Дважды в одну реку - Калбазов (Калбанов) Константин Георгиевич (лучшие книги читать онлайн .txt) 📗
Вот только оказалось, что это не одна река, а две, отстоящие друг от друга на расстоянии от ста до двухсот километров, в районе большой охоты. Затем пути этих рек расходились и между ними простиралась огромная долина. Границы территорий охоты сауни с востока, определялись водоразделом, на юге одной из речек. Именно этот район, где сходились земли всех четырех племен и облюбовали для летних пастбищ зобы. С наступлением холодов они уходили далеко на юг. Куда именно было неизвестно. Вполне возможно, что на зимних пастбищах они позволяли выживать еще каким-то племенам, так далеко никто не заходил.
Сауни кочевали по верховьям Дона протекающей с севера на юг, хакота по низовьям. Точно так же обстояло дело и с двумя другими племенами. Мгаки облюбовали верховья другой реки, не имеющей пока названия, а буги низовье.
Когда выяснились эти обстоятельства, Дмитрий даже разозлился на Вейна. Ведь он поставил свою заставу на Байкале, чтобы перехватывать всех врагов, а получалось, что магаки могут прийти с востока. Но оказалось, что не все так просто.
Вторая река чуть ниже Байкала резко отворачивала на северо-восток. Так-что, привычным к путешествиям по рекам магакам была прямая дорога в верховья одного из притоков Дона, а затем в Байкал. Местные путешествовали по рекам не только по причине наличия лишь водного транспорта. Это конечно было не маловажным определяющим фактором, но имелось и такое понятие как безопасность. Все же места изобиловали хищниками и нахождение в лодке снимало множество проблем. Даже непримиримый барха и тот никогда не нападал на воде.
Вот так и выходило, что для нападения на стойбища магаков приходилось избрать сухопутный маршрут. Времени это заняло побольше, но не так уж все и страшно. Сама дорога не обошлась без приключений. Однажды им пришлось схватиться с бархой. Дмитрию едва удалось убедить охотников ограничиться минимумом трофеев, определив клыки хищника самым деятельным участникам его уничтожения. Он нипочем не смог бы добиться своего, если бы не более важная задача, стоящая перед ними, к выполнению которой они еще не приступили.
Было столкновение с дикими собаками. С которым они разобрались не с такой уж и легкостью. Огромная стая отчего-то решила, что люди им вполне по зубам. Возможно эта была та самая стая, которая уже имела возможность растерзать беглецов из мест большой охоты. А может, венец природы человек у местных хищников пока не заслужил никакого уважения. Правда, большинство хищников обходили стойбища людей. Может это все же связано с тем, что люди вторглись на чужую территорию? Дмитрий решительно пока ничего не понимал. Но факт оставался фактом.
Когда они проходили по одному из лесных массивов, столкнулись с парой кошачьих. Те очень походили на леопардов. Только превосходили их размерами, хотя и без саблевидных клыков. Вообще места изобиловали различной живностью, но из-за просто запредельного количества хищников имели малую привлекательность. Дмитрий не забыл еще раз порадоваться тому обстоятельству, что когда он два года назад погнался за похитителями хакота, то встретился только с одним бархой.
Не желая зарываться и имея в своем распоряжении тридцать два бойца, Дмитрий решил атаковать два стойбища. Они были обнаружены на берегу полноводного ручья, катящего свои воды на юго-восток в сторону второй большой реки. Горячие головы настаивали на трех, но вождь отказался от подобного распыления сил.
Конечно его воины имели куда лучшую экипировку и оружие, а так же превосходили по подготовке и вполне могли одним десятком напасть на не слишком большой род. Но не стоило слишком много мнить о себе. Вот наберутся боевого опыта, вынесут реальную оценку своим силам, тогда можно будет подумать о чем-нибудь подобном. И потом, стойбища других родов располагались глубже и вероятность угодить в окружение, была достаточно высока. Как говорится в одной поговорке — жадность, порождает бедность.
