Неоновое солнце - Кротков Антон Павлович (читаем полную версию книг бесплатно .TXT) 📗
- Наша задача быстро зайти. Осмотреть квартиру, забрать женщин и сразу отходить. Если возникнут сложности, резервная группа прикроет наше отступление. - Показывая на схеме каждому его действия, Легат наблюдал за реакцией людей и видел, что никто не рвётся рисковать собой ради чужой семьи. Один из его команды и вовсе нервно подёргивался вместе со снятым с предохранителя автоматом того и гляди или дёру даст или выпустит ему очередь в брюхо.
- Ну что ты пульсируешь! Ты мужик или...? – Стас сердито вырвал автомат из дрожащих рук вохровца, после чего обратился ко всем:
- Особо нервные могут выдохнуть, там куда я пойду, мне некогда будет ждать, пока вы будете менять прокладки, дамочки. Мне нужен всего один из вас, но тот что с яйцами.
Но напрасно Стас ждал, всматриваясь в лица, добровольцев среди тюремщиков не находилось, все на кого он обращал свой взгляд, опускали глаза. И всё же кого-то ему взять придёться, чтобы защищал спину. С одной искалеченной рукой он уже не сможет с должной скоростью управляться с автоматом, так что без параника никак.
Американский сержант-морпех вызвался сам:
- Я пойду с тобой, Иван. Хоть ты и коммунист, но кто-то же должен прикрывать твою красную задницу. Кстати, ты взял водку? Я хочу выпить, как у вас говорят «на посошок». Где она, Иван?
- Прости, брат, она уже внутри. - Стас похлопал напарника по плечу. – Но обещаю напоить тебя, когда выберемся. А потом, так уж и быть, мистер империалист, отметим спасение моей семьи в вашем ижоговом Макдоналдсе!
- А я так уж и быть спою под караоке гимн СССР, - пообещл Гранада, хотя терпеть не могу коммунистов.
На том и хлопнули по рукам. Стас быстро надел бронежилет погибшего рядового Нильсена, распределяя на плечах его знакомый вес ( работая по контракту в американской военной компании он носил такой же модели), потом подсумки с боеприпасами, аптечку, автомат и всё остальное.
Последние приготовления ты совершаешь почти машинально, ибо мозг уже идёт по маршруту. Руки сами (точнее единственная рабочая рука) достают из автомата рожок с 30 патронами. После проверки вставляешь его обратно в приемник магазина, отправляя на место ударом ладони. Берешься за рукоятку затвора, отводишь ее назад и отпускаешь. Затвор скользит вперед с металлическим звуком, захватывая крайний патрон и проталкивая его в ствол. Чак-чук. Звук, определяющийся безошибочно и исполненный возможностей. Ты словно этот патрон - полностью готов.
Перед самым выходом Гранада обколол ему руку обезболивающими препаратами из своей чудесной аптечки. Стас повесил себе автомат на шею и поудобней разложил запасные рожки и гранаты с учётом того, что у него фактически осталась только правая.
Всё, теперь можно идти. Он первым номером, Гранада в десяти шагах следом. Короткими перебежками наискосок через двор, используя деревья как временные укрытия. Всё как в боевом рейде. В стороне, возле детской площадки маячат несколько тёмных фигур, надо постараться не привлечь их внимания. Ещё опасней припаркованные автомобили, за которыми удобно прятаться. От них следует держаться подальше. Но Стас и американский морпех без слов отлично понимают друг друга, в крайнем случае всё можно объяснить понятными любому профессионалу в мире жестами. Дистанция между ними оптимальная, чтобы не упустить друг друга из виду, и при этом в случае засады второй номер сможет вытащить первого.
Тихо. Но в некоторых окнах за задёрнутыми занавесками слабо светится жизнь и даже как-будто мерцают телевизиры. Хотя по всем каналам постоянно крутят предупреждение о том, что находясь у себя дома, не следует включать свет; и лучше приглушить до максимума телевизор и плотно занавесить окна, чтобы не привлекать к себе внимание заражённых. Но сейчас для Стаса эти мерцающие телевизоры, как лучи надежды. Значит, они пришли не слишком поздно и здесь ещё есть кого спасать.
