Боксер 5: Назад в СССР - Дамиров Рафаэль (читать лучшие читаемые книги TXT, FB2) 📗
– То есть все-таки непонятно, – вздохнул я и вдруг резко на них замахнулся. Те вскрикнули от испуга и дали деру.
Я даже рассмеялся, насколько легко у меня получилось их прогнать. Хотя вообще-то это обычная история. Такие деятели всегда горазды только пальцы гнуть, а как доходит до дела – сразу «ой, я ни при чем» и «меня-то за что». Вот и эти двое – когда я, то есть настоящий Мишка, был слабым и не мог дать отпор – они лезли. Издевались, самоутверждались за счет слабого. А теперь – стоило один раз получить по пузу, сразу наложили в штаны и оперативно скрылись с места происшествия. А я ведь даже ничего толком и сделать не успел.
Конечно, оставалась угроза этого пока мне неизвестного дяди Вити. Связываться с зеками – так себе удовольствие. Но, с другой стороны, если он действительно бывалый сиделец, то у него все-таки должны действовать какие-никакие понятия. И, разобравшись в ситуации, разбираться он не полезет. Во всяком случае, должно хватить на это его зековских мозгов, если только он их не окончательно пропил.
Я покрутил перед собой рукой, в которой держал шахматную доску. Вот же не сообразил – надо было разбить эту доску о башку этого Первого. И его бы усмирил надолго, и играть бы теперь было нечем. А теперь все-таки придется садиться за шахматы – и чем это все закончится? Ладно, буду играть как есть – все равно ничего другого мне уже не остается. А там на месте разберемся и куда-нибудь вырулим.
Дома алкогольное застолье уже закончилось, и вовсю шло чаепитие с пирогами. Когда я вошел, мама с тетей Машей как раз обувались у порога.
– Куда вы собрались? – с напускным весельем спросил я.
– Да пойдем пройдемся, – откликнулась тетя Маша. – А то мамка-то твоя все в городе да в городе, леса сто лет не видела. Поди забыла уж, как и деревья-то выглядят!
– Ну про деревья – это ты загнула, конечно, – улыбнулась мама. – Но вот воздух у вас здесь и вправду какой-то особенный. Как говорится, хоть ложкой ешь. Он даже как-то опьяняет, что ли – я только вышла из машины, вдохнула – и аж голова закружилась!
– Тогда тебе можно и не выпивать за столом-то, – хохотнула тетка. – Чего продукт зря переводить, если тебя от воздуха так качает!
– Ой, скажешь тоже, – отмахнулась мать, – тебе лишь бы языком поболтать. Пошли уже, экономщица ты наша!
Они захохотали и вышли на улицу. Я оставался один на один с отцом. В какой-то степени это было даже лучше. Двум мужикам всегда легче между собой о чем-то договориться, чем если в это будут вмешаны еще и женщины. В конце концов, наплету чего-нибудь насчет того, что бокс вытеснил в моем сознании все остальное, и отец, скрепя сердце, согласится. Он ведь сам радовался, что я нашел себя, так что…
– Расставляй, – весело распорядился отец, увидев в моих руках шахматы и потирая руки в предвкушении. – Не забыл еще со своим боксом-то?
– Да нет, – сказал я, подумав при этом, что хорошо бы для начала хотя бы вспомнить, какая из фигур как ходит. Блин, а ведь мне наш Григорий Семенович даже методичку какую-то дарил как шахматисту! Не подумал вот – а надо было бы ее раскрыть да почитать. Ну или хотя бы пробежаться по диагонали. А теперь вот сиди и выкручивайся.
– Ну что, – торжественно сказал отец, победоносно взглянув на меня. – Давай-ка для начала отыграем защиту Нимцовича. Сделаем полузакрытый дебют!
Я посмотрел на него, как баран на новые ворота. Миллион вопросов роились в этот момент у меня в голове. Кто такой Нимцович? Что такое его защита? Что такое дебют, я интуитивно понимал, но что значит «полузакрытый»? Значит, бывает еще и полностью закрытый или на две трети? А как можно сделать первый ход закрытым?
Я понял, что если буду размышлять над всеми этими вопросами, то просижу за этой доской до утра. Поэтому, недолго думая, я взял первую попавшуюся фигуру и куда-то ее передвинул. Кажется, я где-то видел, как вот таким образом начинают партию.
