Вторжение. Смерть ночи - Марсден Джон (книги без сокращений .txt) 📗
Я догнала остальных, уже затаившихся под деревом и смотревших на одно из освещённых окон. Дурная стратегия, подумала я. Один солдат с автоматом мог смести их всех за секунду. Именно так я им и сказала шёпотом, подобравшись к дереву. Ребята испуганно глянули на меня, но тут же разбежались под укрытие других деревьев.
Я обошла дом с восточной стороны и увидела перечное дерево, к стволу которого были приколочены деревянные плашки, служившие лестницей наверх, к детскому домику на ветвях. Я воспользовалась этими ступеньками и уселась в первой же развилке ветвей. И теперь кухня была мне видна как на ладони. Я мрачно смотрела внутрь. Там были три женщины. Они явно чувствовали себя как дома и всё обустраивали по-своему. Достали из буфетов и шкафов все банки, тарелки, блюдца и контейнеры, выставили их на стол и скамьи. Всё по очереди вытирали и перекладывали, время от времени останавливаясь, чтобы повнимательнее что-то рассмотреть или привлечь внимание других к чему-то. Одна женщина нашла оранжевый пластиковый ключ для открывания стеклянных консервных банок, и её он просто заворожил. Похоже, они не могли понять, для чего предназначена эта вещь. Женщины так и эдак вертели ключ в руках, даже носы совали в отверстие. И ужасно хохотали. Я слышала сквозь стену их голоса, высокие, тонкие, слегка гортанные. Да, им было откровенно весело, они выглядели радостными и взволнованными.
Я наблюдала за ними, испытывая множество чувств: зависть, гнев, страх, подавленность. Я больше не в состоянии была на это смотреть, соскользнула с дерева и вернулась к остальным. Потом мы прокрались через сад и вышли на дорогу.
Сравнивая по пути свои наблюдения, мы вычислили, что в том доме находилось не меньше восьми взрослых. Я предполагала, что захватчики поселят на каждой ферме по одной семье, но они, возможно, считали нас чересчур расточительными, если у нас так много земли приходилось на такое малое количество людей. Может быть, они построят дома по всей долине Виррави, пока у каждой семьи не окажется в распоряжении лишь но одному загону, чтобы заняться интенсивным земледелием. Не знаю, как земля такое выдержит. Но может, это мы использовали её неправильно?
Мы шли дальше, каждый погрузился в собственные мысли, догадки и мечты. До дома Криса мы добрались уже после полуночи. Там свет не горел, но мы вели себя с крайней осторожностью на тот случай, если внутри уже спали колонисты. Но потом меня просто затошнило от необходимости постоянно красться на цыпочках.
— А давайте забросаем крышу камнями, — предложила я, подумав о том, как стучал дождь по оцинкованной крыше жилища стригалей у Кевина.
Остальные посмотрели на меня с жалостью, но я была сыта по горло тем, что мы постоянно бежали, прятались, бродили, как голодные звери.
— Нет, давайте! — настаивала я. — Ну что может случиться? Если внутри кто-то есть, они же всё равно не побегут в темноту с ружьями! Вряд ли они настолько глупы. Вокруг есть где спрятаться, так что мы просто сбежим по-быстрому, и всё.
Видимо, я говорила более убедительно, чем сама понимала, потому что уже через полминуты я всех уговорила. Не знаю, в самом ли деле я на такое подбивала или просто шутила. Но теперь отступить значило потерять лицо, огорчённо подумала я, набирая как можно больше камней. Мы договорились о том, где встретимся в случае чего, и окружили дом. По сигналу — протяжному пугающему вою Гомера — я принялась швырять камни.
О, это было потрясающе! Целый эскадрон опоссумов, обутых в бутсы, на полной скорости катящих перед собой неисправные тележки из супермаркета, не смог бы устроить такой грохот.
Я быстро отступила назад, поджав нижнюю губу и едва не прокусив её насквозь, когда налетела на садовую скамейку. Да, мои икры и лодыжки были основательно наказаны за это ночное приключение. Одинокий камень, неожиданно запущенный кем-то уже после общей атаки, скатился но крыше спустя целую минуту. Но внутри не было заметно никакого движения. Просто невозможно, чтобы после такого там никто не проснулся.
Мы опять собрались все вместе перед парадной дверью и отправили Гомера проверить кухонное окно, после того как он признался, что последний камень бросил именно он.
— Слишком темно, чтобы рассмотреть что-то внутри, — проворчал Гомер. Потом, помолчав ещё немного, сказал: — Думаю, там то же самое, что было, когда мы оставляли записку Крису. Вряд ли там кто-то есть.
