Мир Печатей. Аристократ по обмену (СИ) - Батаев Владимир Петрович (читать книги онлайн регистрации .TXT, .FB2) 📗
У окна, в свете пробивающейся луны, возвышалась сутулая фигура в балахоне.
Я призвал свет, несколько раз моргнул, настраивая яркость, и протёр глаза. Глубокий капюшон скрывал лицо посетителя. Собственно, кроме балахона, я видел только кисти рук. Сморщенные, обтянутые сухой, серо-зелёной кожей с темными пятнами. И почерневшие ногти, по которым явно плакал маникюр.
Пока я разглядывал посетителя тот, видимо, изучал меня.
— И-ху-ха-ха, — внезапно он разразился диким смехом, от которого мне стало не по себе. Мало в нем было адекватности. Очень мало.
— Ты не Аарушечка! Ты тот, другой дружочек! — балахон заходил ходуном, говорящий то ли припрыгивал, то ли танцевал, понять было сложно.
— У душечки получилось, ну надо же, надо же! Как мои знания пригодились, а! Как пригодились! Скажи, ты же оттуда, да? Оттуда прям? Я угадал? Угадал-угадал-угадал?
— Ну, допустим, — насторожился я. — А ты кто такой?
— О! Конечно-конечно! Давай знакомиться! Это же надо! Другой в этом мире. Живой и целёхонький, а не по частям! Ну надо же, надо же, а!
— А что, могло быть по частям?
— Ну… Все прошлые разы так и было, мой друг. Так и было. Великие потери для исследователей нашего времени. Величайшие. А тут ты. И не гомункул! И говорящий!
— Действительно! — фыркнул я.
Несмотря на всю абсурдность и комичность ситуации, забавный с виду балахонщик внушал страх. Знаете, как детские куколки в фильмах ужасов? Вроде и миленькая, а как смотрит на тебя неотрывно своими глазищами, будто так и хочет душу твою высосать!
— Но не будем уходить от темы! — внезапно остановился танцующий. — Я Скартан! Но мне больше нравится, когда окружающие зовут меня Скоробей!, — сказал он, выделяя каждую букву о. И снова разразился смехом:
— Йух-ху-ху-ху!
— Через "а'!— машинально поправил я.
— Что, прости? — смех оборвался резко и в комнате зазвенела тишина.
— С-скоробей пишется через «а», — от ледяного тона балахонщика мне стало совсем не по себе.
— Оу… — задумался Скартан. — Это закон вашего мира, да? — после минутного молчания, наконец, выдал он.
— Ну, что-то вроде.
— Хм… спасибо, учту. Будем считать, что познакомились.
Он прошёл через комнату и уселся на банкетку у кровати. Я хотел было по инерции возразить, что знакомство какое-то однобокое вышло. Но не стал.
— Так значит, другой, — голова в капюшоне склонилась на бок. — Интересно. И вроде разумный…
— А это так удивительно? — почему-то из всех вероятных я задал самый тупой вопрос.
— Да нет, — пожал плечами Скартан. — Разумные другие не редкость в нашем мире. Особенно в последнее время. Но вот разумные другие, совершившие обмен оболочками — дело иное. Конечно, есть ещё гомункулы. Но это совсем третье. Или ты хотел бы быть гомункулом?
Он снова хихикнул.
— Как я могу хотеть быть кем-то, о ком совершенно ничего не знаю? — вспыхнул я.
— Оу… действительно. Незадача… Ну… Гомункул — это человекоподобное нечто, созданное с помощью Печатей.
— Каких печатей? — не понял я. В который раз я про них слышал, но так ничего и не понял.
— Вот этих!
Согнутый палец ткнул меня в расписную грудь.
Синие рисунки отозвались на прикосновение отсвечиванием. Зелёные — покалыванием. Красные — теплом. И только щека с чёрной отметиной как будто инеем покрылась.
Я сглотнул, избавляясь от неприятного ощущения во рту.
— У вас таких нет, что ли? — искренне удивился Скартан.
Я отрицательно покачал головой.
— Но как же… Мы сами видели! Правда, в основном черные. Мир отрёкшихся же. Нет?
Я снова покачал головой, не понимая, про что он ведёт речь.
Скартан снова погрузился в задумчивое молчание. Когда, на мой взгляд, оно затянулось, я всё же решился задать вопрос.
— А… для чего они?
— А? — Скартан встрепенулся. Как будто только сейчас заметив, что он в комнате не один. — А, это ты. Да чтобы магию монополизировать. Подлые конкистадоры, притеснили истинный народ, задушили исконную силу и заменили на свой суррогат.
