Последние и первые люди: История близлежащего и далекого будущего - Стэплдон Олаф (книги онлайн полные версии txt) 📗
Но однажды, когда прежний мальчик-младенец достиг возраста юноши Патагонии, его любопытство привлекли похожие на хвост задние конечности тюленя. Старики робко воодушевили его. Тогда он сделал и другие биологические наблюдения, и постепенно был подведен ими к тому, чтобы представить себе всю драму жизни на планете и почувствовать привязанность к тому общему делу, которому они служили.
Тем временем сексуальное влечение и потребность заботиться о ком-то взяли верх там, где не помогало вразумление. Молодые существа неминуемо влюбились друг в друга, и со временем появились несколько младенцев.
Вот так, поколение за поколением, маленькое поселение поддерживало свое существование с переменным успехом, переменчивой – то остротой, то отсутствующей – заботой о будущем. С изменением внешних условий численность населения колебалась, сокращалось даже до такого низкого уровня, как двое мужчин и одна женщина, то вырастало до нескольких тысяч, но пределы его роста были ограничены возможностью пропитания на узкой полосе обитаемого побережья. За многие годы, хотя обстоятельства и не мешали физическому выживанию, их постигла умственная деградация: на побережье Сибири сохранялась тропическая зона, огражденная с юга, будто густым лесом, вулканическими хребтами и сопками, и потому многие поколения не имели потребности в живости ума и проницательности. Возможно, что подобный результат частично объясняется и интенсивным родственным спариванием между особями; но этот фактор имел и еще один положительный эффект. Хотя разум и слабел, у них консолидировались определенные желательные черты. Основатели этой группы людей были из самых лучших представителей первого человеческого рода. Они оказались в экспедиции благодаря их смелости и мужеству, привязанности к общественным интересам и устойчивому интересу к познанию. В результате, несмотря на периоды депрессии, раса не только выжила, но и сохранила любознательность и чувство общности. Даже в то время, когда способности людей понижались, их стремление к взаимопониманию и их чувство расового единства не исчезали. И хотя их общая концепция человека и вселенной постепенно вырождалась в примитивный миф, они сохранили устойчивое необъяснимое преклонение перед будущим и перед священной теперь для них каменной библиотекой, которая довольно быстро стала для них совершенно непонятной. И потому даже спустя тысячи и даже миллионы лет после того, как человеческое племя существенно изменило свою природу, все еще оставалось неясное восхищение перед совершенством ума, смутное поклонение величественному прошлому и трагическая привязанность к еще более прекрасному будущему. Главное же, что междоусобная вражда была столь редкой, что служила лишь для поддержания осознанного желания сохранить гармонию и единство расы.
2. Второй Век Тьмы
Теперь мы очень быстро проследуем через Второй Век Тьмы, прослеживая только те воздействия, которым было суждено повлиять на будущее человечества.
Век за веком накопленная в глубинах земли энергия обширного взрыва выходила на поверхность планеты; но прошло еще много сотен тысяч лет, пока образовавшиеся в изобилии вулканы начали затухать, и только через миллионы лет заметная часть планеты вновь стала пригодной для обитания.
