Четырнадцатая дочь - Федорова Екатерина (бесплатная регистрация книга TXT) 📗
— Главные вести ждут вас здесь, — перебила Арлена. — Этой ночью наследник Рут нашел княжну Татьяну. Случайно, благодаря очередной своей мальчишеской выходке. Призванной, как я понимаю, очистить мир от скверны — что есть любимое занятие его милости. Прошу меня простить, наследник Рут, но правда должна не только думаться, но и говориться.
Гарт резко выдохнул:
— Ничего себе!
Рут пришлось заново изложить всю историю ночной вылазки. После того как он умолк, в зале несколько мгновений стояла тишина. Затем княжич Алвин изрек:
— Вы удивительно везучий человек, ваша милость. Даже когда вы совершаете несусветную глупость, вроде мести за какую-то умершую проститутку, боги тут же подсовывают вам под нос удачу.
— Я не человек, — холодно напомнил Рут. — И не думаю, что боги заботятся об удаче эрни.
— Да уж, это скорее демон, — согласился с ним Гарт. — Возможно даже, тот самый, который вот-вот начнет в Анадее новую эпоху имени самого себя.
И хотя тон у мага Тарланьского дома был такой же, как всегда — насмешливо-дружелюбный, внутри Рута почему-то поднялась волна неудовольствия. Не стоило так отзываться о Трире-Прародительнице. О ней вообще не стоило отзываться.
— Думаю, наследник Рут устал, — вмешалась Арлена. — Ступайте, ваша милость, поспите немного. Вы всю ночь провели на ногах. А мы тут обсудим, что делать дальше.
Он кивнул, склонился в поклоне перед дамой и вышел.
То ли стенки здесь были тонкие, то ли слух у него обострился от недосыпа, но уже через несколько шагов он расслышал, как Алвин в зале произнес:
— Будем уходить без Врат. Я считаю, первой парой должны пойти княжна и Арлена.
— Это будет затруднительно, — живо откликнулась та. — Княжна в беспамятстве, и я не могу привести ее в чувство. Она словно подверглась воздействию неизвестной мне магии. Боюсь, безвратный переход еще больше усугубит ее состояние. А кроме того, не думаю, что смогу удержать княжну в стоячем положении…
Последние слова он расслышал, уже стоя у отведенной ему комнаты. Но тут скрипнула дверь, ведущая на кухню, и Рут поспешно шагнул внутрь.
Он узнал достаточно. Маги могли покинуть город, не пользуясь Вратами, не совершая прогулки по окрестностям. Слухи о тайных заклинаниях этого семейства бродили по Анадее чуть ли не со времен первого Тарланя, и вот подтвердились. Дар измельчавшим потомкам от великого предка.
На месте Тарланей, подумал Рут, он отправил бы княжну в Фенрихт немедленно. Даже рискуя ухудшить ее состояние. Потому что пребывание в лапах Лиги может отразиться на здоровье еще хуже.
Впрочем, это не его дело. Долг уплачен. Все. Если благородные маги сейчас сбегут, бросив его, выход из города для одного из эрни найдется всегда. Пусть перекрыта суша, остается море. Вряд ли оно холоднее керсийских рек, которые он переплывал. Ему нужно лишь выплыть за кольцо дозоров…
Рут скинул одежду, достал из узла керсийское исподнее, переоделся и уснул, едва его голова коснулась подушки.
Из глубины сна Рут вынырнул как-то быстро и резко. А потом с изумлением увидел, что комнаты, в которой он уснул, не было. Исчезла. Топчан стоял посреди серого марева, затейливо расписанного черными и ржаво-коричневыми слоистыми узорами. Схожие цвета и узоры можно увидеть на склонах оврагов. Там, где целые пласты отвалились, обнажая внутренние слои земли. Вот только виделось все это туманно, словно смотреть приходилось через стекло, на которое непрерывно лилась вода.
Я сплю и вижу сон, изумился Рут.
Эрни не видели снов. Во многом они были как люди — но сновидений по ночам не зрели. То ли боги забывали их послать, то ли небылицы, которые плетет спящий разум, противны самой природе эрни.
Рут встал, чувствуя себя первопроходцем. Одеяло, укрывавшее его, исчезло само по себе. Миг — и оно уже лежит, скомканное в туманные складки, у изножия кровати. Он отметил странную легкость и точность каждого движения. С интересом огляделся.