Возле самого подъезда родной для Легата девятиэтажки первая серьёзная остановка. Нет, отпереть стальную дверь – не проблема, достаточно приложить таблетку электронного ключа. Но появилось такое чувство, словно вот-вот наступишь на мину. Стаса охватило волнение. Он вдруг ощутил резкое жжение в желудке, спазм, как от глотка крепкого спиртного, проглоченного второпях. Стас прислушивавался к себе, к этому спазму: впитавший в себя опыт нескольких войн организм что-то пытался подсказать ему. Тут всё как на войне, где всегда мало что известно и еще меньше может быть проконтролировано. Порой весь мир сужается до размеров одной улицы, дома, комнаты, двери. И надо в доли секунды всё просчитать, ибо цена ошибки - смерть, часто мучительная и бесславная.
«Мне входить в дверь первому. Но что если там ждёт враг? Что если он прыгнет и вцепится зубами мне в лицо раньше, чем мои глаза привыкнут к абсолютному мраку? Луч штурмового фонарика может сразу не нащупать противника. Вполне вероятно, что эти твари не такие уж безмозглые и обладают звериной хитростью. К тому же они чрезвычайно резкие. А если их двое, трое? Что если бросить гранату и уже следом нырять за ней? Но ведь я могу ошибаться. И тогда пострадают невинные, мои соседи по подъезду» - Стас размышлял над всем этим очень усердно, так как времени мало и всё равно придётся на что-то решаться.
Гранада знаками показывает: «Давай я первый». Этого ещё не хватало! Стас отбросил сомнения, словно окурок растёр подошвой ботинка: надо привыкать жить в реальности, в которой всё сложнее и запутанее, чем даже на войне.
Раз, два, три, марш! Они врываются в подъезд и мимо дверей лифта взлетают по лестнице сразу на третий этаж, попутно держа на прицеле каждый метр впереди. Здесь короткая остановка. Стас бросает контрольный взгляд через левое плечо: глаза напарника странно светятся в темноте, будто отливая серебром. «С ним что-то не так» – фоном мелькает машинальная мысль в голове, но развивать её некогда.
В каких-то десяти метрах над головой, на следующем лестничном пролёте, послышался звук, который можно было принять за осторожные крадущиеся шаги. Мерещится то хруст мелких камешков под чьими-то осторожными ногами, то зловещий шёпот, который он уже слышал прошлой ночью...
Есть несколько секунд, пока хаос ближнего боя ещё не начался; они оба прижимаются к стене, плечо товарища находятся так близко, что Стас слышит его прерывистое дыхание; приходит осознание собственной уязвимости, зависимости от другого, нелепости, кайфа этого момента. И предвкушение огромной радости - правая рука Стаса скользнула в карман и нащупала ключ от родной квариры, неужели через пять минут он сможет обнять жену и дочь! Сердце колотится. Руки крепко сжимают оружие. Без слов едва уловимыми знаками они подбадривают себя. Весь остальной мир куда-то проваливается. Кто знает, что там надвигается на них. Но просто стоять и ждать не для них. Они нападут первым, молниеносно, чтобы застать врага врасплох.
Но неожиданно всё смолкает. Если наверху кто-то и был, то ему удалось каким-то непостижимым образом испариться, затаиться в укромном уголке. Хотя вряд ли это получится, ибо в родном подъезде Стасу знаком каждый уголок, здесь он может ориентироваться даже с закрытыми глазами. За каждой дверью живут люди, которых он знает много лет, многие ему почти что родня... Трудно пручить себя к мысли, что в этом городе не осталось больше ни одной двери, которую можно открыть чувством абсолютного доверия и споскойствия...
Но вот снова вернулось мерзкое жжение внутри и сним чувство неосознанной тревоги. Быстро преодолевая последние пролёты, Легат болезненно ловил малейшие звуки непоправимой беды. Его правая рука вмиг стала мокрой от пота, а ребристая рукоятка автомата до боли впечаталась в ладонь. Неужели ты профукал своих девок, старый дуралей?
На подходе к квартире он погасил фонарик, несколько раз моргнул веками, окончательно привыкая к темноте. Так. А вот и лестничная площадка родного этажа.
Через несколько секунд сердце Стаса сжалось и словно провалилось вниз живота, к горлу подкатил комок невообразимого ужаса и боли: стальная дверь его родной квартиры была взломана.