В течение этого периода многое изменилось. Атмосфера стала прозрачней, чище и менее беспокойной. С падением температуры в арктических районах временами стали появляться снег и мороз, и со временем вновь сформировались полярные шапки. Между тем, обычные геологические процессы, усиленные напряжениями, – которым кора планеты была подвергнута из-за возросшего внутреннего тепла, изменили континенты. Большая часть Южной Америки исчезла, провалившись в образовавшиеся под ней пустоты, но при этом на поверхность поднялась новая суша, соединяя Бразилию с Западной Африкой. Ост-Индия и Австралия стали единым континентом. Значительная часть Тибета опустилась глубоко в недра своего разрушенного подножья, горная местность сместилась к западу, стягивая Афганистан в цепь горных пиков, возвышающихся почти на сорок тысяч футов над уровнем моря. Европа утонула в Атлантическом океане. Реки изменяли свое направление, извивались по континентам, словно израненные черви. Образовались новые наносные области. Под новыми океанами возникли ряды новых наслоений. Из нескольких сохранившихся арктических разновидностей и пород вывелись новые виды животных и растений и через Азию и Америку распространились к югу. В новых лесах и на новых пастбищах появились адаптировавшиеся в процессе эволюции различные потомки северных оленей и несметные количества грызунов. На них охотились большие и мелкие потомки арктических лис, из которых одна разновидность, огромное похожее на волка существо, при новом укладе жизни быстро стало «царем зверей» и оставалось им до тех пор, пока не было вытеснено медленнее изменявшимся потомством других северных зверей. Отдельные популяции тюленей, возвратившихся к древним привычкам земного обитания, развились в существа с узким и гибким, как у змей, телом и с весьма быстрым способом извивающегося передвижения среди прибрежных песчаных дюн. Они имели обыкновение подкрадываться к своей добыче, главным образом грызунам, и даже преследовать их в норах. Повсюду появилось множество птиц. Многие места, остававшиеся недоступными для заселения новой фауной, были освоены птицами, которые отучались там от привычки летать и развивали способности к передвижению по земле. Насекомые, почти полностью уничтоженные величайшим пожаром, позже размножились так быстро и с таким разнообразием видоизменили свои типы, что вскоре почти достигли своего былого изобилия. Еще более быстро произошло становление новых микроорганизмов. В общем, среди зверей и растений Земли наблюдалось большое изменение привычек поведения и последующее преобладание старых форм тела с новой внутренней сущностью, адаптированной к новым условиям жизни.
Жизнь двух поселений людей проходила по-разному. То, что было на Лабрадоре, изнемогавшее от более жаркого климата и не имевшее силы воли оставшихся в Сибири людей, стремящихся сохранить человеческую культуру, опустилось до животного поведения, но, в конечном счете, заселило весь Запад многочисленными племенами. Человеческие существа в Азии оставались единственной горсткой разумных обитателей на протяжении всех десяти миллионов лет Второго Века Тьмы. Вторжение моря отрезало их от юга. Прежний полуостров Таймыр, где сгруппировалось их поселение, стал самым северным мысом острова, включавшего в себя прежние низменности при дельтах Енисея, Нижней Тунгуски и Лены. По мере того как климат становился менее жестоким, освоенная людьми область расширилась до южного побережья острова, но море остановило их. Смягчившиеся условия дали им возможность восстановить некоторую степень культуры. Но у них теперь не было способности извлекать большую выгоду из произошедшего смягчения природы, потому что предшествовавшие годы тропических условий подточили их. Более того, к концу длившегося десять миллионов лет периода Второго Века Тьмы арктический климат распространился к югу, захватывая их остров. Посевы вымерзали, грызуны, составлявшие основной домашний скот для людей, сокращали численность, немногочисленные стада оленей постепенно исчезали из-за недостатка пищи. Постепенно эта малочисленная человеческая раса превратилась в настоящих северных дикарей. И в таком обличье они оставались миллионы лет. Они были так травмированы психологически, что почти полностью потеряли способность к нововведениям. Когда их священные источники информации, укрытые в горах, оказались скрыты ледником, у них не хватило ума использовать камень, находящийся в долинах, и они перешли к тому, чтобы делать орудия из костей. Язык их деградировал, превратившись в набор отдельных звуков, выражающих наиболее важные действия, и более сложные сочетания для выражения эмоций, потому что эмоционально эти существа все еще сохранили определенное совершенство. Кроме того, хотя они почти полностью утратили способность к разумному созиданию, их инстинктивные реакции зачастую были такими, словно подтверждали наличие более просвещенного ума. Они были весьма дружелюбными, глубоко уважали личную жизнь, имели хорошо выраженные родительские чувства и зачастую очень серьезно относились к своей религии.
