептический взгляд всё же добавил:
— Ну и дела плохо идут, совсем. Две декады назад мимо нас маршем 12-й легион прошёл. Не здесь, ближе к Пуёлю. Но его фуражиры собрали всю провизию с округи, к нам тоже заглянули.
— Цену плохую дали? — предположил я.
— Такую, что теперь концы с концами еле сводим, — мрачно подтвердил он. — Всё, что от них получил, раздал ростовщикам, у которых под посевную брал взаймы, да аренду оплатил роду Вестелин, которому земля принадлежит. Так всё равно ещё должен остался! Работникам и вовсе платить нечем, трое ушли уже, остальные, думаю, тоже долго ждать не станут. Вот и приходится искать, где подзаработать, иначе зиму мы не протянем. Думал, вот распродать хозяйство, так хотя бы детей в Пуёль отправить, но после слухов, что из города приходят, решил, что лучше уж здесь как-нибудь продержимся.
— А что за слухи-то? Мы аккурат в Пуёль и едем.
— Да вам-то, наверное, и нечего бояться. Среди вас же девок нет. А слух тот прескверный, да и не слух вовсе. От разных людей слышал уже, и все про одно и то же твердят. В городе сильный маг поселился, вроде даже мастером кто-то называл. Нелюдимый он, со скверных характером, и света белого не любит, шторы на окнах в любую погоду задёргивает. А гулять выходит лишь по ночам и в одиночестве. Но что хуже всего, с его появлением в городе стали пропадать девушки. Молодые в основном. А когда находят их, то… такое рассказывают…
