Замок Россия - Денисов Вадим Владимирович (читать книги TXT) 📗

На крыше — сплошной «трах-тах-тах». Да чет без особых успехов, как я посмотрю.

— На пятьсот отскочи резко!

А нога-то моя работает! А охота-то наша налаживается! И-эх, ты! Шнюшка реванула и пошла, родимая, по грунтовочке, сглаживая подвеской бугры и ямки. Отлетел на шестьсот и остановился, быстро вылез с помпой и биноклем.

Зверь встал… Все понятно, выдохся, попрыгун. Ты, братец, как полновесный хищник, бегать звонким галопом или пошлой рысью не обучен. Расстояние приличное, двигатель работает, можно выходить. Встали мы рядом с Гоблином у запаски, смотрим в бинокли невесело. И эта падла на нас смотрит, злится, бока у нее пыхают. Тут зверюга задергала губами размером с покрышку, ощерилась: нам во всей красе предъявили клыки. Сабли! Мать моя, почти как у моржа… Демон, твою мать, зачем ты ДПМ забрал!

— Знаешь, — сказал Мишка задумчиво, — всю жизнь мечтал внушительно произнести хорошую фразу из американских блокбастеров: «Тебе не кажется, что нам понадобятся пушки помощнее?»

— Гы-гы, — подхватил я невесело, — а мне вот эту: «Кто-нибудь мне объяснит, что здесь происходит?»

— А еще красота: «Соедините меня с президентом!»

— И это зацени: «Не знаю, что это, но оно надвигается на нас!»

Итак, все стоят.

Зверь не дурак, понимает, что ловкий «жук» всегда успеет удрать. Уходить же ему от добычи недоеденной в падлу, не достойны мы лицезрения его хвоста.

— Ну и что, значит, никакого людоедского Птица не было? — поинтересовался Гоблин просто так, для отсечки лишнего.

— Похоже. Чел вышел, ствол за спиной, просматривается неплохо, движения нет. А с такой пушкой ему и белый носорог не страшен. А этот гад прикинулся «кучей» — разве можно подумать, что «куча» может так прыгать? Земля и земля… А может, и не видел, если зверь за деревьями лежал. А когда тот начал прыгать, поздно было. Онемело все, шок. Карабин успел скинуть, а вот вложиться — нет. Этот монстр махнул лапищей так, что оторвал руку вместе со стволом, — видел, куда улетело? Ух, и тварь… Кто это может быть, Гоб? Как думаешь?

— Да ничего в голову, кроме детских книжек, не приходит. Помнишь про пещерных медведей? Вот такого гиганта взяли и умножили на три, — предположил Гоблин и добавил: — Суки. Пусть пока будет пещерник. Ну-ка…

Он вскинул автомат, прицелился и дал одиночный. Зверь дернулся, показывая движение к нам. Мы дернулись, показывая, «хрен те, щас спрячемся и удерем». И опять позиционное затишье. Не может быть, чтобы Мишка его не подранил, — нет таких живых существ в природе: два рожка «семерки» всадил прицельно. Наверняка что-то зацепил…

— Надо добивать, — молвил Сомов.

— Добирать, — машинально поправил я.

— Что?

— Добирать, мы же на охоте.

Помолчали. Сняли страшилище на камеру, для отчета, и опять думаем. Не знаем, что делать. Тут его оставлять? Так нам еще назад ехать. Впрочем, он наверняка уйдет. Дожрет и уйдет — когда он вбок сиганул, я успел заметить, что жрал он там не человека: на земле что-то крупное лежало.

А если потеряшки вылезут на трассу? Или очухается пещерник, залижется да и пойдет вдоль дороги, обнюхивая следы, аж до самого Кордона. А там и замок. Ну замковым ДШК, про которые нам рассказал Юрка, эта зараза на раз-два-три, но дров наломать может. Кроме того, такому зверю белковой пищи требуется немерено. Заведется парочка таких пещерников — и все, опустел Брянский лес — ни зверя, ни птицы, ни партизана. Ему же этого охотника хватило на два укуса! Зараза, сюда бы еще человека три со стволами, чтобы пещерник хоть чуть-чуть бочком поворачивался, сволочь.

Гоблин словно прочитал мои мысли:

— Ну что, Костя, пойдем, повоюем, что ли, раз больше некому…

Теперь я поставил машину капотом к зверю. Вдвоем будем работать. Гоблину в такой позиции удобней в люке стоять, он приладился там, помпу рядом пристроил. Тронулись мы тихо, крадучись. Зверь какое-то время, кажись, не понял, что «жук» приближается. Потом он вкурил, поднялся и потрусил к нам. И тут я включил фары. Пещерник замер.

Сверху опять пошли тройки, я несколько раз нажал сигнал, Шнюша совершенно по-женски запищала, но громко. Ну все, чем мог, напугал! Торма-аз! Выскочил, положил помпу на открытую дверь для первого выстрела, мельком пожалел, что у нас не «рафаеллы», — и забабахали мы в два ствола. Мне показалось, что энергии у моих пуль хватает только для синяков, но пещерник дергался, волновался, а потом заорал! Чтоб я сдох, у меня опять чуть нога не онемела! Но к нам уже не бежит, гад прыгучий!

— Пустой! — доклад Гоблина.

А я тоже не полон!

Достал револьвер и хлоп-хлоп его пульками-сопульками, уж куда придется, лишь бы не дать пещернику остыть от шального напора. Мишка готов, вновь застучал по кожаной да костяной броне.

И тут я смекнул. Смекнул я, понимаете?

Нырк! На заднем сиденье схватил ствол, и вот уже прилаживаю «тигра» на кромку водительской двери. Дистанция плевая. В морду тебе, падла. Потянул спуск, «ортопед» весьма ощутимо лягнул в плечо. И вот это пещернику не понравилось! Башка дернулась, и он принял решение. Тварь развернулась — и повалила от нас налево, откуда и пришла к дороге. А нам того и надо, на тебе еще три штуки под лопатку! Есть, все по месту пришли.

Пещерник присел на передние лапы, схватил добавку из АКМ и тяжко рухнул на траву обочины — показалось, что аж машина вздрогнула. Подняв карабин, я посмотрел в прицел — есть струйки, пробила зверя «девятка».

— Один патрон оставил, — кричу, — а то что за оружие без единого патрона!

Гоблин подошел, весь мокрый, его уже трясет, но он еще улыбается… Сейчас, чувствую, нас обоих накроет.

— Кость, если силы у тебя есть, то фляжку достань. С лекарством.

— Это приемлемо! — обрадовался я, сразу найдя в себе те силы.

Вмазали, сидя прямо на теплой фронтовой земле, спины на черном пластике переднего бампера Шнюшки. Хрен с ним, с наблюдением, мы никого не боимся: мы пещерника добыли.

— Это была охота, — отметил Сомов. — Ну что, смотреть пойдем?

— Не, Миш, — лениво отмахнулся я, — давай не пойдем. Кто его знает, может, эти, мля, пещерники пять часов умирают? Дернется в агонии… Руку помнишь? Давай на обратном посмотрим.

— Лады… Так еще прокатимся? Проверим насчет белорусов?

— Дык нужно. Давай еще по глотку — сталкеры мы или нет?

— Похоже, нет, братан, похоже, мы — Хантеры. [22]

Ехали мы недолго. Во-первых, уже стемнело. Широта южная, с затемнением тут все в порядке — быстренько. Я пока шел без фар, на одних габаритах — обочины чуть подсвечивает, и ладно, мне так даже лучше, вижу, что впереди. А во-вторых, дорога кончилась быстро, и разогнаться не успели.

Впереди дорогу преграждал завал.

Хороший такой, рукотворный, высотой метра два, если не больше. Грунтовка упиралась в переплетение бревен и веток — приехали. Я остановил машину в полукилометре, вышли оба, Гоблин с ПНВ.

— Че там?

— Люди есть. Выстрелы наверняка слышали. Ага! Нас заметили, забегали. По бокам в лесу по два, один ствол, гладкий.

Пыхнул и загорелся огонек, скорее всего, факел. И почти сразу исчез. Ну вот вам и братская Белоруссия, привет, Батька. Вот анекдот будет, если Лукашенко сюда перенесло! С него станется, он же вечный. Смысла таиться больше не было, и мы поехали. Правда, все равно наготове — черт его знает, может, там и не белорусы.

Поставил машину в двадцати метрах от баррикады. Вышли и ждем, кричать не стали, там и так нас видят, вон, свет от факелов между ветками мелькает. Наконец через стену полез караульный, в руке ижевская вертикалка. Спокойно подошел к нам, выпрямился, неспешно оправился. На завале еще две головы показались, один со стволом, изучают.

Лазутчик подошел ближе.

— Звиткиль будэтэ?

Мы представились, все, как положено по инструкции, Гоблин достал и предъявил удостоверение. Мужик достал из кармана старенький фонарик-жужжалку, я такие в ассортименте выпотрошенного магазина видел, подсветил, стал изучать. Долго пялился, ну и мы стояли — молчим, как дураки. Потом флегматичный хлопец молча повернулся и вместе с документом собрался в обратный путь.