Драконий Оборотень (СИ) - Витушко Евгения (бесплатные онлайн книги читаем полные версии TXT) 📗
Пройдя через неухоженный крытый переход, ведущий к башне, мы оказались на первом этаже жилой части замка. Здесь почти ничего не изменилось. Слуги сновали туда-сюда, с противоположного конца коридора, оттуда, где располагалась кухня, доносились громкие голоса стряпух и звон кастрюль. Неподалеку от нас, с удобством устроившись на широком подоконнике, две молоденькие горничные самозабвенно обменивались свежими сплетнями. Заметив нас, они резко замолчали, и уставились на меня во все глаза. Глядя на их ошарашенные физиономии, я с большим трудом подавила желание завыть или зарычать — так сказать, для усиления эффекта. Но вовремя спохватилась, что за подобную выходку меня могут сразу же, без разговоров, водворить обратно в башню, и я так и не узнаю, что же понадобилось от меня Владыке.
Мой сопровождающий довел меня до дверей библиотеки, и почтительно, но уже без страха поклонившись, оставил в одиночестве. Постучавшись для приличия, я осторожно заглянула внутрь.
— Отец? — негромко позвала я, не вполне уверенная, что такая форма обращения мне еще дозволена. Отец поднял голову от бумаг и, мельком взглянув на меня, проговорил:
— Проходи, проходи.
Я скользнула в приоткрытую дверь.
Раньше я часто бывала здесь. Просиживала вечерами прямо на перекладинах вертикальной лесенки, предназначенной для добычи литературы с верхних полок, перелистывая приглянувшуюся книгу, или пряталась по утрам за тяжелыми портьерами, в надежде, что дотошный магистр Дьордан забудет и обо мне, и о том задании, которое я, так некстати, снова забыла выполнить (что, увы, случалось довольно часто). К слову, память у престарелого чародея была ужасная — он никогда ничего не забывал.
И вот теперь, снова оказавшись в библиотеке, я с приятным удивлением обнаружила, что здесь практически ничего не изменилось.
— Проходи, — повторил Владыка, не отрывая взгляда от письма, которое держал в руках.
Я приблизилась к столу.
Отец неторопливо отложил бумаги в сторону, и, наконец, обратил внимание на меня. Точнее говоря, уставился — со смесью удивления и неодобрения. Я попыталась было представить себе, как выгляжу со стороны, и тут же была вынуждена с ним согласиться.
Всклокоченные длинные волосы, заплетенные в небрежную косу, бледная из-за отсутствия света и свежего воздуха физиономия. И в довершение ансамбля — наряд, состоящий из просторной льняной рубахи и таких же штанов, больше всего смахивающий на робу арестанта. Не удивительно, что горничные так на меня пялились. Обрадовавшись возможности хоть на время покинуть башню, я проделала это с такой скоростью, что даже не успела взглянуть на себя в зеркало, совершенно забыв, что в кресло с книжкой я перебралась прямиком из постели.
Оторвавшись от созерцания моей живописной фигуры, Владыка забарабанил пальцами по столу, собираясь с мыслями. Молчание затягивалось.
— Как твои дела? — произнес наконец он, явно не зная, с чего начать разговор.
— Чудесно, — увы, не удержалась я от сарказма. — Спасибо, что спросил.
Было довольно забавно вести эдакую непринужденную светскую беседу с человеком, продержавшим меня взаперти целых три года, и до сих пор общавшимся со мной исключительно с помощью записок.
Еще одна продолжительная пауза.
— Есть дело… — медленно, словно подбирая слова, произнес отец, — требующее твоего участия. Вопрос… э, международного значения.
Я изобразила заинтересованное внимание. Впрочем, так оно и было. Сегодняшний день, похоже, выпадал из череды скучных серых будней, из которых состояла моя жизнь уже долгое-долгое время.
— Сегодня нас посетят гости из одного очень далекого государства, — казалось, он тщательно взвешивал каждое слово, словно боялся сказать лишнего. — Они прибудут во второй половине дня, ближе к вечеру. Мне бы очень хотелось, чтобы ты лично присутствовала при нашей встрече. Надеюсь, я могу на тебя рассчитывать?
Чувствуя себя, мягко говоря, весьма удивленной, я, тем не менее, машинально кивнула. Вопросы роились в моей голове, как пчелы в улье, и каждый норовил первым вылететь на язык. Я уж было собралась задать их вслух, однако отец меня опередил.
