Перелетная птица (СИ) - Ежов Сергей (смотреть онлайн бесплатно книга .TXT, .FB2) 📗
И вот над Комендантским аэродромом появились самолёты. Сначала они сделали круг на небольшой высоте, а потом поднялись выше: три «Агаты» пошли строем фронта, а «малыши» поднялись над ними. В это время на земле глашатаи в жестяные рупоры оповещали зрителей:
— Дамы и господа! Во время промежуточной посадки в Тихвине в самолёты взяли пятнадцать смельчаков, которые при помощи новейшего изобретения Глеба Евгеньевича Котельникова под названием парашют выпрыгнут из самолётов и плавно опустятся на землю!
По знаку с аэродрома, поданному прожектором, двери самолётов открылись, и оттуда один за другим, вниз бросились пятнадцать ясно видимых фигур. Над ними тут же раскрывались разноцветные шёлковые купола. Удивительно, но почти неуправляемые парашюты не разнесло по всей округе, и все прыгуны опустились на взлётное поле.
Трибуны неистовствовали. Даже обитатели императорской ложи, где все знали о готовящемся сюрпризе, выглядели ошеломлёнными.
Наконец, поле освободилось. Александр повёл «Агату» над аэродромом и князь Игорь сбросил флаг с надписью: «Мы вернулись с победой»!
После этого самолёты по очереди пошли на посадку.
Глава 14
Суета сует
Усевшись за стол в ожидании завтрака, Александр взялся за прессу. Русские газеты продолжали описывать завершившийся грандиозный перелёт, снова и снова муссировали невероятную демонстрацию парашютов, которые никто доселе не воспринимал всерьёз. Много рассуждали о развитии авиации, рассуждали о термине «самолёт». Чаще всего, в качестве близкого аналога вспоминали сказочный ковер-самолёт. Образ челнока, перелетающего туда-сюда в ткацком станке, тоже объявили красивой аналогией, и вообще, слово самолёт наше, русское, родное. А аэропланы, все эти ужасные, угловатые и ребристые Блерио, Фарманы и Таубе, нам чужды, да и по сравнению с прекрасными, почти живыми на вид самолётами господина Павича, — не более, чем детские рисунки на фоне работ академических мастеров.
Александр посмеялся, читая эту чушь, но для себя отметил, что лидерство нужно постоянно подтверждать. Задел у него неплохой, теперь нужно воспользоваться этим преимуществом лидера, отбиваясь от нападок нехороших конкурентов.
Под русскую прессу незаметно проскочила овсяная каша, следом — какао с вкуснейшими слойками и что-то ещё, сразу забытое. Иностранная пресса поступала с запозданием — всё же расстояния немалые. Немцы оживлённо обсуждали актуальный фрагмент перелёта Новороссийск — Ростов-на-Дону — Царицын — Казань — Ярославль, но далеко не на первых полосах. Французы упоминали о перелёте в небольших статьях на четвёртых страницах, а англичане вообще только в разделе курьёзов.
— Это вы молодцы. — ехидно заметил Александр — Если дело дойдёт до психологической войны, такое отношение ещё вам аукнется. Ох, как оно вам отрыгнётся!
В столовую вошла домоправительница с маленьким подносом:
— Александр Вениаминович, посыльный передал письмо для вас.
В узком длинном конверте была короткая записка: «А. В., если вам интересны подробности происшествия в Твери, приезжайте ко мне. Поручик Рысаков обещает приехать к 11 поутру и сообщить некоторые доселе неизвестные детали. И. К.».
До скромного жилища князя Ивана Константиновича, учитывая, что автомобиль следовало вызвать из гаража, Александр доехал вовремя, одновременно с коляской жандармского поручика. У парадной, уже распахнутой швейцаром, они оказались одновременно, и Александр приветливо улыбнулся:
— Если не ошибаюсь, поручик Рысаков?
— Да, это я. — жандарм остановился и повернулся к Александру — Вы меня знаете, господин Павич?
— Не имею чести, но мне назначил встречу князь Иван Константинович, а ваше имя он упомянул в записке. Если не возражаете, мы можем познакомиться.
— Что же, это было бы недурно. Вас я знаю по долгу службы. Представлюсь: поручик Отдельного корпуса жандармов, Рысаков Иван Иванович.
— Очень приятно, Иван Иванович! — Александр протянул руку для рукопожатия.
— Взаимно. — поручик ответил на рукопожатие — Но как быть с общественным неприятием «синих мундиров»?