Разумеется и Дмитрию хотелось спасти как можно большее количество детей. Но главное в этом походе было все же в другом. Необходимо было показать магакам силу и решимость сауни отстаивать свое до конца. Продемонстрировать свои возможности их соседям. Дать понять, что торговать с сауни куда выгоднее, чем воевать. Если им удастся все это, то вскорости получится вернуть и всех своих соплеменников.
Рассвет уже близко. Начало атаки назначено на момент когда край солнечного диска появится над холмами. Более четко согласовать свои действия не получится. Дмитрий очень рассчитывал на Отара, который командовал второй группой. Удар должен был быть стремительным. Задача проста и понятна. Разогнать магаков, желательно не убивая лишних, а только охотников. Затем отход вверх по ручью на захваченных пирогах (свои в этот поход они разумеется не брали).
Кстати у Отара в подчинении были двое вождей. Как у него получится управиться с ними? Те не больно-то обрадовались тому обстоятельству, что ими будет командовать до селе не больно-то известный охотник. Дмитрий постарался сделать так, чтобы рядом с вождями не оказалось бойцов из их родов, дабы лишить тех поддержки. Он четко дал понять, что те являются первыми в своих родах, среди воинов действуют другие законы.
В его отряде так же было трое вождей. Но тут все гораздо проще. Дмитрий является верховным вождем, по воле Великого духа. Так-что оспаривать его право на командование дураков найтись не должно. Именно по этой причине из девяти бойцов его первоначального отряда, шесть сейчас с Отаром.
Еще двое, давние товарищи Тынк и Грот, с явной неохотой остались на заставе у Байкала. Там сейчас находятся сорок четыре бойца, которых в хвост и гриву гоняют их инструктора. Можно себе представить как им сейчас достается от разочарованных решением вождя инструкторов. Заставой командует Рохт, которому ввиду увечья такой поход не по плечу.
А вот Торк, сын Вейна, сейчас рядом с Дмитрием. Старик настоял на том, чтобы Соловьев держал мужчину подле себя. Торк пользовался уважением среди сауни, которое было выше авторитета Дмитрия. Поэтому шаман решил, что было бы не лишним, чтобы тот начал учиться подчиняться верховному вождю, подружился с ним, а в будущем стал ему опорой. Вейн все чаще задумывался об уходе из этого мира и Дмитрию не нравились подобные настроения, но с этим ничего не поделаешь, он и без того прожил куда больше местных долгожителей.
Уже совсем рассвело. Землю еще не заливает солнечный свет, но предрассветные сумерки окончательно истаяли, уступив место утру. Стойбище расположилось подковой с открытой стороной в восточной части, на берегу полноводного ручья, который смело можно было бы назвать и речкой. Поток вполне подходил и использовался для путешествий на пирогах. Но назвать его рекой у Дмитрия язык не поворачивался. Глубина в среднем около метра, но ширина потока едва ли метров пять в самом широком месте. И где только успевал так напитаться водой, если учесть тот факт, что от возвышенности служащей водоразделом они находятся всего в нескольких километрах. А еще. Вода холодная и прозрачная, а ведь середина лета. Нет, тут явно постаралось множество ключей.
По двум сторонам от стойбища, на возвышенностях видны сторожа. Лагерь начинает просыпаться. Между рулами появляются первые женщины. Они всегда просыпаются раньше мужчин, но и их пока не так чтобы и много. Впрочем, чему удивляться, если забот у них не так чтобы и много, ввиду скудости быта.
Вот если бы у них была скотина, которая дисциплинирует похлеще армейских уставов и не терпит халатности. Попробуй вовремя не выдои корову, так она такой ор поднимет, что разбудит самую нерадивую хозяйку. Кстати и соседей то же.
В Новом это уже проявляется. Хотя дойных коров зобов только две, женщины и подростки смотрящие за ними и за молодняком, уже выработали рефлекс, подниматься в одно и тоже время. Ничего не поделаешь. Скотина она конечно приносит пользу людям, но только в случае заботливого ухода за ней. А сауни заботятся без дураков. Признаться, Дмитрий никогда еще не видел столь гладких и ухоженных животных, да еще и без зерна в рационе. Все же отношение местных к животным как к братьям меньшим (без дураков, именно так и никак иначе), способствует неподдельной заботе об угодивших в неволю.
