Напарники-вредители - Гаврик Зинаида Владимировна (читать книги без TXT, FB2) 📗
– Скажите честно, вы ему меня продали? – прямо спросила я.
– Не говори ерунды. Как я тебя продам? Обслужишь его, и всё. Но если договоришься о дополнительных услугах за хорошую оплату, я возражать не буду.
– Учитывая количество его охранников, полагаю, даже если я откажусь предоставлять особые услуги, меня вынудят это сделать, – процедила я сквозь зубы. Барга отвела глаза, подтверждая тем самым мою правоту.
– Мы ждём! – напоминая о себе, нетерпеливо заорали студенты.
В этот момент входная дверь распахнулась и в зал шагнула фигура в чёрном плаще с капюшоном, из-под которого вниз спадали длинные, гладкие, красивые, но абсолютно белые волосы.
При одном взгляде на неё у меня почему-то перехватило дыхание, словно я резко с головой нырнула в прорубь. На миг мне показалось, что моё сердце обхватила ледяная рука. Немного подержала, будто решая, раздавить или отпустить, а потом медленно разжалась.
Аура опасности, которая исходила от посетителя, была настолько давящей, что, казалось, её можно было ощутить и с закрытыми глазами.
Будто сама смерть вплыла в помещение, по сравнению с которой мы были настолько мелкими и незначительными, что она вполне могла случайно на нас наступить, и даже не заметить этого.
Лицо под капюшоном было невозможно различить, там словно сгустилась тьма, было видно только жуткие красные глаза.
Тишина расходилась волнами. Сначала затихли те посетители, что сидели возле дверей, затем замолчали остальные, повернувшие голову в сторону входа, а затем гробовая тишина накрыла колпаком весь зал. Только из соседнего зала продолжали доноситься весёлые голоса – там пока оставались в счастливом неведении.
– Инквизитор, – пискнул кто-то и затих.
Хозяйка на подламывающихся ногах вышла из-за стойки и отвесила низкий поклон.
– Какая честь… – пробормотала она.
– Мне нужен столик. – Ровный, бесстрастный или даже, скорее, безжизненный голос определённо был мужским. И хоть свободных мест не было, как-то сразу становилось ясно, что страшный гость получит всё, что захочет. Инквизитор указал на лучший стол у окна, где сидела та самая компания наглецов, и добавил: – Этот мне нравится.
Никто и не подумал спорить.
Сидящие за столиком студенты поспешно повскакивали с мест. Кто-то даже упал, от испуга запутавшись в ногах, и отползал в сторону на четвереньках.
– Уберите за собой, – догнал их приказ инквизитора. Он обращался к ним так, будто авторитетные студенты школы волшебства и дети влиятельных родителей и в самом деле были для него одинаково незначительны. Хотела бы я уметь вот так одной фразой заставлять кого-то вроде них ощутить себя насекомыми, на которых просто наступят, если они причинят хоть малейшее неудобство. Или если просто надоедят.
Так странно было наблюдать, как самый наглый и высокомерный парень, который наговорил мне столько гадостей, поспешно собирает чашки со стола, а его товарищ рукавом явно дорогой рубашки старательно вытирает лужицы с размокшими крошками от пирожных.
Хозяйка показала им, куда сложить посуду. После этого они молча удалились, не забыв отвесить инквизитору низкий поклон перед уходом. Остальные же посетители продолжили сидеть на местах, будто не были уверены, что их уход не оскорбит страшного гостя.
Инквизитор тем временем устроился за столом и, повернув капюшон к залу, тихо распорядился:
– Продолжайте развлекаться.
Вряд ли этот приказ возможно было выполнить, однако никто и не подумал спорить. Все тут же начали старательно делать вид, что «развлекаются». Они деревянно улыбались, поднимая свои чашки, и пытались изобразить непринуждённый разговор. Зал наполнился негромкими голосами. Из соседнего зала продолжали доноситься пьяные песни и взрывы смеха. Там веселье явно набирало обороты.
Хозяйка нерешительно застыла посреди зала, явно не зная, что делать дальше. Инквизитор глянул на неё и ровно произнёс:
– Я проделал долгий путь и хотел бы подкрепиться. А ещё переночевать.
– М-мы не сдаём ком-мнаты, – выдавила она так, словно ей не хватало воздуха. – Но моя личная спальня к вашим услугам.
Он кивнул, будто это само собой разумелось. Впрочем, я не удивилась. Было совершенно очевидно, что такой, как он, может войти в любой дом и просто сказать хозяевам, что теперь будет здесь жить. И никто не подумает спорить.
