Атипичная пневмония - Фомин Алексей Николаевич (бесплатные книги онлайн без регистрации TXT) 📗
– Серьезные, наверное, инвесторы, раз на шести вертолетах прилетали, – выдала вслух свое умозаключение Вика.
– Да… – произнес Андрей, – а в охране у них вертолеты ВВС Украины, и летят они в сторону украинской границы. Черт его знает, кто это такие…
– Кто бы ни был, – подытожил Колосов, – собираемся и – к машине. Надо ждать проезда губернатора и – в путь. Труба зовет… и все такое. Дело пора делать.
Виктор оказался прав. Минут через десять-пятнадцать губернаторский кортеж показался на перекрестке и, вырулив на шоссе, помчался в сторону города. По своим размерам и роскоши он не уступал кортежу президента Соединенных Штатов, с которым Колосову однажды довелось столкнуться в Малом Конюшковском переулке. Это случилось несколько лет назад, таким же жарким летом, как нынешнее. Виктор, совсем испекшийся, настоявшись в пробке на Баррикадной, юркнул в Большой Конюшковский, как только у него появилась возможность. Из него в Малый, кривым коленом круто падающий на Конюшковскую улицу. Как только он выехал в Малый Конюшковский, навстречу ему вылетел огромный черный «Кадиллак», с дипломатическими номерами, едва не уткнувшийся в радиатор колосовского фургона. Колосов чудом успел затормозить, когда от столкновения их отделяли считанные сантиметры. «Куда прешь, олух? Сдай назад», – понеслась чистейшая русская речь из матюгальника, укрепленного на крыше «Кадиллака». Поскольку цветистые выражения, которыми так богат великий русский язык, продолжали непрерывным потоком литься из громкоговорителя, Колосов приоткрыл было дверь, собираясь подойти к «Кадиллаку» и сказать уважаемым дипломатам, что он, конечно же, признает свою вину, но в то же время, радуясь их успехам в постижении всех глубин русского языка, чрезвычайно озабочен их пристрастием к ненормативным формам и непарламентским речевым оборотам и выражениям великого и могучего.
Открытые ворота американского посольства были меньше чем в десяти метрах от Виктора, по левой стороне. Не успел он до конца раскрыть дверь, как от ворот посольства черными тенями метнулись к нему два морпеха в парадных мундирах и захлопнули дверь, навалившись на нее своими телами. Один из них достал пистолет и пригрозил Виктору, когда тот попытался опустить стекло. Как раз в этот момент в ворота посольства один за другим стали влетать черные лимузины, сворачивающие в переулок с Конюшковской улицы. Как потом узнал из новостей Колосов, ему довелось увидеть кортеж американского президента, прилетевшего в тот день в Москву и ставшего причиной колоссальных пробок, парализовавших город. Тогда ему пришлось стоять минут пятнадцать, пропуская свиту самого могущественного президента планеты.
Но орловский губернатор побил этот рекорд.
– Они что, всем правительством сюда на пикник выезжали? – презрительно фыркнула Марина, оттопырив пухлую нижнюю губку.
Последними к процессии присоединились гаишники, до того перекрывавшие перекресток.
– Нам придется опять заехать в поселок и провести разведку по-новой, – сказал майор, когда они свернули с шоссе на дорогу, ведущую к лаборатории.
– Хорошо, только на этот раз в поселок мы въезжать не будем. Давайте остановимся в березовой рощице перед поселком. Мало ли что. А то мы уедем, а людям ведь здесь оставаться. Не хочу, чтобы на кого-нибудь упала хоть тень подозрений, – предупредил Свирский.
Остановились в роще. Добротные, двухэтажные дома совхозного поселка были в ста метрах от них. Андрей ушел на разведку.
– Все нормально, – сказал он, вернувшись через полчаса. – В здании лаборатории, похоже, никого нет, территория пуста, на КПП – два человека. Вооружены только палками. Все, как в прошлый раз. Но затягивать с операцией больше нельзя. Четыре ноль две, – процедил сквозь зубы майор, взглянув на часы. – Черт его знает, когда они работать кончают. Вдруг как повалят сейчас.
– Это же китайцы, – снисходительно, как над несмышленышем, усмехнулся Свирский. – Когда стемнеет, тогда и заканчивают.
– Неважно, начинаем сейчас. Итак, проверяем. Ключи?
– Здесь. – Анатолий Львович похлопал себя по нагрудному карману рубашки.
– Инструмент… Так, у меня под ногами. Оружие… Один мне, второй тебе. – Майор протянул автомат Колосову. – Проверь, – сказал он, подсоединяя рожок и передергивая затвор. – Михаил, Виктория, Марина ждут нас здесь. Мы…
– Нет, – твердо сказала Марина, – поедем все вместе.
