Морфы: отец и сын (СИ) - Огнев Евдоким (книги TXT) 📗
Не знаю повезло ли нам или наоборот, но к полудню мы вышли к городу, который отличался от других городов. Здесь было, как и везде, много зелени, но дороги в городе были чистые. Впервые я увидел рабочую машину, про которые мне рассказывали дети. Если у нас ездили на телегах и жуках, то здесь были самоходные телеги на горючим, которые называли машины. Киберы спокойно расхаживали по улицам и провожали нас удивлёнными взглядами, но никто не думал доставать оружие. Вскоре я понял причину. В городе помимо киберов были ещё и звери, потом я встретил и своих фитоморфов. Это было удивительно, но никто не стрелял и не ругался. Все занимались своими делами. Кто-то торговал на улице с лотков, другие прям тут же устроили что-то вроде стрижки. На глаза попалась телега под управлением здорового таракана. Навстречу ему ехал звероморф правя быком. Посреди улицы стояли три полицейский разных рас, которые находились при оружии и следили за порядком. Они косились на меня, но не подходили. Пришлось подойти к ним.
—Доброго, мы с побережья идём. Мальчишке плохо стало. Его бы посмотрел, кто из лекарей. Такое возможно?
—Вам надо зарегистрироваться в центре беженцев. Получить документы. Там вам подскажут, что делать дальше, — ответил мой сородич.
—И где это сделать?
—Идёте прямо по улице…
Если в общих чертах, то предстояло пройти через весь город, чтоб добраться до лагеря. А сил, если честно, уже не было. Тарас был далеко не лёгким парнем. Как я его тащил всё это время, сам не представлял. Но делать нечего. Оставалось только сцепить зубы и идти дальше, в который раз думая, зачем я тогда пошёл эти тыквы искать. Давно это было. Возможно полгода назад, может меньше, может больше. За это время многое изменилось.
—А мы сегодня будем есть мясо? — спросила Варя.
—У тебя есть лишние деньги? — вместо меня ответил Джек.
—Нет. Но можно заработать.
—Давай для начала Тараса вылечим, а там посмотрим по поводу работы. Правильно я говорю? — спросил Джек уже меня.
—Правильно.
—Вот видишь. Даже Гена подтверждает.
Почему-то они меня звали просто по имени. А я не поправлял. Вначале вроде хотел, но потом плюнул. Не до формальностей. Сил всё-таки больше не было. Пришлось сделать перерыв. Мы сели на какие-то пустые ящики около магазина. Руки дрожат, пот глаза застилает. Тарас весь огнём горит. Я попробовал ему влить воды в рот, но не получилось. Морфы проходили мимо. Они торопились по своим делам. Сейчас не то время, чтоб замечать чужие проблемы. Со своими бы разобраться. Я уже хотел пойти дальше, когда почувствовал боль. Лешик. В глазах всё потемнело. Сердце на миг остановилось и я начал терять сознание, падая вместе с ним в пустоту. Позади небо, впереди земля, которая приближалась стремительно. Шум в ушах. Кровь стучит в висках. Вот уже верхушки деревьев, которые царапают кожу. Голова раскалывается. Перелом руки. Теперь она висит плетью. Лешик очнулся, ухватился за ветку. Я чувствовал, как у него рвутся сухожилия. Тело тянет вниз. Рука удлиняется. Боль. Но это единственный шанс не переломать себе кости, свалившись с такой высоты. И вот он достиг земли. Свалился в палую листву. Руки долго будут восстанавливаться, но живой. А вот вторая потеря сознания меня насторожила, но я уже пришёл в себя.
В горле ком. Я валялся рядом с ящиками. Тарас лежал рядом. Варя испугалась, поэтому плакал. Джек пытался привести меня в чувство. Опрыскивал щёки водой. Я же ещё не мог отойти от той боли, что почувствовал вместе с Лешиком. Слишком тесная связь — это проклятье. Нельзя так чувствовать других. Это убивает и одновременно заставляет заботиться о семье, если связь не прервана. Но даже если прервана, но отголосок накроет, когда с ними что-то случится.
—Вам плохо? — подбежала женщина. Я видел подол серого цвета и ноги в сандалиях.
—Мальчику. Я в норме. — С трудом удалось сесть. Посмотрел на неё. Невысокая, уже не молодая женщина с железной рукой. — Сегодня он не проснулся. Не знаю что с ним.
—Сколько ему лет? — быстро спросила она.
—Двенадцать. Может тринадцать. Сложно сказать, — ответил я. Джек протянул мне воду, после этого начал успокаивать Варю.
