Спартак — воин иного мира (СИ) - Вульф Владимир (книги полные версии бесплатно без регистрации .txt) 📗
Но стоило опустить голову вниз, как взору открывалась не самая приятная картина: некогда великий и неприступный город помирал в агонии, а его многочисленные жители пали жертвой особой чумы — хаоса. Она разъедала душу, сердце и разум, оставляя в целости бренную плоть, что являлась сосудом для эфемерных существ, жаждущих разрушить этот мир.
Аранион отвернулся от столь неприятного зрелища, видя, как бушующее пламя пожирало еще одну жизнь, как мародеры расправлялись с теми, кто не в силах был постоять за себя. Он попытался отвлечься от тяжелых дум и мыслей, что раздирали его на части, наблюдая за теми, кто копошился в крепостном дворе. Его внимание привлекла знакомая фигура в белой слегка запачканной мантии. Магистр белой магии осматривал раненых: одних лечил как целитель, а другим помогал как лекарь. Он полностью ушел с головой в сей процесс, поэтому не сразу заметил Даггарта, который подошел к нему. Когда же на него наконец-то обратили внимание, организатор игрищ сказал нечто такое важное, из-за чего маг почти сразу направился в замок.
«Наверное, мой сын затребовал его», — решил Аранион, ведь орк все время крутился рядом с Вэоном. К тому же, он сам сказал, что заглянет к нему, дабы узнать о его самочувствии.
Правитель эльфов побрел дальше по стене, направляясь к воротам. Надо было посмотреть, как обстоят дела в южной части города, где располагалась школа мирадонов организатора игрищ. Вот только на полпути к намеченной цели он ощутил странные и достаточно сильные магические колебания. Они исходили от зверолюда, чья кожа на морде, на плечах, а так же на руках была покрыта изящными и разноцветными татуировками. По некоторым из них, — благодаря знаниям приобретенным во время путешествий по южным землям кочевников, — Аранион смог понять, что перед ним — потомственный колдун.
Зверолюд был одет в легкую кожаную кирасу без наплечников, обычные штаны и сапоги. К поясу с правой стороны крепился меч, спрятанный в ножнах, а с левой — болтался короткий охотничий кинжал. Незнакомец одевался как разбойник или вор, и внешне только отдаленно походил на темного колдуна, уж больно морда была разбойничья, но колебания магической энергии говорили об обратном. Вдобавок от него исходила мощная недобрая аура, которую он даже не пытался скрывать, а напротив, усиливал всем своим существом. Она буквально стискивала горло всякого, кто находился неподалеку, хотя это была простая игра встревоженного воображения, что каким-то образом чувствовало приближающуюся опасность.
Аранион помотал головой, скидывая с себя неприятное наваждение. Приказав жестом стоять на месте сопровождающим его солдатам, он не спеша направился к зверолюду, который ловко встал на ноги в полный рост и смерил эльфа холодным взглядом. В его звериной внешности проскальзывали черты охотников из Диких земель, где межвидовые отношения — обычное явление. Им важна только приверженность традициям, а не чистота крови.
— Что же делает среди обычных смертных и грязнокровных владыка Даэртаура? — смотря прямо в глаза, с вызовом спросил зверолюд. В его голосе не слышались нотки высокомерия или презрения, он просто задал интересующий его вопрос, пренебрегая всеми нормами поведения и игнорируя высокое положение собеседника.
— Ты слишком дерзкий для простого солдата или, — Аранион еще раз оглядел незнакомца с ног до головы, — для разбойника, а значит ты тот, кого, должно быть, называют черным магом.
— Мое имя — Джар-Син Ар’Хас, — нарочито грубо представился зверолюд, даже не поклонившись, как того требовал этикет. — Мне больше нравится, когда меня называют темным колдуном.
При этих словах он недобро так оскалился, шевеля тоненькими усами, и хищным взглядом посмотрел на собеседника.
— Негоже так разговаривать с тем, в чьих руках — огромная власть, а за спиной — тысячи солдат, — осторожно предупредил Аранион, стараясь сохранять нейтральный тон.
— Простите, господин, — с натугой произнес темный колдун, — не хотел задеть ваше самолюбие своим непочтительным поведением.
— Как ты смеешь разговаривать со мной подобным образом? — слегка вспылил правитель эльфов, раздраженный выходками собеседника.