Расписное марево висело кругом, только слева казалось более далеким; с этой стороны узоры ощутимо мельчали, цветные слои истончались до ниточек. Сверху над головой нависала темная, словно выстеленная коричневым шелком пропасть.
Потом ткань расписного марева дернулась, на ней прорезались огоньки, расположенные попарно. С правой стороны, там, где слои были толстыми и близкими, огоньки сетью темно-багровых углей уходили ввысь. Слева пары багровеющих углей висели в дымке на высоте его роста и тянулись вдаль.
Рут заинтересованно вгляделся в огни, что были ближе всего. На мгновенье показалось, что он различил абрис человеческой фигуры. Пара огней висела как раз там, где положено находиться глазам.
А потом что-то сдвинулось, словно кто-то выдернул залитое водой стекло, стоящее перед ним…
И Рут увидел.
Справа вверх поднимался склон гигантского оврага с вывороченными корневищами, неизвестно как попавшими в толщу земли, с рябью ало-рыжих кустов, что цеплялись за почти отвесный склон. На склоне были люди. А слева — Рут метнул туда быстрый взгляд — слева простиралась равнина, за которой вздымалась другая стена оврага, далекая, смазанная расстоянием. Равнину тоже покрывали человеческие фигуры в одежде разных времен.
И все они двигались. Мягко, медленно, плавно, как в танце. Те, что плыли по склону, касались алой листвы на кустах, обрушивали небольшие осыпи земли.
Рут перевел взгляд на того, кто стоял прямо перед ним. Единственный, кто не двигался, а стоял и смотрел ему прямо в лицо.
Эрни. Широкие плечи покрывал короткий и узкий плащ из грубо выделанной кожи. Ему было лет тридцать. По лбу шла широкая багровая полоса, уходившая под золотисто-белые волосы.
Заметив, куда смотрит Рут, облаченный в плащ незнакомец сказал:
— Знакомый отпечаток, правда? След от герцогской тиары.
Рут пригляделся к серо-голубым глазам, к жестким складкам по обеим сторонам рта.
— Так вы…
— Я первый герцог Бореск, — произнес незнакомец. — И твой предок. Поскольку ты выглядишь вполне взрослым, думаю, тебе уже сказали, с какой истории началась линия герцогов Керсы.
Рут кивнул. И припомнил две книжки из числа тех, что успел прочитать в дни своего одиночества. Как раз по истории семейства.
— Вы Аленц Бореск. Сын того, кто отомстил за принцессу Янзель Бореск. Отец Олера Бореска, оставившего самую подробную летопись последних дней Керсийского королевства. А след — это…
— Отпечаток от раскаленной тиары, — сказал знаменитый предок без всякой грусти в голосе. И, склонив голову, глянул исподлобья — движение, которое Рут не раз подмечал у отца.
Аленц, первый герцог Бореск, погиб от рук илазирцев через двенадцать лет после своего воцарения. Эрни, только что получившие под свое управление разоренную страну, хотели заключить мир с соседями, и Аленц отправился на встречу с королем Илазира, назначенную в городке на границе. Именно там король и казнил первого герцога, предварительно надев ему на голову раскаленную в пламени очага тиару. Затем илазирские войска ворвались в Керсу, и вспыхнула война, которую потом назовут первым Илазирским конфликтом.
Увы, король Илазира успел скончаться, пока эрни занимались выдворением его войск за границу. Не стало того, кому они задолжали личную месть. Условием мира стало возвращение герцогской тиары и выплата солидной контрибуции. Войско и магов следовало кормить.
А тиара, чуточку оплывшая, до сих пор надевалась герцогами Керсы в особо торжественных случаях.
— Значит, я не сплю, — сказал Рут, окидывая взглядом людей. — А это Бездна Триры? Вот, значит, как это…
— Молчи, — твердо сказал человек с выжженной полосой на лбу. — Я позвал тебя не за этим. Мне нельзя говорить долго, мне нельзя сказать многого. Посланец, которого Трира выбрала, сотрет с лица Анадеи не только магов, но и эрни. Это предрешено.
Руту отчаянно захотелось спросить, а верно ли, что посланцем Триры-Прародительницы будет княжна Татьяна, но лицо предка уже начинало оплывать, а в глазах засветились багровые точки.