– Да, Андрей, – поддержал Виктор, – давай не будем разделяться.
– Ладно, хорошо, – согласился майор. – Скотч? У кого?
– У меня. – Колосов продемонстрировал обе бобины.
– Одну отдай Анатолию Львовичу. Так, еще раз повторяем план действий.
Майор дотошно и не один раз проговорил с Колосовым и Свирским каждое их движение, каждый шаг, каждую возможную неожиданность.
То ли благодаря этой дотошности Андрея, доходящей до занудства, то ли звезды в тот день расположились на небе особенно удачным для них образом, но намеченная операция прошла без сучка без задоринки. Китайцы-охранники легли на пол при первой же угрозе оружием и не пытались даже дернуться или крикнуть. Когда их пеленали скотчем, так они чуть ли не помогали налетчикам. Замки в лаборатории оказались старыми, и двери не пришлось ломать. Более того, кроме наружной двери, все остальные оказались незапертыми. Вакцина оказалась на месте, в тайнике, а в здании и во дворе не оказалось ни одной живой души, так что не было необходимости размахивать оружием, угрожая кому-либо, или, того хуже, открывать стрельбу. Все получилось чинно, благородно, и оставалось только побыстрее добраться до города, чтобы почувствовать себя в полной безопасности. После короткого совещания было решено не выезжать сегодня, на ночь глядя, в Волгоград, а переночевать у майора, а утром все-таки приобрести фары и только после этого трогаться в путь.
– Ну что? Опять будем киснуть у телевизора или пулечку распишем? – поинтересовался Андрей, едва только все выбрались из фургона, оказавшись во дворе его дома.
– Я за пульку, – активно проголосовал Михаил.
– Я мог бы, наверное, поддержать вас, молодые люди, – засомневался Свирский, – но я не играл уже Бог знает сколько…
Виктор Петрович, так и не удосужившийся за свои сорок пять лет научиться играть в преферанс, недоуменно пожал плечами. Вика, обняв Марину за плечи, что-то нашептывала ей на ухо.
– Знаете что, господа, – неожиданно твердым голосом заговорила Марина, – пока еще светло и у нас есть свободное время, необходимо использовать его с пользой. Нам с Викой необходима горячая вода. Мы не можем мыться холодной. И вообще… Так что, Андрюша, давай дрова, растапливай свою плиту. Ведро у тебя есть? Прекрасно, ставь греться ведро воды. Ты, кстати, собираешься уезжать из дому на неопределенный срок. Так хотя бы ставни заколотил, что ли… Это конечно не мое дело, но… – она скорчила гримаску. – Мишенька, милый, а ты бы помыл машинку изнутри, – издевательски нежно попросила Марина, – за эти дни туда столько песка нанесло, просто ужас. А то сидим, как в хлеву…
– Правильно, правильно, давай, Миха, действуй, – поддержал ее Виктор Петрович.
– А папочка тебе поможет, – продолжала она, мило улыбаясь Колосову-старшему.
«Чертовски хороша, – подумал Виктор Петрович, с вожделением глядя на нее, – надеюсь, завтра мы уже будем ночевать в человеческих условиях».
– А к вам, Анатолий Львович, у меня особая просьба, – на этот раз серьезно заговорила Марина. – Можно нам сейчас сделать прививку вашей вакциной?
– Конечно, конечно, – засуетился Свирский, – но… у меня нет с собой шприцев. Разве что… У меня дома есть. Или, может быть, в аптеку попробовать сходить.
– Да ну… Какая, к черту, аптека, – махнул рукой майор. – Быстрее будет к вам домой съездить.
– Хорошо, – легко согласилась Марина. – Миша, съезди, пожалуйста, с Анатолием Львовичем, а машину помоешь потом.
– Я поеду с ними, – попытался выскользнуть из-под командирской руки Марины Виктор. – Помнишь, что случилось с нами в первый наш вечер в Орле?
Мысль расписать пулечку никому уже больше не приходила в голову, когда в девятом часу всем, наконец, удалось снова собраться вместе после завершения дел, определенных для каждого Мариной. Всем было ясно, что сегодня надо бы пораньше лечь спать, поскольку завтра предстоит долгая дорога. Сидели во дворе, под навесом, лениво болтали о том о сем, закусывая консервами и запивая их чаем, который сегодня заваривал Анатолий Львович. Напиток, сотворенный им из обыкновенного индийского чая, завалявшегося в буфете у Веретенникова, был так великолепен, что каждый выпил уже не одну кружку. Все сидели разомлевшие, распарившиеся от горячего чая и еще не сошедшей дневной духоты.