Хозяйка на подгибающихся ногах шагнула к стойке и навалилась на неё всем весом.
– Что он имел в виду под «подкрепиться»? – услышала я её бормотание. – Он говорил о еде или нет? Говорят, инквизиторы могут питаться чужими душами…
Потом Барга подняла взгляд на меня и лицо её немного посветлело.
– Иди прими заказ, – хрипло велела она. – Да поторапливайся, не заставляй гостя ждать!
Ну отлично. Мне тоже совершенно не хочется расставаться с душой. Она мне самой пока ещё нужна. Но выбора, похоже, нет. Хозяйка выглядит так, будто вот-вот в обморок свалится. А заставлять ждать такого гостя и в самом деле не стоит. Как-то чувствуется, что если он рассердится, то пострадают все.
Я отнюдь не была трусихой и не робела даже перед противниками, которые значительно превосходили меня размерами. Но сейчас всё равно чувствовала противное посасывание в животе. Это чувство мне не понравилось. Слабаков я презирала, поэтому мысленно прикрикнула на себя и решительно вышла из-за стойки.
Однако по мере приближения к столику решимости значительно поубавилось. Все инстинкты кричали о том, что надо бежать. Вот только было бы ещё куда. Да и что-то мне подсказывает, что от него не убежишь.
– Добрый вечер, – начала я, с неудовольствием отметив, что голос звучит не так твёрдо, как хотелось бы. – Позвольте перечислить всё, что есть в меню?
Капюшон медленно повернулся, и красные глаза уставились на меня. Лицо по-прежнему загадочным образом терялось во тьме. Однако не оставалось и сомнений, что оно чудовищное. На миг мне померещился то ли оскал черепа, то ли блеснувшие клыки. А может, просто воображение разыгралось. Как бы там ни было, всё старательно заученное меню мигом вылетело из головы. Кажется, хозяйка права, и на ужин сожрут сейчас меня.
– И тебе доброго вечера, темнейшая. – Жуткий потусторонний голос, который до этого самого момента заставлял всех вокруг ярко чувствовать собственную ничтожность, в этот раз прозвучал неожиданно мягко, даже ласково. – Рад встрече.
Я изумлённо застыла. Остальные тоже. Снова воцарилась тишина.
Выходит, это был не оскал, а… улыбка?
– Вы рады встрече… со мной? – всё-таки нашла в себе силы уточнить я. Слишком уж невероятно это звучало.
– Именно так, – подтвердил он. И замолчал! Похоже, объяснений ждать не стоит.
– Понятно… – Ни черта мне не было понятно, если честно. – Есть чай с пирожными, но, раз вы проголодались, осмелюсь предложить мясной пирог, он очень свежий и его сегодня хвалили гости.
– Как скажешь, темнейшая, – почти любовно произнёс инквизитор, продолжая с интересом изучать меня своими жуткими полыхающими глазищами. – Принеси всё на свой выбор.
Хозяйка за спиной всхрапнула, как лошадь, и тут же испуганно затихла.
Я поклонилась и отошла к стойке, ощущая на себе множество взглядов. Похоже, все недоумевали вместе со мной, отчаянно пытаясь понять, что же во мне такого особенного. Капюшон качнулся в сторону зала, и он тут же снова наполнился негромкими разговорами.
И всё-таки почему инквизитор называет меня темнейшей? Я светловолосая, светлокожая. И душа у меня вроде не чёрная. Я, конечно, не ангел, хоть внешне и здорово на него похожа, но всегда стояла за честность и справедливость, а подлость отвергала всем сердцем.
– Что ты ему такого сказала?! – прошипела хозяйка мне в ухо. – Почему он так с тобой разговаривает?
– Вы же сами всё слышали, – огрызнулась я, нарезая пирог. Барга посверлила меня взглядом, будто тоже пыталась разглядеть хоть что-то особенное, что могло бы объяснить странное поведение жуткого гостя, а потом взялась помогать.
– Сделаем ему ягодный чай, его больше всего хвалят гости, – решила она, доставая откуда-то из закромов красивую золотистую чашку и новенький заварочный чайник. – Режь крупнее! И складывай красиво, чтобы кусочек к кусочку. Или думаешь, что если инквизитор говорил с тобой мягче, чем с другими, то он все промахи простит? Вот уж нет. Глупо на такое надеяться. Я слышала, у них вообще нет человеческих чувств. Говорят, жуткая тварь, сидящая у них внутри, съедает все эмоции. Допустишь хоть крошечную ошибку, и мигом лишишься души.
