Боги и твари. Волхвы. Греческий Олимп. КГБ - Хомяков Петр Михайлович (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации .TXT) 📗
И правда. По сразу образовавшемуся живому коридору к, все так же сидящим на своих пнях Тамирис и Вольфгангу быстро шел человек. Был он, в отличие от остальных, одет. Но на груди поверх одежды висел личный знак волхва.
Да это же Волчий Зев, – узнала его Рыська. Но как же он постарел. Он что, как и Веда, решил отказаться от бессмертия?
Зев решительно подошел к старшим. Стал на колено и поцеловал колено Тамирис.
– Здрав будь Вольфганг, хозяин заката! Здрава будь царица Тамирис!
– Я не царица, а старшая ведунья, хозяйка Каменного пояса! – гневно сверкнула глазами Тамирис. Как две голубые молнии ударили. – Не смей сравнивать меня со смертными дурами!
– И отодвинься подальше, Зев! – продолжала она. – От тебя несет падалью и кровью!
– Прости хозяйка, – смиренно сказал Зев, и отступил на шаг.
– А ты стал совсем вельможей, брат, – насмешливо сказал Вольфганг. – Снял бы ты свои блестящие лоскутья и намазался мазью как все.
На мгновение смутился Зев. Но потом быстро разделся. И сразу несколько сестер намазали его мазью.
Пока это происходило, присутствующие на поляне тесной гурьбой окружили место, где сидели хозяева, и Зева, стоящего перед ними.
– С чем пришел, Волчий Зев? – спокойно и все так же чуть насмешливо, спросил Вольфганг.
– Давно не омоложивался. Так скоро смертным станешь.
– Да, пострел, ты братец, – усмехнулся Вольфганг. – Не идут впрок вельможные яства и ласки рабынь?
– Я понимаю тебя, хозяин заката. Но послушайте меня и вы. Мало нас. Трудно иным добираться до наших сборов. Посмотрите, сколько здесь хороших ведуний собралось, не умеющих летать. Но им повезло. До Лысой горы они могут и посуху добраться.
А сколько этого не могут и пропадают для наших дел?
Свою лосиху Яру имеет в виду, – подумала Рыська. Между тем Зев продолжал.
– А почему бы нам не летать незнамо откуда, а жить вместе? И не только нам, но и этим ведуньям, не умеющим летать?
– Интересно, – протянул Вольфганг. – А кто тогда будет заботиться о нашей родне? Пропадут они без нас.
– Вот пусть они и добираются до наших мест. Или мы будем сами изредка приходить к ним на те места, которые они построят для общения с нами.
– А не мало ли этого будет для них?
– Сами начнут учиться получше. А то разленились. Все на нас надеются, а сами…
– Не оказывают царских почестей? Так, кровавый волхв?! – гневно спросила Тамирис. – Так реши, наконец, кто ты, волхв, или царь.
– Не гневайся на брата, сестра, – примирительно сказал Вольфганг. _ Но Тамирис права, Зев. Наше искусство и умение невозможно поддерживать, без сосредоточения уединения. Оно нужно нам, так же, как и наши сборы.
– Будет уединение. Только реже. Сейчас мы много уединяемся, но редко видимся. А будем много видеться и редко уединяться. Только и всего.
– Нам мало надо, Зев, но мы не бестелесны. Как будем кормиться, и кто построит нам жилища, если собьемся жить в кучу? На всех не хватит рыбы с одной речки и меда с одного леса.
– Кормить нас будут смертные, которым мы смилостивимся помогать. И которых, если мало принесут, можно и поучить молниями.
– Я же говорю, ты стал кровавой тварью, Зев, – сказала Тамирис. – Вольфганг, надо отказать ему в омоложении. Пусть подыхает, как любой земной царек. И чем скорее, тем лучше.
– Не сердись на него, Тамирис, – выступил вперед Сварог. – Он долго жил среди чернявых потомков людоедов. Вот и озверел.
Возвращайся домой, Зев! Нельзя быть волхвом среди этой нечисти. Только уединение стран полуночных дает мудрость. От этих земель снизошла мудрость, этими землями она и питается.
– Вы неправы, братья, – печально сказал Вольфганг. – Зев не вернется к нам. Я это понял только что. Жаль. Но многие из здесь присутствующих найдут его слова разумными. Особенно те, кто прикасается к нечистым землям и нечистым людям.
