Похититель теней - Леви Марк (хороший книги онлайн бесплатно .txt) 📗
Маму я не видел с лета, осенью она не приехала. Она чувствовала себя усталой и не решилась пуститься в путь. Из ее письма я узнал, что наш дом, как и она сама, стареет. Она затеяла ремонт, но запахи краски переносила плохо. По телефону она уверяла меня, что беспокоиться совершенно не о чем. Несколько недель отдыха, и все будет хорошо. Она взяла с меня слово, что я приеду к ней на Рождество, а до Рождества осталось недолго.
Я купил ей подарок, взял билет на поезд и освободился от дежурства на 24 декабря.
Шофер автобуса и гололед нарушили мои планы. Неуправляемый занос – так говорили очевидцы: автобус врезался в парапет и опрокинулся. Сорок восемь пострадавших внутри, шестнадцать на тротуаре. Я собирался в дорогу, когда на тумбочке завибрировал пейджер. Я позвонил в больницу – всех экстернов срочно мобилизовали.
В приемном отделении «Скорой помощи» царил настоящий хаос, метались медсестры, все смотровые кабинеты были заняты, персонал сбивался с ног. Самых тяжелых увозили в операционный блок, те, что полегче, ждали своей очереди на каталках в коридоре. Люк с носилками сновал между машинами «скорой», одна за другой подъезжавшими к приемному покою. Впервые мы работали вместе. Он был бледен, и я старался не упускать его из виду.
Когда ему на носилки положили мужчину с открытым переломом бедра – большая и малая берцовые кости торчали из ноги под прямым углом, – он повернулся ко мне, позеленел, медленно сполз по двери тамбура и рухнул на плиточный пол. Я кинулся к нему, поднял и усадил в кресло, чтобы дать немного прийти в себя.
Аврал продолжался добрую часть ночи. Под утро отделение «Скорой помощи» походило на полевой госпиталь после боя. На полу, испачканном кровью, валялись бинты. Стало поспокойнее; дежурная бригада суетилась, пытаясь навести порядок.
Люк так и не встал с кресла, где я его оставил. Я сел рядом с ним. Он замер, уткнувшись головой в колени. Я заставил его выпрямиться и посмотреть на меня.
– Вот и все, – сказал я. – Ты принял боевое крещение и, хоть сам, конечно, думаешь иначе, перенес его неплохо.
Люк вздохнул, огляделся и стремглав кинулся за дверь, чтобы опорожнить желудок. Я пошел за ним следом, чтобы поддержать его.
– Что ты там говорил насчет боевого крещения? – спросил он, прислонившись к стене.
– Та еще выдалась рождественская ночка, но, уверяю тебя, ты держался прекрасно.
– Я вел себя как последнее дерьмо, ты хочешь сказать. Я хлопнулся в обморок, меня вывернуло наизнанку – для студента-медика просто прекрасно!
– Если тебя это утешит, я потерял сознание, когда в первый раз вошел в анатомичку.
– Спасибо, что предупредил, у меня первое занятие в анатомичке в следующий понедельник.
– Все будет хорошо, вот увидишь.
Люк ожег меня взглядом.
– Да нет, ничего хорошего. Я месил тесто, а не свежую плоть, резал хлеб, а не окровавленные рубашки и брюки, и главное – никогда не слышал, чтобы бриошь надсадно кричала, когда я втыкал в нее нож. Что-то я уже не уверен, что создан для этого, старина.
– Люк, большинству студентов-медиков знакомы такие сомнения. Со временем привыкнешь. Ты даже не представляешь, как это отрадно – кого-то вылечить.
– Я лечил людей шоколадными булочками, и, могу тебя заверить, это всегда помогало, – сказал Люк, снимая халат.
Позже, утром, я застал его дома. Он разбирал сумку, со злостью рассовывая вещи в отведенные ему ящики комода.
– В первый раз моя сестренка встретила Рождество без меня. Что я скажу ей по телефону, как объясню свое отсутствие?
– Правду, старина. Расскажи, как ты провел эту ночь, все как есть.
– Моей одиннадцатилетней сестренке? Ну ты скажешь!
– Ты посвятил Рождественскую ночь помощи людям, попавшим в беду. В чем же твоя семья может тебя упрекнуть? И потом, ты сам мог быть в том автобусе, так что кончай жаловаться.
