Четвертая магическая война - Мясоедов Владимир Михайлович (книги хорошего качества .TXT) 📗
– Третий ранг. Со вторым командовать полунезависимым отрядом теоретически можно, но это все-таки не то. К нам бы тогда начали цепляться все армейские забияки и чиновники, захотевшие по-быстрому урвать денежку за снятие каких-нибудь мелких придирок. – Олег покрутил в руках по-прежнему спящую мышь, устало бросил ее обратно в коробку и откинулся на спинку стула. – Лицо, приравненное к благородному сословию, уже совсем другое дело. На наглого аристократа оно может подать в суд, а хамскому тыловику набить легонечко морду без боязни оказаться в тюрьме.
– Но я не смогу получить третий ранг… Во всяком случае, в ближайшие годы! – удивленно уставилась на него девушка. – А ты… Если научишься все-таки делать маго-механические протезы, о чем давно мечтаешь…
– Завалят на комиссии. Для целителей сила совсем не важна… В отличие от связей, стажа, репутации… Внутренняя кухня данной специализации тот еще гадюшник, уж ты поверь, – покачал головой Олег. – Даже если я научусь делать работающие протезы, повышение официальными путями не светит. В лучшем случае признают специалистом данного направления и разрешат частную практику. Нет, единственный из моих друзей, который имеет возможность получить третий ранг в ближайшем будущем, – это Святослав.
– Но он же дурак! – вырвалось у Анжелы раньше, чем она успела подумать.
– Отнюдь. – Инвалид в задумчивости принялся крутить в пальцах пинцет, которым иногда раскрывал крепления мышиной силовой брони. – Святослав практически необразован, не слишком разбирается в нормах поведения и банально не может выговорить мало-мальски сложной фразы из-за проклятия косноязычия. Но! Его сродство с магией невероятно велико, а дар развивается не по дням, а по часам. Вот ты умеешь левитировать без помощи артефактов? И как долго?
– Ну да… – неуверенно пробормотала ведьмочка. – Где-то минуты полторы в воздухе продержусь. Ну, может, две… Если не отвлекать.
– А он при нашей последней встрече пятнадцать минут, сидя на воздухе, обед жрал, когда все стулья из столовой куда-то подевались, – поморщился Олег, давя в душе неприятно шевелящийся червячок зависти. – С прочими стихиями похуже дело обстоит… Но первый ранг по управлению любой из них ему можно присудить без вопросов. А как аэроманту и погоднику второй ему уже вручили, невзирая на разные досадные мелочи.
– Этого не может быть, – пораженно уставилась на него Анжела. – Он же не бастард какого-нибудь придворного вельможи…
– Он – нет. А вот насчет его прадедушки или прабабушки не уверен. – Олег встал со стула и принялся разминать затекший позвоночник. – Видишь ли, в темных разделах магической медицины есть такой любопытный обряд, касающийся проклятий… Называется «Отсеченный побег». Суть в том, что заполучивший по-настоящему неприятную наследуемую бяку маг делает потомка на стороне, а потом соединяет свою ауру с аурой нерожденного дитяти и сливает туда всю гадость. Известна эта штука повсеместно, но применяется редко, ибо для ритуала нужен чародей шестого-седьмого ранга. А магистры товар штучный и задешево не работают.
– Мерзость. Однако против родовых проклятий и не такое используют. Те, которые не убивают или не вытягивают силы, а просто мешают нормально жить, самые головоломные из них. Это все знают, – скривилась Анжела. – Но ведь по логике таких бастардов сразу после обряда убивают, чтобы в ненужный момент со своими правами на наследование и родовой силой не вылезли?
– А вот это самое интересное. Гробить детей как раз категорически не рекомендуется, чтобы проклятие обратно на основную ветвь рода не перекинулось, – покачал головой инвалид. – Ты не забывай, мы говорим о по-настоящему поганом волшебстве, способном дотянуться до цели через время и пространство. Чтобы ненужные чада не борзели, им калечат ауру. Причем так, чтобы новое проклятие в сцепке со старым передавалось по наследству поколения три-четыре. И селят бедняг где-нибудь в самом глухом углу на подведомственной территории. Ну а пришедших в относительную норму правнучков решившийся на ритуал «Отсеченный побег» чародей может и взять на службу как особо доверенных прислужников. Ведь при правильном проведении этого поганого обряда он при помощи магии крови сохранит над потомками определенную власть. Вроде наших печатей верности на шеях, только совсем без материальной компоненты.