Так оно и оказалось. Но открытие нас не обрадовало. Мы заглянули и в старый свинарник, где Крис прятался сразу после вторжения, но не нашли никаких признаков жизни. Так что мы собрались вокруг пыльного стола в пахнувшей плесенью кухне, чувствуя себя уставшими и несчастными. Волнение, охватившее нас в момент бомбардировки крыши, быстро угасло. Мы так расстроились из-за Криса, чувствовали себя такими беспомощными... А когда думали о том, где он мог находиться, тоже ничего хорошего предположить не могли. Я сердилась на себя, что не догадалась спросить миссис Маккензи и того мужчину в машинном сарае, не знают ли они чего-нибудь о Крисе. Но я была слишком растеряна и испугана. Меня слегка утешало лишь то, что сказала Робин: если бы Криса поймали и отправили на территорию ярмарки, те двое взрослых упомянули бы об этом.
— Ну, отсутствие новостей — уже хорошая новость, — вздохнула Фай.
— Если честно, Фай, — тут же огрызнулась я, — это не слишком-то утешает. Это одно из самых глупых высказываний, придуманных людьми!
Фай это задело. Был уже второй час ночи, мы все устали. Да и холодало.
— Но больше мы ничего сделать не можем, — заявил Гомер. — По правде говоря, самое вероятное... Ну, мне неприятно это говорить, но он, скорее всего, мёртв.
Мы все яростно набросились на Гомера, ругая его так и эдак. Конечно, все мы думали о такой возможности, но говорить об этом вслух казалось непристойным, что ли. Слишком страшно, слишком ужасно слышать, как кто-то произносит такое. Может, мы боялись, что если заговорим об этом, то оно сбудется. Я уже достаточно много знала о силе слова.
— Ладно, что теперь делать? — спросил Ли. — Мы не можем остаться здесь.
— Нет, можем, — возразила Фай.
— Вряд ли здесь достаточно безопасно, — сказал Гомер. — Эти колонисты уже в пути. И мы не знаем, как далеко они забрались по эту сторону от города. Они уже утром могут оказаться у Лангов.
— Но сейчас-то ночь, — напомнила Фай. — А я слишком устала. И холодно. И мне всё надоело. — Она опустила голову на руки, лежавшие на столе.
Ли с сочувствием погладил её по волосам, но все остальные даже на это не были способны.
— Мы могли бы здесь остаться на несколько часов, — предложил Гомер. — Но нам всё равно придётся уйти ещё до рассвета. Я бы предпочёл как следует поспать потом, чем дремать сейчас.
Наступило молчание, мы все смотрели на Фай, надеясь, что она согласится.
— Ох, ладно, — сказала она наконец, отталкивая руку Ли и вставая. — И куда мы пойдём?
— Идемте в Виррави, — быстро откликнулся Гомер. — Мы там уже сто лет не бывали. Надо посмотреть, что там происходит, не можем ли мы что-нибудь сделать. Если отправимся прямо сейчас, к рассвету доберёмся.
Мы были слишком измотаны, чтобы спорить. Тем более что других идей всё равно ни у кого не было. Да нам и понравилась мысль о походе в Виррави. Мне хотелось оказаться как можно ближе к цивилизации. Я просто не желала больше видеть Ад.
Мы тронулись в путь, и через десять минут снова полил дождь. Наверное, умнее всего было бы сразу развернуться и спрятаться в сухом сарае, но никто такого не предложил. Другие возможности уже не рассматривались. Было очень темно, но можно было спокойно идти по дороге, не боясь, что попадёмся, так что шли мы без особого труда. Кажется, с момента нашего ухода от дома Криса и до самого Виррави никто не произнёс ни слова.
На рассвете мы были рядом с домом учителя музыки. Но слабый серый свет на востоке пока что мало отличался от ночной тьмы. Мы четверо стояли в саду, прячась за деревьями, мокрые насквозь, а Гомер отправился осмотреть дом, чтобы убедиться в отсутствии там людей. Я пыталась понять, откуда он черпает энергию. У него сил было как будто больше, чем у остальных. Но наконец Гомер подал нам знак входить. Несчастные, продрогшие, мы зашли в дом, отыскали там полотенца и одеяла, в верхней ванной комнате сняли с себя мокрую одежду. Гомер вызвался первым встать на дежурство, и никто возражать не стал. Робин и Фай улеглись на одну кровать, я заняла другую, в соседней спальне. Ли исчез в коридоре — ушёл в последнюю комнату. Я лишь надеялась, что солдаты не зайдут в этот дом с проверкой именно тогда, когда все мы раздеты. Но в доме всё выглядело так, словно сюда со времени нашего последнего визита никто не заходил.
