Эхо войны (СИ) - Михайлов Руслан Алексеевич "Дем Михайлов" (читаемые книги читать .txt) 📗
Когда начался весь этот бардак и паника, поезд Мотани как раз подошел к заводу, чтобы забрать уставших работяг и отвезти их в город - это я знал из слов Тимофеича и Палыча. Но поезд с места так больше и не тронулся - охранявший государственный объект Золотой батальон получил какой-то приказ из столицы и не дал разрешение на отправку. Дело дошло до стрельбы на поражение прямо рядом с Мотани и куча народу полегла ни за что. Выжившие разбежались кто куда, а затем направились к городу пешком - в то время пустыня была безопасна и практически всем удалось благополучно добраться. За исключением сердечников, диабетиков, беременных и пожилых, падавших прямо на асфальт, чтобы больше никогда с него не подняться - сорок пять градусов жары как-никак. Это была Первая Волна - вернувшиеся в охваченный анархией город, к своим родным и близким.
Вторая Волна заводских и карьерных рабочих достигла границ города на следующий день. Ведь с теми, кто оставался внутри завода на ночную смену, военные поступили еще хуже - их наглухо заперли внутри бетонных коробок цехов или внутри шахты и велели продолжать работу, словно ничего не случилось. Предприятие режимное, всего несколько выходов из каждого цеха и везде стальные двери. Выбраться не так просто, а за дверями озлобленные военные с автоматами наперевес. Повсюду шла ядерная война, весь мир трясся в судорогах агонии, а золотодобывающий завод продолжал работать на полную мощность еще целые сутки, добывая золото для уже несуществующей страны.
Работяги прождали в заключении целый день, пока окончательно не озверели от неизвестности и страха - мобильники к тому времени сдохли, да и не у всех они были. При помощи сварных аппаратов вырезали замки и выбрались на свободу. К их удивлению еще работающий завод был безжизненен - ни единого охранника в поле зрения не наблюдалось и никто не мешал людям вернуться домой. Опять же на своих двоих - сорок километров по палящему зною. А ГМЗ-2 продолжал работать вовсю уже без присмотра специалистов - до тех пор, пока окончательно не вырубило электричество.
С тех пор пролетело много времени, но как не старалась пустыня, ей так и не удалось похоронить огромные цеха под слоем сыпучего песка. Пока не удалось, но Она не оставляла своих усилий.
Школьный автобус надсадно взрыкивая двигателем перевалил через очередной песчаный бугор и начал было замедлять ход, но неотступно следующий позади грузовик протестующе загудел и коротенькая колонна направилась дальше, выезжая на прямой участок дороги. До завода осталось не более полукилометра. А я неотступно смотрел на вздымающийся над одной из гигантских построек столб черного густого дыма, которого не было еще минуту назад.
Если поглядеть с одной стороны, дымный сигнал пугал до чертиков, а если с другой - радовал. Будь обитающие на территории аборигены чуток поумней, то не дали бы о себе знать до тех пор, пока наш куцый караван не подойдет поближе. Видать от поедания себе подобных, у них окончательно мозги отсохли.
Из люка на крыше автобуса высунулся Ильяс и, стараясь перекричать ветер, что-то завопил, машущими руками указывая на черный столб дыма. Я закивал - видим мол и развел руками, дескать поделать ничего не могу, я тут не главный и ехать во главе отряда им придется и дальше.
Меня знакомо дернули за штанину и я потеснился, пропуская в люк тащащую свою винтовку девчонку. Инга крутнула головой по сторонам, хлестнув меня по лицу собранными в пучок волосами и наклонившись к моему уху, крикнула:
- Чего он руками машет?
- На дым показывает - пояснил я, вдыхая непривычный запах ее волос - пахло явно чем-то фруктовым.
- Ясно - кивнула девушка и покосившись на меня, поинтересовалась - Может на крышу выберешься? А то здесь и так места нет.
- Выберусь - кивнул я, подтягивая ноги и чувствуя себя как черепаха, которую вытаскивают из защитного панциря. Прочный кузов хотя бы наполовину прикрывал мою тушку от возможного протыкания стрелами и прочими метательными снарядами - Хотя, лучше бы пулеметом воспользоваться - грохоту и страха от него побольше будет.
- После Казахстана, пулеметных патронов мало осталось. Экономить надо.
