Чужак в чужой стране [= Чужой в чужой земле, Пришелец в земле чужой, Чужак в стране чужой, Чужак в ч - Хайнлайн Роберт Энсон (книги TXT) 📗

Но на нее снизошло вдохновение. По периметру стола стояли графины с водой, окруженные бокалами. Она взяла графин, наполнила бокал, взглянула Махмуду в глаза и искренне произнесла:

— Вода. Наше гнездо теперь ваше. — Она поднесла стакан к губам и передала его Махмуду.

Он ответил на марсианском, увидел, что она не понимает, и перевел:

— Кто дает воду, тот дает все. — Он отпил глоток и протянул было стакан Джил, но спохватился и передают его Харшоу.

— Я не говорю по-марсиански, сынок, — сказал Джубал, — но благодарю за воду. Пусть жажда никогда не мучит тебя. — Он отпил треть и протянул стакан Бену.

Кэкстон взглянул на Махмуда и негромко произнес:

— Возрастание близости. С водой жизни возрастает наша близость. — Он отпил глоток и передал стакан Доркас.

В отличие от остальных Доркас заколебалась.

— Доктор Махмуд, вы понимаете, насколько это серьезно для Майка?

— Да, мисс.

— Э… для нас это так же серьезно. Вы все понимаете? Вы грокнули?

— Я грокнул это во всей полноте… иначе я не стал бы пить.

— Хорошо. Желаю вам всегда пить досыта. Пусть наши яйца разделят гнездо. — По щекам ее потекли слезы, она отпила и торопливо передала стакан Мириам.

— Соберись, девочка, — прошептала Мириам, а потом, обращаясь к Майку, сказала: — Водой мы приветствуем брата, — и добавила, обращаясь к Махмуду: — Гнездо, вода, жизнь. — Она отпила глоток. — Наш брат. — Она протянула ему стакан.

Махмуд допил то, что осталось, и сказал по-арабски:

— И если они сплетают твои дела со своими, то братья они тебе.

— Аминь, — заключил Джубал.

Доктор Махмуд бросил на него быстрый взгляд и решил не спрашивать пока у Харшоу, понял ли он смысл происшедшего: здесь было не место говорить о том, что могло выдать его собственные тревоги, его сомнения.

Тем не менее на душе у него было тепло, как всегда после водного ритуала… несмотря на то, что он здорово отдавал ересью. Его мысли прервало появление главного протоколиста.

— Вы доктор Махмуд. Ваше место в другом конце зала, доктор. Следуйте за мной.

Махмуд улыбнулся:

— Нет, мое место здесь. Доркас, можно мне сесть между вами и Валентайном Майклом?

— Конечно, доктор. Я подвинусь.

У помощника главного протоколиста едва не подкосились ноги.

— Доктор Махмуд, ради бога! По списку вы — в другом конце зала! Генерального Секретаря ждут с минуты на минуту — а тут просто кишат репортеры и бог знает, кто еще… Я просто не знаю, что делать.

— Так переиграй это, экий ты непонятливый, — вмешался Джубал.

— Что? А вы кто такой? Вы есть в списке? — Он уткнулся в бумаги.

— Кто ты такой? — спросил Джубал. — Главный официант? Я Джубал Харшоу. Если моего имени нет в этом списке, можешь порвать его на клочки. Знаешь, малыш, если Человек с Марса хочет, чтобы доктор Махмуд сидел рядом, значит, так и надо устроить.

— Но он не может сидеть здесь! Места за этим столом резервированы для министров, глав делегаций, судей Верховного Суда и людей подобного ранга… и я не знаю, как их всех втиснуть, если придет еще кто-нибудь… и Человека с Марса, конечно.

— Конечно, — согласился Джубал.

— И конечно, доктор Махмуд должен сидеть рядом с Генеральным Секретарем, точнее — позади него, и быть готовым к разъяснениям. Ничего нельзя изменить.

— Я помогу, — Джубал вынул лист из его руки. — М-м… Ну-ка, ну-ка… Человек с Марса сядет напротив Генерального Секретаря, примерно там, где сидит сейчас. Затем, — Джубал взял карандаш и накинулся на бумагу: — эта половина, от сих до сих, относится к Человеку с Марса. — Джубал поставил кресты против каждого имени и объединил их жирной скобкой, потом принялся вычеркивать имена, принадлежавшие к противоположной части стола. — Это вполовину облегчит вашу работу… потому что всех их я посажу по нашу сторону.

Протоколист был так потрясен, что не мог говорить. Губы его шевелились, но изо рта вылетали лишь какие-то звуки. Джубал нежно взглянул на него:

— В чем дело? Ах да, я забыл оформить все официально. — Он нацарапал под исправленным: «Дж. Харшоу от имени В.М.Смита». — Беги к своему шефу и покажи ему это. Скажи, чтобы он заглянул в свод правил об официальных визитах глав дружественных планет.