— Прекрасно! — он звучно хлопнул ладонью по столешнице и, явно довольный, откинулся на спинку кресла. — Жду тебя в тронном зале через четыре часа. Ступай.
Он еще раз окинул меня внимательным взглядом и, чуть нахмурившись, ворчливо добавил:
— И, будь добра… приведи себя в порядок.
После чего сразу же взял в руки следующий документ, недвусмысленно давая понять, что аудиенция закончена.
Обескураженная, я вышла из библиотеки и обнаружила, что за дверью снова околачивается все тот же здоровенный детина, больше похожий на деревенского кузнеца, способного гнуть подковы одной левой, чем на ливрейного лакея. Тихонько подойдя к нему сзади, я громко поинтересовалась:
— Не меня ли ждешь?!
Парень подскочил, с удивительной для его комплекции ловкостью разворачиваясь в прыжке ко мне лицом. Хорошая реакция, невинно похлопала глазами я. Узнав во мне давешнюю знакомую, детина разочаровывающе быстро пришел в себя.
— Вас… — признался он со вздохом, свидетельствующим, что это обстоятельство его не слишком радует. — Пожалуйте за мной.
И, к моему удивлению, повел меня не обратно в башню, а направился прямиком к лестнице, ведущей наверх, в комнаты.
— Это что же, — с любопытством спросила я, поднимаясь следом за ним по ступеням на второй этаж. — Тебя ко мне, значит, приставили в качестве прислуги?
Детина, не сбавляя шага, кивнул.
— Ага, навроде того.
— А сам-то ты кто? — я едва поспевала за его широким шагом, позволяющим перешагивать через ступеньку.
— Кузнец я бывший, из Забродичей, — похоже, заикаться от испуга он уже давно перестал. Я мысленно похвалила себя за проницательность. На вид моему кузнецу было лет двадцать-двадцать пять.
Мы пересекли холл и повернули направо. Теперь я начинала догадываться, куда мы идем.
— Неужели никого более подходящего в прислуги не нашлось?
Парень пожал плечами.
— Не-а, никто больше не захотел. Все боятся с умертвием связываться.
Он бросил на меня быстрый извиняющийся взгляд, но я и не думала обижаться. Понятно. Ничего другого я и не ожидала, а потому с возрастающим интересом посмотрела на кузнеца.
— А ты, значит, захотел. И не боишься… Или все-таки?..
Я попыталась было представить себе, какие выгоды можно рассчитывать получить от общения с «умертвием», коим я являлась в глазах селян, но быстро сдалась. Кузнеца же вопрос, похоже, совершенно не смутил.
— Так ваш батюшка пообещали тому, кто вам прислуживать согласится, сотню гривенников золотых и лошадь в придачу.
Вот теперь удивилась я. Нет, ситуация с необходимостью дополнительной оплаты услуг, оказываемых челядью моей скромной особе, совершенно не удивляла. Нежелание прислуги общаться с нечистью уже давно не было для меня новостью. Но сумма! Да за такие деньги любой крестьянин мог не только дом построить, но и скотиной обзавестись. Надо же, как отец расщедрился! И, тем не менее…
— И что же, даже за такие деньги кроме тебя никто больше не вызвался? — я, наконец, догнала его и остановилась, переводя дух. Потому что мы, похоже, уже пришли.
Мой спутник отрицательно покачал головой.
— Говорю же, боятся.
— Ух ты… — негромко пробормотала я. Просто не верилось, что страх окружающих передо мной был столь велик. Я начинала себя невольно уважать. Однако сам кузнец, глядя сверху вниз на меня, растрепанную, в мятой пижаме, едва достающую ему до плеча, похоже, начинал всерьез сомневаться в актуальности подобных страхов.
— Ну, а ты? — продолжала упрямо допытываться я. — Не боишься умертвию прислуживать? Вдруг я тебя съем?
Я попыталась было изобразить кровожадный взгляд, однако тут и дураку было ясно, что такую гору мускулистой плоти мне и за неделю не осилить. Кузнец, тем не менее, окинул меня задумчивым взглядом, сунул большие пальцы за пояс и, глядя куда-то поверх моей головы, как бы между прочим сообщил:
