Последний хранитель (СИ) - Борисов Александр Анатольевич (книги серия книги читать бесплатно полностью .txt) 📗
— Никита, — мысленно прошептал я, — ты слышишь меня, Никита?
— Кажется, слышу, — неуверенно отозвался спецназовец.
— Ты можешь не говорить. Ты думай, мысленно формулируй все, что хочешь мне сообщить. В любом случае, я пойму.
Он понял, кивнул.
— Где же были твои глаза, товарищ майор? — задал я провокационный вопрос.
Волчьи глаза спецназовца сверкнули огнем:
— Да пошел ка ты на …! — рявкнул он вслух.
— Что ты сказал?! — взвился Абу-Аббас, инстинктивно хватаясь за нож. — Это ты у меня пойдешь… с порватым очком!
Он выпустил из виду меня, и свой автомат. За такие ошибки наказывают. Секунду спустя, аксакал лежал на земле с переломанным позвоночником. Остальных порешил Никита: жестоко и быстро, по-варварски, обычным куском железа. Когда я обернулся, все уже было кончено: у одного из мальчишек была перерублена шея, у другого — раскроен череп.
М-да, вот так я бы не смог. Поэтому испытал двоякое чувство. Мне было жаль пацанов. Их неокрепшие души кричали от ужаса. А с другой стороны, что оставалось делать? Люди сами решают свою судьбу, взяв в руки оружие. Они помыкали слабыми, считая, что в этом сила.
Все случилось настолько быстро, что никто ничего не услышал. По вершине горы бродило много людей с оружием. Но все они были сравнительно далеко: аксакал приказал им прочесывать лес, взять живыми всех четырех гяуров. Он откуда-то знал, что летчиков в экипаже ровно четыре. Интересно, откуда? Я порылся и в его исчезающей памяти, но везде нарывался на смирение и молитву. Поистине, этот воинствующий мулла был плотно настроен на встречу с Аллахом. Надо же, а с виду большой матершинник!
Пока я переживал, спецназовец разбирался с нашим трофейным оружием: три автомата и нож — стреляющий нож разведчика бельгийского образца, с мощной пружиной. Лезвие доводилось методом полировки, было прозрачным и чистым. Оно завораживало: где-то внутри металла то вспыхивало, то угасало голубоватое пламя.
— Что это с тобой?
Я вздрогнул, непонимающе обернулся.
— Что, говорю с тобой? — Никита прикрыл ладонью глаза и отступил на шаг.
— Не понял? — обеспокоился я.
— Зеркала нет, посмотри хотя бы на руки.
Я поднял к глазам ладонь и тоже отпрянул. Глянул чуть выше: под разодранной в клочья рубахой темнела плотная масса, имеющая форму руки. Масса слабо пульсировала, плавно меняла цвет от черного — к темно-бордовому. По поверхности этого нечто, как внезапная нервная дрожь, пробегали зигзаги и волны светло-зеленого цвета.
Уникальная все-таки штука — человеческий мозг! Он способен запоминать прошлое свое состояние и устойчиво в него возвращаться. Потеряв контроль над собой, я опять стал огненным шаром — сгустком обедненной энергии, заполнившим человеческое обличье. Мощность, конечно, была далеко не убойной. И яркость не та, даже штаны и рубаха не загорелись.
Да, надо принимать срочные меры. Обратная трансформация — это уже проще. Кем я был, собою, Салманом, Абу-Аббасом?
— Так это все, значит, ты? И здесь, и тогда в самолете? — мрачно подумал Никита, мысленно обращаясь ко мне.
Я постепенно вернулся в привычное земное обличье и смог даже кивнуть.
— Ты запросто убиваешь. Зачем же позволил тем двум из команды Салмана так просто уйти? — спросил он уже вслух, имея в виду Аслана и Мимино.
— Просто?! — чуть не подпрыгнул я. — Ничего в этом мире не совершается просто! Может быть, ты считаешь, что твое возвращение к жизни после прыжка с нераскрывшимся парашютом — самое обычное дело? Или тот, кто чудесным образом возродился из тлена, чтобы вместить твою суть — это тоже… научно обоснованный факт?
— Откуда ты знаешь?! — изумился Никита, едва шевеля отвисающей челюстью.
Пришлось прочитать ему короткую лекцию о яви и прави, о вечной борьбе двух начал, о ценности каждой человеческой жизни, об эволюции, как о цепочке усложняющихся предназначений.
Спецназовец скис.
— Короче, — сказал он, зевая, — это длинно и скучно, а время не ждет.