Чиновник раскрыл рот… и удалился, забыв закрыть его. Он вернулся, едва не наступая на пятки пожилому человеку.

— Доктор Харшоу, — начал тот категорическим тоном, — я Ла Рю, главный протоколист. Вам действительно так необходима половина большого стола? Как я понимаю, ваша делегация не так уж велика.

— Это не имеет значения.

Ла Рю мимолетно улыбнулся.

— Боюсь, что имеет. Я поставлен в тупик тем, что речь идет о космосе. Почти все деятели высшего ранга приглашены на конференцию. Если вы ожидаете еще своих людей — хотя я желал бы, чтобы вы сообщили мне об этом заранее, — я поставлю еще стол позади этих двух мест, оставленных для мистера Смита и для вас.

— Нет.

— Боюсь, что именно так и придется сделать. Мне очень жаль.

— Мне тоже жаль… вас. Потому что мы уйдем, если половина стола не будет предоставлена Марсу. Скажите Генеральному Секретарю, что вы сорвали конференцию бестактным обращением с Человеком с Марса.

— Вы, конечно, говорите не всерьез?

— Вы разве не получили мое письмо?

— Э… ну, я подумал, что вы шутите.

— Мне не до шуток, сынок. Либо Смит глава планеты, наносящий официальный визит главе другой планеты (и в этом качестве он имеет право на встречу каждым встречным и поперечным, который здесь присутствует), либо он простой турист, тогда весь этот шабаш ни к чему. Вы не можете считать его и тем и другом одновременно. Оглянитесь вокруг, пересчитайте «деятелей высшего ранга», как вы их назвали и сообразите: были бы они здесь, если бы считали Майка простым туристом?

— Такого еще не бывало, — медленно проговорил Ла Рю.

Джубал фыркнул.

— Я видел, как сюда входил глава делегации Лунной Республики… идите и скажите ему, что таких прецедентов не бывало. И быстро смывайтесь! Я слыхал, у него вспыльчивый характер. Вот что, сынок, — я старый человек, я плохо спал, и не мое дело учить человека его работе. Передайте мистеру Дугласу, что мы увидимся в другой раз, когда он будет готов принять нас по всем правилам… Идем, Майк, — кряхтя, он начал подниматься со стула.

— Нет, нет, доктор Харшоу! — зачастил Ла Рю. — Мы очистим эту сторону стола. Я… Ладно, я что-нибудь сделаю. Она ваша.

— Вот так-то лучше, — однако опускаться Харшоу не стал. — А где же флаг Марса? И как насчет подобающих почестей?

— Боюсь, я вас не понял.

— Никогда не бывало, чтобы мой английский воспринимался с таким трудом. Глядите… Видите флаг Федерации позади кресла Генерального Секретаря? А где флаг Марса?

Ла Рю моргнул.

— Должен признаться, вы захватили меня врасплох. Я не знал, что марсиане пользуются флагами.

— Они ими не пользуются. Но вы просто не сумеете вообразить, чем они пользуются в таких торжественных случаях. (Я тоже, мальчик, но это не имеет значения!) Поэтому мы вас прощаем и даем возможность исправиться. Мириам, лист бумаги!.. Примерно вот так, — Харшоу нарисовал прямоугольник и набросал в нем традиционный символ Марса — кружок со стрелкой, направленной в правый верхний угол. — Сделайте поле белым, а символ Марса красным… все бы это вышить на шелке, конечно, но пока сойдет и так. С простыней и какой-нибудь краской любой бойскаут сообразит, что надо делать. Вы были бойскаутом?

— Хм… давно когда-то.

— Вот и хорошо. Девиз бойскаутов, стало быть, знаете [18]. Теперь о почестях… Вы собираетесь играть «Хвала суверенному миру», когда войдет Генеральный Секретарь?

— Да, так положено.

— Тогда вам следует следом включить гимн Марса.

— Не знаю, как это сделать. Даже если у них есть гимн… у нас нет записи. Доктор Харшоу, будьте же благоразумны!

— Сынок, я и веду себя на редкость благоразумно. Мы пришли сюда для маленькой неофициальной встречи и обнаружили, что вы превратили ее в цирк. Что ж, в любом цирке должны быть слоны. Теперь мы поняли, что вы так же не можете играть марсианскую музыку, как мальчишка со свистком — симфонию. Но вы-то можете исполнить симфонию — «Симфонию девяти планет». Грокнули? То есть усекли? Возьмите тот кусок, где начинается тема Марса, прокрутите его весь… или хотя бы несколько аккордов, чтобы можно было узнать мелодию.