От дурной крови надо освобождаться. Пусть уходит. И пусть уходят те, кто считает, что он прав.
И пусть они его и омолаживают.
Если сумеют, – вновь усмехнулся хозяин заката.
Все, братья и сестры! Наш праздник завершен. Небеса гудят. Сегодня можно легко взлететь.
Кто остается с Зевом, пусть продолжат праздник.
Но! – Вольфганг встал во весь свой рост, – не прилетайте и не приходите сюда больше!
Это наша гора! И мы найдем силы ее сберечь!
– Летим, Купала? – спросил Сварог, собирая свои крылья.
– Я подожду, – беззаботно сказал Купала. – Столько сестричек с окрестных мест остается. Жаль покидать праздник, не перепробовав их всех.
– Так наши лучше. Летим. Сейчас как раз наш праздник любви будет. Тебя и там ждут многие. И даже назвали этот день в честь тебя.
– Чего ты его уговариваешь, Сварог! – вступила в разговор Рыська. Ее взор напоминал сейчас гневный взор Тамирис. – Полетели!
– Летим!
Глава 7. Рабство богини
Не выдержала Яра ожидания. Зева все не было. Купала тоже куда-то пропал.
И как засобирались купцы домой, попросилась Яра с ними. Может на Лысую гору успеет. Хотя плохо понимала она, сколько до той горы добираться. Знала лишь, что проплывут они мимо нее по Большой реке. А ее чутья хватило бы, чтобы узнать то место. Все же была она немного ведуньей.
И поплыла Яра на купеческой корабле.
Сначала ей все очень нравилось. И жесткая страстная любовь давнего знакомого купца, который уже не раз уговаривал ее поехать с ним. И сама жизнь на корабле, где все было ново и интересно.
Потом Яра вдруг поняла, что же еще так приятно ей. А приятным было то, что она ничего не делала и жила как госпожа. Слова такого Яра тогда еще не знала, но смысл своего нового положения поняла.
По сравнению с частенько полной забот жизнью родовичей это было очень хорошо.
И еще Яру заворожили слова купца по имени Харон, что там, куда они приплывут, не будет зимы. Да, хоть и любили все родовичи свою землю, но свой рай называли Страна Вечного Лета. Какому дурню зима понравится. Терпят ее. И только.
Может быть, – думала она, – и вообще мимо Лысой горы проплыть. И так много она знает и умеет, чтобы жить безбедно в теплых краях.
Между тем, корабли переволокли по волоку, и они поплыли вниз по рекам, текущим на закат и на полудень.
А однажды утром увидела Яра, что плывут они по большой реке. И почувствовала она, что это и есть та самая Большая река. Сердце наполнилось радостью. Нет, все таки останется она на Лысой горе. А к Харону потом приплывет. Или попросит его подождать.
В ту ночь она любила его особенно горячо.
Утром, брат Харона, Соломон хмуро сказал ему:
– Пора бы начать приручать твою лосиху к мысли, что она не госпожа, а рабыня.
– А куда спешить? Или ты просто завидуешь мне?
– Не скрою брат, завидую. Ты после каждой ночи с ней лоснишься, как маслом смазанный. А я уже зубами скрежещу, так женщины хочется.
– Так за чем же дело стало. Мне не жалко. Спи сегодня с ней ты.
Но Яра не захотела спать с Соломоном. Женщины ее рода сами выбирали, кого любить, и она была рассержена домогательствами брата своего покровителя. Да и не самими домогательствами, а их грубостью и бесцеремонностью. Может быть, если бы Соломон вел себя помягче и ласковей, она бы и не отказала ему в ласках.
– Что ты о себе возомнила, лосиха дикая, – заорал Соломон получив резкий отказ.
Он бросился на Яру, надеясь взять ее силой. Она сделала неуловимое движение рукой, и низ его живота пронзила острая боль. Никаких ласк уже не хотелось.
– Ты еще заплатишь мне за это, – прошипел он.
Харон долго смеялся над неудачей брата. Но на следующую ночь обиженная Яра отказала и ему.
– Ну, что, получил свою долю ласк? – спросил Соломон, когда Харон в раздражении вышел из господской надстройки и стал на носу корабля.
– Все из-за тебя! – раздраженно бросил Харон.
– Брось, брат. Не жену же ты взял из этих диких, холодных, варварских мест. А обманом заманил будущую рабыню. Рано или поздно ей надо будет показать ее место.