- Ясно - помрачнев, буркнул я, цепляясь за край люка.
А вот это уже совсем плохая новость. Я рассчитывал что случись заварушка, пулемет будет палить безостановочно. А оно вон как выходит… Для нас, городских, хватит и одного вида грозного оружия, чтобы понять, что к грузовику лезть не стоит. А людоеды и муты… они тупые, им пока не докажешь наглядно, что железная штуковина на крыше кузова может сделать очень бо-бо, то нипочем не поверят.
- Не бойся - крикнула Инга, на миг, оторвавшись от прицела - Прорвемся!
- Я не боюсь - крикнул я в ответ - Я нервничаю! Мне умирать никак нельзя!
- Ты такой особенный?
- Ага! - закивал я, нащупывая заткнутую за пояс лопатку.
Почему-то я был абсолютно точно уверен, что просто так мы завод не минуем. И дело было даже не в мрачном столбе дыма - я просто был уверен и все тут. А своей интуиции я привык доверять.
Первые местные обитатели показались как только мы вписались в последний поворот и не сбавляя ходу вынеслись на длинную прямую, идущую аккурат между поднятой на насыпь железной дорогой и забором. И показались они к моему искреннему удивлению со стороны пустыни - четверо загорелых дочерна и практически голых мужика стремглав мчались в нашем направлении, потрясая над головой импровизированными копьями и улюлюкая столь пронзительно, что перекрикивали свистящий ветер и рокот моторов. Но они безнадежно отставали. Похоже, аккурат перед нашим прибытием аборигены совсем оголодали и решили поохотиться, а тут такой облом - добыча показалась совсем с другой стороны.
В следующий момент мы влетели в узкий коридор, блокируемый с одной стороны непрошибаемым бетонным забором, а с другой мертвой махиной железнодорожного состава. Теперь выбора у нас оставалось немного - либо продолжать двигаться вперед, либо разворачиваться. Внутри проносящихся мимо нас вагонов замелькали тени. Из-за скорости я не успел различить детали, но определенно это были люди. А еще через двести метров я в этом окончательно убедился - на дорогу высыпало с полсотни человек, перегораживая нам дорогу. Там были как мужчины, так и женщины. Неимоверно худые, обряженные в лохмотья или полностью нагие, покрытые коростой грязи - они представляли собой страшное зрелище. И, похоже, что они были настолько голодны, что не побоялись встать на пути мчащихся вперед тяжелых машин.
Едва дорога оказалась перекрыта живым барьером, случилось то, чего я боялся больше всего - ехавший впереди автобус начал резко сбавлять скорость и рыскать из стороны в стороны под визг покрышек. Через секунду автобус все-таки выправился и поехал прямо, но скорости не прибавил, плетясь как беременная черепаха.
Правая дверь водительской кабины распахнулась, оттуда высунулся Борис и что-то яростно заорал, прижимая к грудям рацию и глотая поднятую колесами пыль. Но услышан не был - школьный автобус так и ехал. Водитель и не думал прибавлять вдавливать педаль газа. Из-за них замедлился и грузовик, едва не тыкаясь носом в толстый зад автобуса.
А еще через секунду, по кузову грузовика загрохотали первые горячие приветствия местных - в десяти сантиметрах от меня ударила арматурина и, бешено кувыркаясь отскочила. Градом посыпались камни и железяки. Одним из камней я получил промеж лопаток и взвыл от боли.
- Быстрее! - заорал я, съеживаясь в комок и вжимая голову в плечи.
Грохнул резкий выстрел винтовки и уже приготовившегося метнуть копье местного, словно ударом тарана снесло с крыши вагона. Едва он рухнул на песок, как к нему кинулась гурьба народа и яростно отпихивая друг друга в сторону, принялись рвать еще живого человека в клочья. Звери. Озверелая стая травящая добычу и не обращающая внимания на потери.
Борис нырнул обратно в кабину и спустя секунду грузовик взревел двигателем и резко рванулся вперед.
Я едва успел завопить нечто нечленораздельное и что есть силы вцепиться в край люка, как наша машина боднула автобус. Грузовик тряхнуло и я приложился подбородком о кузов. Ингу от удара мотнуло назад и я едва успел подставить ладонь между ее шеей и узкой кромкой люка. И зашипел от пронзительной боли пронизавшей руку. Судя по ощущениям не сломал, но боль сильная.