— Время стирает лишь тех, кто им обречен. Метелят, бывает, толпой мужика на базаре, а ему хоть бы хны. С утра, глядишь, побежал за похмелкой. А кого-то случайно толкнули на автобусной остановке, он как-то неловко ударился головой о бордюр — и кранты.
— Бывает и так, — согласился Никита, — помнится, дед говорил, что есть на земле хранители времени. Они сверяют часы над явленным миром. А я ему не поверил, думал, это красивая сказка. А вот теперь верю. Потому, что не смог проследить за твоими ударами. Как ты давеча выразился? — Игра света и тени на экране бесконечной вселенной?
— Не «хранители времени», а хранители древнего знания, —
поправил его я. — Твой дед не соврал. Это действительно так. Именно потому моя фотография лежит в твоем нагрудном кармане, а рядом листочек с приметами.
Никита смутился:
— Но там говорится, что ты убивал невинных людей.
Я кивнул на Абу-Аббаса, потом на его подручных:
— Эти люди тоже невинны. Они никого не убили, ничего не украли. Хотели, но не успели.
— Написать можно все что угодно, — согласился спецназовец.
— В приказе, который сейчас на тебя сочиняют, на этот момент сказано, что ты — впечатлительная натура и должности не соответствуешь...
— Надо же, не забыл! — Никита нахмурился, помрачнел, — не забыл про меня Николай Николаевич в суете государственной службы. Не забыл, мать его так!
От окраины леса к нам уже шли люди с оружием. Шли небрежно, как вечные победители, осознающие свою силу. Их было чуть больше десятка, если не считать летунов. Эх, жаль, далеко не ушли, опять не повезло мужикам! Да, похоже, на нашей поляне снова становится многолюдно.
— Во! — встрепенулся Никита, он, как ему показалось, набрел на удачную мысль. — Дед еще говорил, что хранители времени могут предсказывать будущее. А ты? Ты можешь сказать, чем все это закончится?
Окончание «для меня» он тактично решил опустить.
Предскажи я сейчас, что нужно ворочать бочки с дерьмом, он бы схватился за самую здоровенную.
— Сейчас мы с тобой куда-нибудь спрячем трупы, организуем засаду и будем спасать экипаж самолета.
Это было так очевидно! Никита и сам думал о том же:
— Не удивил! Ты просто прочел мои мысли, и озвучил их вслух! Скажи, что будет потом и я, может быть, поверю.
— Мы будем спасать друг друга, и оба чуть не погибнем, — сорвалось с моего языка.
Накаркал, точно накаркал!
— Типун тебе на язык! — голосом, не терпящим возражений, отчеканил гвардии капитан Подопригора. — Хватаем этого кабана, и тащим в ближайший блиндаж!
Так — значит так. Подручных Абу-Аббаса и его самого мы свалили в общую кучу. Вход и бойницы забросали железом, мусором и тряпьем. А потом, в том самом окопе, куда зарулил Мимино, стали делить «добычу»: три автомата, две запасные обоймы и целых четыре ножа.
— С таким арсеналом много не навоюешь, — хмыкнул Никита. — Сколько их тут? — поди, посчитай. Но на первое время хватит. Главное, чтобы встреча была неожиданной и очень горячей.
— Есть еще пистолет, — я полез в цинковый ящик за сигаретами и там обнаружил кевларовую рубашку, про которую совершенно забыл.
— Ну-ка примерь. Давай-давай, тебе в данный момент нужнее.
Обновка гвардии капитану очень даже пришлась по вкусу. Если он и отнекивался, только для вида:
— Дай мне лучше второй автомат и одну запасную обойму.
Пришлось излагать свой нехитрый план:
— Стрелять будешь только ты. А я сделаю так, что все побегут в твою сторону. Толпой побегут, спотыкаясь и падая, за деньгами и наркотой. Если кто-то не клюнет на эту большую халяву, и останется сторожить экипаж, их я возьму на ножи. Уразумел?
— О каких деньгах ты сейчас говорил? — ехидно спросил Никита.
Я извлек из недавнего прошлого оба сгоревших мешка. У него загорелись глаза:
— Неужели все цело?
Я скрутил чумазую, жирную дулю и сунул ему под нос:
— Можешь не волноваться, деньги не настоящие.
— Фальшивка?
— Фантом. Ты же видел, как все сгорело. А эти мешки я достал из недавнего прошлого, и буду удерживать в настоящем силой своей воли. Когда все закончится, деньги исчезнут. Впрочем, если успеешь, можешь слетать в ближайший аул, прикупить что-нибудь из жратвы. Доллары аборигены возьмут и сдачу дадут рублями, но наутро напишут заяву, покличут ментов, и начнут составлять фоторобот.