– А мог быть дома! Я задыхаюсь здесь, задыхаюсь в этом городе, в аудитории, в этих учебниках, которые приходится глотать день и ночь!
– Может, скажешь, что не так? – спросил я Люка.
– Аннабель – вот что не так. Я мечтал о романе, ты не представляешь, как мечтал. Сколько раз отец призывал меня к порядку и говорил, что я витаю в облаках, а я тем временем воображал себя с девушкой. А теперь, когда это произошло, у меня только одно желание – снова стать холостяком. Я ведь даже злился на тебя за то, что ты не принимаешь всерьез отношения с Софи. Еще когда я в первый раз увидел ее у твоей мамы, мне подумалось, что ты этой девушки не заслуживаешь.
– Спасибо.
– Извини, но я же видел, что ты на нее едва смотришь. Такая девушка, не понимаю я тебя!
– Ты даешь мне понять, что неравнодушен к Софи?
– Не дури, будь это так, я бы тебе прямо сказал. Просто я ничего больше не понимаю. Мне скучно с Аннабель, правда скучно. Она так серьезно к себе относится и смотрит на меня свысока, потому что я вырос в провинции.
– Откуда такие выводы?
– Она уехала на праздники к своим, я предлагал поехать с ней, но понял, что ей совсем не хочется знакомить меня с родителями. Мы с ней из разных кругов.
– А ты не драматизируешь? Может быть, она просто испугалась такого серьезного шага? Представить парня своей семье – это не шутки, это что-то значит, знаменует этап в отношениях.
– Ты думал обо всем этом, когда привез Софи к своей маме?
Я молча посмотрел на Люка. Нет, ни о чем таком я и не помышлял, когда неожиданно для самого себя предложил Софи поехать со мной, и только теперь задумался о том, какие она могла из этого сделать выводы. Мой эгоизм и моя глупость вполне оправдывали холодок в ее отношении ко мне с начала осени. Я даже ничего не предложил ей на Рождество. Наша любовь-дружба увядала, и только я один этого не замечал. Оставив Люка наедине с мрачными мыслями, я бросился к телефону и позвонил Софи. Никто не ответил. Может быть, увидев мой номер на определителе, она не захотела снимать трубку?
Я позвонил маме и извинился, что не смог приехать. Мама сказала, чтобы я не беспокоился, она все понимает. Наши подарки могут подождать, она постарается в этот раз приехать ко мне пораньше, не весной, а в феврале.
В новогоднюю ночь я дежурил – поменялся, чтобы освободить Рождество, и прогадал. Люк уехал к своим. Софи по-прежнему не давала о себе знать. Я сидел в кресле в тамбуре отделения «Скорой помощи» и ждал, когда поступят первые гуляки. В эту ночь у меня случилась весьма необычная встреча.
Старую даму привезла пожарная бригада. Ее внесли на носилках, и меня удивило ее сияющее лицо.
– Что вас так радует? – спросил я, измеряя ей давление.
– Это сложно объяснить, вы не поймете, – хихикнула она.
– Все же дайте мне шанс!
– Уверяю вас, вы сочтете меня сумасшедшей.
Старушка привстала и внимательно посмотрела на меня.
– Я вас узнала! – воскликнула она.
– Вы, наверно, ошибаетесь, – ответил я, думая, не направить ли ее на сканирование.
– Вы, конечно, решили, что я выжила из ума, и собрались меня всерьез обследовать. А ведь если кто из нас не в своем уме, так это вы, дорогой.
– Вам виднее!
– Вы живете на пятом справа, а я прямо над вами. Ну что, молодой человек, кто из нас рассеяннее?
С первого курса я опасался, что однажды в сходных обстоятельствах столкнусь с моим отцом. В эту ночь я встретил соседку – не в подъезде и не на лестнице, а в отделении «Скорой помощи». Пять лет я жил в этом доме, пять лет слышал ее шаги над головой, свист ее чайника по утрам, стук ее окон и ни разу не задумался, что за человек живет рядом со мной. Люк прав, большие города сводят с ума, они высасывают душу и выплевывают пустую оболочку.
– Не смущайтесь, мой мальчик. Вы ничем мне не обязаны: я ни разу не принимала за вас посылки или письма, а потому вам незачем было ко мне заходить. Мы лишь несколько раз сталкивались на лестнице, но вы так быстро бегаете, что рискуете потерять свою тень между этажами.
