Легенда об Иных Мирах - Баранова Наталья (книги полностью бесплатно .txt) 📗
— Я боюсь, — признался он, — все идет слишком гладко. Никаких препятствий, никаких помех. И еще боюсь кое-чего.... В мире Аюми время идет иначе. Я боюсь не успеть. Время не ходит вспять. Боюсь, что хозяева, оба будут избегать нас. Боюсь, что без их помощи мы сами потратим бездну времени. А потом, посмотри, сколько кораблей. Где тот, что нам нужен?
Она откинула голову и побарабанила пальцами по подлокотнику кресла, не позволяя себе проникнуться его словами. Не позволяя себе поверить в них.
— Мы уже почти у цели, — заметила она, — осталось немного, совсем немного, Рокше. И мы дойдем. Мы сделаем это.
Он тихо, почти беззвучно рассмеялся, внезапно напомнив ей Да-Дегана, его, такой же тихий, недоверчиво — скрытный смех. Прикрыв глаза, она попыталась вспомнить, воскресить в памяти картину, виденную однажды, здесь, из рубки корабля. Но ничего не получалось. Вздохнув, она сжала пальцами виски и голос, нежный голос Лиит, внезапно прозвучал в мозгу, как ответ на ее вопрос: «Слушай себя, доверяй себе, и тогда ты обретешь, то, что ищешь».
Так же, не открывая глаз, повинуясь не разуму, а инстинктам, она, не ожидая, сама, словно то было во сне, а не наяву, услышала тихий, шелестящий звук, как будто падающий камень рассек воздух, только этот звук отчего-то задел за струны души, звук, он был призрачен, как порождение мысли и все ж, она заставила себя откинуть сомнения, отстраниться от них, установив для себя ту тонкую грань, что пролегает между сомнениями и самообманом.
— Ближе к центру скопления, Рокше, — скомандовала Гресс, слушая, как вибрирует звук, и удивленно чувствуя, что тепло от камней Аюми начинает нарастать. Держа ладонь на футляре, она удивленно чувствовала, как нагревается ладонь, хоть сам футляр оставался прохладным. Ладонь была полна тепла, вибрирующего, чуть-чуть покалывающего, живого.
Повинуясь порыву, Гресс открыла футляр и тихонечко охнула. Камни, они больше не были полны сини. Синь пропала, так тает глубокий фиолетовый тон неба, когда приходит рассвет. Их сияние не уменьшилось, но, хоть и медленно, но заметно камни начали менять свет. Сначала они были светло — голубыми, но стремительно набирали оттенки зелени, что играли на гранях, сменив сияние сапфира.
— Безумие, — тихо шепнула она.
Рокшар удивленно охнул, тронул пальцем один из камней, чуть повернув его, и сразу же отдернул руку.
— Кажется, — тихо заметил он, — что от кого-то, давным-давно, я слышал, что камни Аюми знают свое место. Знают, где находится их Дом. И это еще одна из причин, почему они никогда не должны были попасть на Эрмэ.
Тишина. Только тишина. Янтарь, синь, сияние. Огненный хоровод. Свет, не дающий тени, яркий, но не слепящий глаз. А камни, что лежат на ладони уже не зеленые даже. Зелень исчезла, как листва по осени, сменив цвет. Они, как золото, как янтарь, как мед. Они не жгут, но тепла от них все больше. И сияют они сами, светятся изнутри. И чуть подрагивают на ладони, словно хотят бежать.
А за окном все тот же сад.
Гресси подошла к стеклу, бросив взгляд за окно, вдаль. Там, на горизонте, за степью выросли горы, которых раньше не было. Знакомые горы, те, к которым они когда-то ушли. Рэанские горы. Постояв пару минут, она отвернулась. Шел третий день. Третий день хождения по пустынным коридорам, без проводника, без намека на то, что кто-то здесь может их ждать. Словно все, что было раньше, — пригрезилось. И хозяин, и рыжий насмешник Имрэн. Только сад тот же, и степь, и озерцо с чистой, светлой водой. Все это прежнее. Как и замок.
Она тихонечко вздохнула, услышав шаги. Рокше. Его быстрый, стремительный шаг, деловитый, не праздный. Юноша вошел, а показалось, влетел, стремительной походкой, а на лице опять была неудовлетворенность.
Гресси улыбнулась, понимая, что он опять разочарован. Замок словно отгородился от них, не пуская назад, не выпуская в пространство тройной, и не открывая прочих тайн. Он словно заснул.