– И такие сведения у вас в общем доступе находятся? – недоверчиво покачала головой Анжела. – Подумать только!
– Не знаю я, где они лежат. А только мне данная информация стала известна после того, как завел разговор с хорошо принявшим на грудь главврачом о любопытном примере родового проклятия. – Олег закончил разминаться и внезапно насторожился. Показалось или ритм работы судовых машин чуть изменился и теперь пар все сильнее и сильнее гудит в трубах под повысившимся давлением? – Воистину водка – это самая лучшая сыворотка правды, за применение которой тебя даже засудить-то не могут. Ну, в данном случае использовался армянский коньяк, но разница незначительная.
В своих словах Олег был уверен на все сто процентов. Именно благодаря тому, что он чуть ослабил режим и дал допуск выздоравливающим бойцам к запасам медицинского спирта, ему удалось узнать довольно интересные сведения о еврейском работорговце. Тут зацепка, там зацепка… А после допрос накачанного горячительным солдата, подрабатывающего у одного из богатейших представителей данного деловитого народа. Причем оный допрос был тщательно замаскирован под пьяную беседу. А проводилась оная лишь после кардинального изменения внешности и за пределами форта. И потому даже если данный эпизод раскроется, то Щебжешинская крепость большая. Как и город, который она охраняет. Пусть следователи хоть до посинения ищут в нем золото, которое давно лежит на дне мелкой безымянной реки в тридцати четырех километрах от границ населенного пункта.
– Учитывая, что в не таком уж далеком прошлом у нас была сначала революция, потом реставрация… твоя версия звучит разумно, – покивала Анжела. – Но все-таки хорошие способности Святослава не отменяют того факта, что он не сможет стать командиром действующего самостоятельно отряда. Первый же титулованный забияка, услышав его жалкое подобие речи, попытается прикончить издевающегося над ним наглеца на дуэли. Ведь когда они будут находиться примерно на одной ступени иерархической лестницы, такой поступок порицаться не будет. Ну ладно, пусть второй… До десятого твой друг все равно не доживет с гарантией.
– Ну да, план не без недостатков, – был вынужден признать Олег. – Но ничего лучшего я придумать не смог! Во всяком случае, пока… У меня, знаешь ли, времени на построение хитрых планов в сутках остается не так уж и много. По боевому распорядку свободных часов нам вообще не полагается, а сейчас мы, если хочешь знать, делаем профилактику оборудования.
– Какая профилактика нужна медицинским артефактам? – не поняла Анжела. – Пыль с них стереть? Так они же с самим больным обычно и не соприкасаются…
– Ну, я и сам не знаю, – был вынужден признаться корабельный целитель, оглядывая свое хозяйство. Шкафчик с лекарствами был аккуратно закупорен, сейф с артефактами тоже, ящик со всевозможными скальпелями, щипцами и пилами тоже лишний раз открывать нужды не имелось. Свернутые в несколько раз одноразовые подстилки для операций смирно маскировались под маленький штабель кирпичей в углу. Полная стерилизация помещения проводилась где-то раз в месяц, для остального времени существовали чары стимулирования иммунитета. – Однако по нормативам положено сорок пять минут профилактики в день. Подозреваю, кто-то научно обосновал их необходимость как раз для того, чтобы иметь немного времени для решения своих маленьких проблем. Кстати, о проблемах… Ты слышишь, как мы набираем скорость? Кажется, мы опять на кого-то нарвались.
– Но сигнала тревоги нет, не говоря уж о пальбе из орудий, – легкомысленно отмела возможность близкой стычки Анжела. – Скорее всего, капитан просто хочет побыстрее проскочить опасный участок… Или получил сообщение, что нам надо куда-то поторопиться.