— А-а-а… Вот оно что, — я попытался сделать вид, что прекрасно понял, о чем он ведёт речь. Но, видимо, вышло не очень убедительно.
— Да что бы ты понимал, — взмахнул рукой мой собеседник. — Силу они дают тому, кто носит их. Ну, способности там. Красные это боевые. Зелёные для жизненных сил. Здоровье немощных и все такое. Синие — Печати Духа.
Он снова замолчал и я нерешительно спросил.
— А ч-черные?
— А черные в этом мире путь на плаху, — снова захихикал Скартан. — Но не переживай, у Ааруши таких нет.
Я снова сглотнул, чувствуя, как холодеет все внутри. И уже явно не от Печати. А от осознания того, насколько я попал.
Скартан, судя по всему, не заметил моего состояния. Он резко замолчал. Видимо, опять погрузился в свои мысли. А потом просто сразил меня следующим изречением:
— Ладно, раз того Аарушечки нет, все его обязательства переходят к тебе. Давай Печать.
— Что, прости? — мне очень хотелось верить, что он меня разыгрывает.
— Печать, говорю, давай. Раз ты здесь, он там, оболочки поменялись, план сработал, Печать значит готова. Давай сюда!
Я хлопал глазами и молчал, с большим трудом соображая, чего этот псих требует от меня.
Он же, в свою очередь, нетерпеливо топтался на месте с протянутой рукой.
— Ээээ… Ммм… Видишь ли… я не совсем понимаю…
— Глупые людишки! — балахон всплеснул руками, затопал ногами и заверещал. И снова резко замолчал, наяривая круги по комнате.
— Печать! Старый лорд сваял. Ааруша-дорогуша украл. И использовал, гадёныш маленький! Чтобы сбежать! А обещал мне!
В голосе послышались слезливые нотки.
— А тебе зачем? — ляпнул я просто, чтобы не молчать. И уже смелее продолжил: — Печать для переноса в другой мир, я правильно понимаю?
Скартан какое-то время молчал, раскачиваясь из стороны в сторону. Потом издал звук, похожий то ли на всхлип, то ли на вздох. Сделал несколько шагов и уселся на пол посреди комнаты.
— Как объяснить мне то, что разумению твоему недоступно? Как? Возможно, дать прочувствовать то, что чувствовал я все эти сотни лет? Что чувствовал мой народ? Так смотри же!!!
Балахон резко дёрнулся вперёд и в невероятном кульбите вскочил ко мне на кровать. Морщинистые руки вцепились в мои предплечья. Я видел, как по серо-зеленой коже поползли какие-то непонятные знаки. Вот они сорвались с кончиков пальцев и прилипли ко мне.
В следующий миг сознание меня покинуло.
Сначала я почувствовал испепеляющий зной. Как будто я заживо сгорал на солнце. Потом порыв сухого ветра кинул мне в лицо горсть песка. Я попробовал вдохнуть, и песок тут же забился в нос и в рот.
Медленно я приоткрыл правый глаз.
Вокруг, куда ни глянь, простиралась пустыня. Белый песок заполнял все вокруг. Бледно-бледно голубой, практически белый, небосвод сливался с песком где-то в неведомом далеке. Ни единого облачка. Ни намёка на прохладу.
— Это Великая Пустыня! — услышал я голос Скартана. — Место, где я родился. Я и мой народ.
Я не видел ничего, кроме песка. Барханы, дюны, ветер, небо. Или это все ещё песок? Ни единого намёка на что-то живое.
Именно так. Я не видел никого. Но вскоре стал чувствовать близость собратьев. Их безысходность. Обречённость. Страх.
— Здесь нет воды. Здесь нет еды. Одно беспощадно палящее бельмо на небе. Мы вымираем. Растворяемся в песках. Сами становимся песком. Историей. Мгновением, которого никогда не было. Мы влачим жалкое существование на краю мира лишь потому, что посмели быть первыми здесь! Виновные по праву рождения!
Я не хотел этого слышать, но слышал. И это говорил уже не Скартан. Десятки, сотни голосов нестройным хором кричали о своей жажде жить. Жить. Радоваться свету и теплу. Любить.
Но все, что у них было — бесконечная, выжженная пустыня. И обречённость.
Все это давило на меня своей мощью. Я чувствовал, как меня прижимает к земле. К песку. Как он пытается затянуть меня глубже. Чтобы сделать частью себя. Потому что нет смысла бороться. Нет смысла сражаться.