—Похоже вырос из деталей. Нужны новые, — ответила женщина, после беглого осмотра.
—И где достать эти новые детали? — устало спросил я, ожидая услышать ответ, что нужно пройти куда-то там, отстоять очередь не пойми где.
—Пойдёмте. Я отвезу в больницу, — ответила она довольно коротко, что я аж поперхнулся, не веря услышанного. — Рик, помоги.
От большой машины, что стояла неподалёку, отошёл здоровый киберморф. Да у него одна рука была, как мои три. Без особых усилий он приподнял Тарас и понёс его в сторону машины. Женщина протянула мне руку.
—Давайте помогу, — предложила она, чем опять меня удивила. — Я в больнице работаю. Для меня все равны любой расы. Если относиться друг к другу как враги, то мы не выживем.
—Согласен с вами, — принимая руку помощи, ответил я. Слабость била по мышцам. Голова кружилась. То и дело хотелось лечь на землю и не шевелиться. — С сыном беда случилась. Вот меня и выкинуло из жизни.
—Сочувствую. Я слышала про вашу связь.
—Главное жив остался. Остальное поправится. А если вы сможете Тараса починить, то всё совсем будет хорошо, — ответил я.
—Вы верить в хорошее?
—Верить в плохое слишком просто. Я в последнее время не ищу лёгких путей, — забираясь внутрь машины, ответил я.
—Мальчика починить несложно. Нужно лишь поменять детали. Новых сейчас нет, но подержанные найдём, если вам это не принципиально.
—Мне? Я в ваших деталях не разбираюсь. Как и в ваших законах. А в новых законах тем более. Денег нет. Документов тоже.
—Детей мы лечим бесплатно, как и экстренные операции у взрослых. А документы сделаете, — ответила она.
И после её слов на душе стало легко. С меня словно кто-то снял тяжёлый груз, который заставили нести долгое время. Теперь пришла надежда, что всё может наладиться. Осталось лишь детей пристроить к их сородичам и понять, что случилось с Лешиком. Самому устроиться. Убивать никто пока не планировал, значит оставалось жить дальше.
Глава 8. Ссора
— С Тимуром всё будет в порядке? — в который раз спросила Варя.
— А как иначе? — ответил на её вопрос Джек. Я сидел в стороне и жевал какой-то овощ, похожий на огурец с куском хлеба. Детей накормили, да и мне что-то перепало от женщины со строгим взглядом, которая главенствовала в столовой, как генерал над армией.
Тимур всё это время был в операционной. Мы ждали в коридоре, когда операция закончится. Я пытался выйти на связь с сыном, но он был без сознания. Оставалось надеяться, что ещё придёт в себя. Если же всё пойдёт по худшему варианту, то я потеряю последнего родного человека в этом мире. Пусть я и не был согласен с ним по многим вещам, но это не означало, что я хотел его смерти.
— Он спит. Но вы можете побыть с ним в палате. Только не шумите, — сказала доктор. На халате была табличка с её именем: Элизабет. Дети сразу вскочили на ноги и пошли следом за каталкой, на которой лежал Тимур. Каталку вёз робот, с человекоподобными чертами.
— Всё будет нормально? — спросил я.
— Да, детали подошли. Сильно парню досталось когда-то.
— Он очень сильный. Один остался с братом и сестрой. Взял за них ответственность, — ответил я.
— Вы установили связь с сыном?
— Нет. Не отвечает. Мне нужно что-то подписывать? Объяснять? — спросил я. Она улыбнулась.
— Нужно переговорить с полицией. Расскажите при каких обстоятельствах нашли детей. Почему решили им помочь… — Элизабет улыбалась, но глаза были серьёзные. Она словно сейчас пыталась понять, что мной двигало. Самому бы понять, что тогда перевернулось в моей голове, когда я решил ввязаться в эту историю.
— Я не знаю ответа на ваш последний вопрос.
— Так есть время придумать этот ответ.
— Тут лет не хватит, чтоб понять, почему, потеряв всё, я не стал их считать врагами. Сказать, что они не доросли до врагов? А кто дорос? Кто враг? Тот, кто будет желать мне смерти? Наверное, да. Это и будет враг. Тогда придётся защищаться, чтоб сохранить жизнь в этом мире, что мы прокляли и в котором все перемешали. Но тогда враг не будет иметь привязки к тому материку, на котором когда-то жил морф. Это будет плохой морф. Сам по себе плохой. А плохие есть на любом материке. Это и будут те, кого я начну считать врагами. Но дети на эту роль не подходят. Они оказались жертвами в этой мельнице, которую устроили мы. Такой ответ устроит?