Отец удивленно уставился на меня:
– А-а, – наконец сказал он. – Значит, ты решил отыграть защиту Алехина и сыграть в полуоткрытую, а не в полузакрытую. Ну что ж, ладно, хозяин – барин. А я тогда тебе вот так! – и он сделал ответный ход.
«Лошадью ходи» – раздался в голове сиплый голос из знаменитого советского фильма. В общем-то, это была здравая идея – конь был единственной фигурой, чью траекторию я знал хотя бы теоретически. Поэтому я мысленно начертил от правого коня искомую букву и переставил фигуру на получившуюся клетку. Отец удовлетворенно кивнул – значит, ход получился правильным. Но теперь меня ожидала главная засада: как ходить дальше-то? Не могу же я всю партию действовать одними конями: их всего два, и, скорее всего, их обоих скоро убьют. Я напрягся в ожидании следующего хода и с тоской смотрел, как отец передвигает свою фигуру.
К моему облегчению, отец воспринял мою задумчивость по-своему и, видимо, решив, что я сомневаюсь в выбранной тактике, принялся мне объяснять:
– Смотри, Миша, в чем тут главная хитрость? Основная идея защиты Алехина – это фигурная игра и контратака пешечного центра. Выбрав эту тактику, ты добровольно уступаешь центр и теряешь несколько темпов. Но зато в дальнейшем все это приводит тебя к стойкому и серьезному позиционному преимуществу. И когда ты…
Договорить отцу помешал настойчивый стук в дверь.
– Черт, – досадливо поморщился отец. – Кого там еще принесло так некстати…
«А по-моему, очень даже кстати», – подумал я. «Надеюсь, что этот кто-то спасет меня от этого шахматного позорища».
Но незваный гость, похоже, означал времяпровождение гораздо более неприятное, чем игра в шахматы. Хотя и более привычное мне, дело в том, что за дверью, судя по репликам отца, стоял тот самый отчим Первого утырка, дядя Витя. Перегар от него шел такой, что уже через полминуты стало нечем дышать даже в комнате, где я сидел, хотя дальше сеней он не продвинулся.
– Слышь, ты, в натуре, ты че, вообще берега попутал? – донесся до меня его хриплый голос.
Я выглянул из комнаты. Быдловатого и весьма опустившегося вида пропойца с блатными наколками на руках тряс за грудки моего отца. Не нравятся мне такие картины, ох как не нравятся.
– Слышь ты, але! Отца не трогай! – крикнул я.
– Миша, уйди в комнату! Я сам разберусь, не вмешивайся! – отозвался отец.
Надо же. А он смелый человек, оказывается. Особенно для такого тихого и нерешительного шахматиста, каким он до сих пор мне виделся. Но в любом случае контроля за ситуацией терять нельзя. Я скрылся из поля их видимости, но продолжал следить за их общением, готовый в любой момент выйти и поставить этому сидельцу голову на место.
– Разберешься, говоришь? – дядя Витя ухмыльнулся и сплюнул. – Ну давай, разбирайся, раз такой умный.
– Вить, чего случилось-то? – приглушенным тоном спросил мой отец. – По поводу чего ты разбираться-то хочешь?
– Чего случилось? – переспросил зек. – А тебе твой отпрыск не рассказывал, что ли? Ах, ну да, конечно, зачем ему рассказывать, когда можно за папочку спрятаться.
– А что он должен был мне рассказать-то? – недоумевал отец. – И никогда он за меня не прятался, не ври.
– Ты бы хоть за своей речью следи, раз за детьми не получается. Это мы сейчас еще выясним, кто тут врет, – хмыкнул сосед. – Твой недоумок на моих пацанов полез. Вы, по ходу, все, что ли, рамсы тут попутали? Это у вас семейное, да?
Отец облегченно выдохнул, как будто услышал обо мне откровенную неправду, которую мне предъявить уж точно было невозможно.
– Вить, ты сам себя-то хоть слышишь? – тоном усталого от бессмысленных споров человека спросил он. – У тебя сын вон какой здоровый! Кто на него полезет-то? И главное – зачем? Думаешь, Мишке настолько заняться нечем, что он, только-только сюда приехав, побежит по округе к местным пацанам приставать?
– Да мне похрен, есть ему чем заняться или нет! – прикрикнул сосед. – Если будет к моим пацанам лезть – значит, буду учить! А за гнилой базар отвечать надо, понял!
– Слушай, Вить, ты перебрал и сам не понимаешь, что несешь, – справедливо заметил отец. – Давай с тобой как-нибудь потом об этом поговорим.