— Знаете, Иван Иванович, я дожил до первой седины, и считаю, что имею право и на собственное мнение, и на собственную позицию, и на свободу от диктата дураков.
— Резонно. Однако нас ждёт князь.
Ливрейный слуга провёл их к кабинету, где уже находились оба брата — Иван и Игорь Константиновичи.
— Располагайтесь, господа. — предложил князь Иван после положенных формальностей, а когда все устроились в креслах добавил — Вы пришли с какими-то сведениями о происшествии в Твери?
— Так точно. Сразу скажу, что заказчик диверсии не выявлен, но имеются веские подозрения в отношении некоторых важных лиц, в том числе, ваших родственников, простите великодушно за столь неприятные слова.
— Рассказывайте, что вам известно.
— Начну с того, что наши осведомители из Боевого крыла партии социалистов-революционеров утверждают, что в их среде не возникало и самой мысли об устройстве теракта на перелёте. Имя Борис Ашкенази им также неизвестно. Источники в других партиях пребывают в полном неведении относительно происшествия. Далее всё намного интереснее. Когда злоумышленника этапировали в Петербург, на перроне вокзала к полицейским подошли два офицера, представившиеся штабс-капитаном Девятовым и поручиком Красновым. Они вручили полицейским должным образом оформленный приказ о передаче арестованного в ведение тринадцатого отдела Главного Штаба. Полицейские подчинились, но, заподозрив неладное, отправились в полицейское управление Петербурга, где доложили о произошедшем. На телефонный запрос в Главный Штаб был получен ответ, что отдела с таким номером в ГШ нет и никогда не было, а о Девятове и Краснове им ничего не известно, и в списках сотрудников ГШ такие офицеры не значатся. С этого момента дело перешло в ведение следственной группы Отдельного корпуса жандармов. Срочно проведённая экспертиза установила несколько любопытных деталей. В частности, по некоторым особенностям оттиска удалось определить изготовителя печати, которой был заверен фальшивый приказ. Мастер, изготовивший печать, нисколько не запирался, ведь его вины нет. Он показал официально оформленный заказ, и получателем по бумагам значился камердинер великого князя Дмитрия Павловича, британский подданный Сэмюэл Джэклин. Но это ещё не всё. Достоверно установлено, что документы, изъятые у фальшивого Бориса Ашкенази, изготовлены по французской методе. Не буду вдаваться в детали, но доказательства неопровержимы.
— Какая-то невероятно запутанная интрига. — недоуменно сказал князь Игорь — Выходит диверсию планировали англичане, французы и наш родственник?
— Сложность в том, что причастность англичан и французов только предположительна, да и интерес великого князя совершенно недоказуем. На прямой вопрос мы непременно услышим, что негодник Сэм просто захотел пошалить, скажем, организуя особенную вечеринку для избранных.
— Именно так и будет — согласился князь Иван — но подумаем, cui prodest? Кому выгодна авария, может, и со смертельным исходом? У меня есть подозрение, что каким-то образом хотели повредить все самолёты.
— В мешке, который принёс незадачливый диверсант, находился сахар. — подал голос поручик — Как меня проконсультировали механики, сахар, будучи добавлен в бензин, засоряет шланги и портит карбюратор. Произойдёт это не сразу, так что один или несколько самолётов, а в худшем случае даже все, могли упасть во время длительного перелёта. Особенно это опасно над морем, но и падение в лес или в заснеженный овраг тоже чревато смертью или тяжёлым увечьем. А кому это выгодно? Франция ведь ранее поставляла в Россию свои аэропланы, и доходы с продаж были весьма велики. Теперь уже французы стали охотно покупать русские самолёты, и я слышал, что в обиходе принято русское слово самолёт для обозначения именно наших, совершенных с технической точки зрения, аппаратов. Англичане давно и методично работают над усугублением технической отсталости России. Мы для них природный враг, с коим они ведут вечную войну, и здесь все средства хороши. Я слышал, что и премьер Палмерстон как-то сказал: «Как тяжело жить, когда с Россией никто не воюет». А тут каверза сделана безо всякой войны, причём она способна дискредитировать русское воздухоплавание, да ещё убив при этом конструктора, вырвавшегося вперёд в технической гонке? Это же прекрасно! Погибнет кто-то из кровных родственников правящего Дома? Ещё лучше! Тогда и самолёты выставлены в чёрном свете, и автор пойдёт на каторгу.