— Как видите, очень легко, — непринужденно заявил Джар-Син. — Я вырос в совершенно иных местах, где о вас судят не по тому, кто вы и кем являетесь: вы можете быть самим Богом, но с вами я буду разговаривать на равных.
— Не тебе говорить о равенстве, грязнокровный! — взбеленился Аранион. Его личная охрана сразу же поспешила к нему, на ходу обнажая мечи.
— Вы правы — не мне. Лучше пусть они вам скажут о равенстве, — темный колдун подошел к краю стены и посмотрел вниз. — Пока вы прячетесь в замке, они погибают. В моем племени вождь, который бросает своих сородичей на верную гибель, достоин только одного — смерти, но не быстрой, а столь мучительной, чтобы его страдания услышали те, кто погиб по вине предателя. Только так можно искупить согрешения, очистить свою душу.
Воины встали рядом с Аранионом, ожидая следующего приказа господина. Они смотрели на зверолюда равнодушно, словно перед ними стоял не живое существо, а тряпичная кукла для битья. Им ничего не стоило перерезать ему глотку, никто из них не будет испытывать никакого сожаления, что полностью противоречило мировоззрению эльфов, но тех, кто вступал в ряды армии Золотого солнца, учили убивать, а не беспокоиться о ценности чьей-то жизни.
— Не я виноват в том, что члены Совета четырех — трусливые и алчные люди. Они бросили свой народ на растерзание, а сами спрятались в замке, за неприступными стенами, — как можно громче произнес Аранион, зная, что их прекрасно слышат дозорные, солдаты, отдыхающие внизу, и стражники. — Я призвал советников принять меры, ссылаясь на Кодекс. А что сделал ты, черный маг?
— А что я должен был сделать? — ухмыльнулся Джар-Син. — Никто не просил меня о помощи. Я здесь чужой. Если случится так, что всех членов Совета четырех зарежут прямо в замке или в своих постелях, я лишь буду громко аплодировать тому смельчаку. Или, к примеру, сейчас кто-то начнет безжалостно вырезать жителей города — пожалуйста, я не против. Их жизни для меня ничего не значат.
Правитель эльфов жестом попросил солдат оставить их наедине. Воины послушно подчинились, спрятали мечи обратно в ножны и отошли достаточно далеко, чтобы не слышать разговор, но, если потребуется, успеть прийти на помощь.
— Ты не только дерзкий, но и жестокий. Истинный черный маг, — презрительно бросил Аранион, всплеснув руками.
— Я ценю только свою жизнь, — без колебаний согласился темный колдун. — В моем племени вас будут судить по вашим поступкам и ошибкам. В конечном счете, именно они определяют, кто мы. Я — бездушный темный колдун, а кто же вы, владыка? Вы сможете ответить на столь простой вопрос без тени сомнения на вашем благородном лице?
— Я — Аранион, правитель эльфов, — с уверенность заявил он.
— А я — Джар-Син Ар’Хас, потомственный темный колдун, — тем же тоном сказал зверолюд. — Мы оба назвали свои имена и титулы, но они не определяют нас.
— Чего ты хочешь от меня, черный маг? — взбеленился Аранион, который чувствовал себя так, словно над ним издеваются и водят за нос. Он уже порядком устал от своеобразных дерзких выходок Джар-Сина.
— Ничего, — признался темный колдун. — Я лишь задал вопрос, а в том, что он поставил вас в тупик — нет моей вины, уж поверьте. Все мы, в самом начале своего пути, никто. Имя, титулы, профессия, звания — все эти определения кружат вокруг нас, как назойливые насекомые. Надо найти в себе смелость, чтобы посмотреть в зеркало, что спрятано в глубине нас самих. Оно-то и покажет тебе твое истинное лицо.
— Я и так знаю, кто я.
— Только вы в этом боитесь признать даже себе? Что скрывается за вашим высокомерием и презрением? Трус? Герой? Путешественник? Или тварь похуже?
— Я не видел человека более бездушного, чем ты, черный маг.
— А я никогда не видел столь искусного лжеца, как вы, владыка.
Аранион крепко сжал пальцы в кулаки, стараясь подавить бушевавшую внутри него бурю эмоций. Он отвернулся от темного колдуна и посмотрел вниз, где возле края рва теснились выжившие жители города. Никто из мародёров не подходил так близко к замку, опасаясь быть нашпигованным стрелами, а Павшие пока не объявлялись.