Рокше молча присел на корточки у стены, откинул прядь волос с лица. Бросил на нее один только взгляд и сразу же отвел глаза.
— Пусто? — спросила Гресс, хотя можно бы было и не спрашивать. Все было понятно и так. По лицу, по взгляду.
И изредка приходило ощущение, что они начинают слышать мысли друг друга. Трудно было понять, что это — галлюцинация или явь. И появлялся вопрос, возможно ль быть настолько занятыми одной и той же мыслью, что б порой, случались такие, казавшихся нереальными, совпадения.
— Глухо, — ответил Рокше. Глаза блеснули, но он опять спрятал взгляд.
— Нарисовать им послание? — тихо проговорила Гресси.
— Бесполезно, — ответил юноша. Я пытался, но, опять же, повторю, это без толку. Они не появляются там, где можем быть мы. Ты и я. Нас избегают.
— И что делать?
Он негромко рассмеялся, тихо, загадочно; подняв взгляд, стал рассматривать потолок, причудливое переплетение сводов, падающую с янтарных сосулек капель, что на незримых прочных нитях покоилась в воздухе.
— Не знаю, — ответил тихо.
Гресс вздохнула. Совсем недавно, они пытались пройти за незримую грань, пользуясь камнями как компасом. Но на пути всегда появлялись преграды. Преграды призрачные и преграды осязаемые. Что-то, что держало, не давая пройти дальше.
А внутри не давало успокоиться чувство, что там, в мирах Лиги, каждый прожитый здесь час — почти что вечность. И был соблазн уйти, что бы потом, опять, вернуться.
— Нет, — откликнулся Рокше, — это не выход.
Видно, задумавшись, она сказала то, что пришло на ум.
— Не выход, — повторил он, — не думаю, что второй раз нам удастся сюда вернуться. К тому же, время, оно не ходит вспять.
— Но должно же быть какое-то решение?
— Должно, — откликнулся юноша, — только, пока я не в силах его найти.
Гресс, усмехнувшись невесело, подала ему камни, вышла из комнаты, бродя бесцельно, идя куда-то, куда несли ее ноги. Замок, он казался прекрасней, чем когда она увидела его в первый раз. Прекрасней. И пустыннее. Их только двое, да еще двое хозяев, которых попробуй найти. Она тихо, словно копируя Рокшара, рассмеялась.
Вспомнился Имрэн. Его непосредственность, его рассказ. «Мне плохо, Имри, — подумала она, мне плохо, что ты не встречаешь нас. Мы надеялись...». Но на ее мысль никто не откликнулся, женщина явственно представила, как Рокше сидит, опираясь спиной на стену, и на душе у него, та же, сосущая, пустота. И та же тяжесть, словно пустота, может быть тяжела.
Рокше старался не смотреть ей в глаза. Он избегал ее взгляда. А утром, он удивил ее, сказав: «Знаешь, Эрмэ готовится к атаке. Не знаю, откуда, но я чувствую это. И Иллнуанари тоже. Разбойничает, пытаясь сорвать последний крупный куш».
Вздохнув, Гресси подошла к осевой лестнице, заглянула вверх. Свет, он был все так же ярок, но, сколько она не пыталась пройти вверх, неведомое течение откидывало ее назад, к тем ступеням, с которых она начинала путь. Она вспомнила, как легко Имри возносился вверх, и это воспоминание заставило ее усмехнуться. "Ты — не Аюми, деточка, — сказала она себе, — да, в этом мире и нет, наверное, больше Аюми ".
Она присела на ступеньку, чувствуя себя так, словно запуталась в лабиринте. «Но нельзя же так, мысленно, словно пытаясь кого-то уговорить, проговорила Гресс, — Неужели вам не интересно, почему мы вернулись? Неужели вас не задело, отчего так легко мы прошли в ваш дом? Или вы считаете нас за эрмийцев? Но ведь этого не может быть. Вы ведь помните нас, вы нас видели. Неужели вас ничего не тревожит? Имри, мальчик золотой, где ты? Помнишь, ты рассказывал о себе, там, в саду, я слушала и, веря, не верила. Сколько прошло с того дня? Я прожила дольше месяца, в котором каждый день наполнен событиями. Сколько же прожил ты? Четыре? Пять дней? Неужели ты успел так сильно измениться за такой короткий срок? Неужели мне уже будет не в мочь стоять рядом или видеть тебя издали? А что иначе тебя пугает? Что заставляет тебя избегать нас?»
