Мёртвая Земля (СИ) - Симоненко Юрий (книги онлайн .txt) 📗
В ядре советники находились каждый столько, сколько кому требовалось, — кто-то провел там годы, кто-то века, но в ледяной амфитеатр под силовым куполом все они вернулись одновременно, каждый на свое прежнее место. Все смотрели в центр, туда, где прежде стояла аватар корабля. Она и теперь была там, но уже не одна.
Рядом с Эйнрит теперь стоял тот, кто был прежде мертв.
Это был Эвааль.
0111
Звезды вокруг них сдвинулись с мест, но они продолжали стоять и смотреть друг на друга. Звезды стали приближаться и проноситься мимо, все увеличивая и увеличивая скорость, и уже через мгновение пространство вокруг превратилось в сплошной коридор из растянутых смазанных фиолетовых точек.
Не обращая внимания на симуляцию вокруг, Эвааль шагнул к Эйнрит и взял ее за руку. Она сжала его ладонь и молниеносным порывом прижалась к его груди.
Эвааль обнимал ее, гладил по волосам, понимая, что она — копия, что за прошедшее время эта копия стала совершенно другой, но продолжал обнимать.
Тем временем звездный калейдоскоп вокруг стал постепенно синим, потом зеленым и желтым, потом и вовсе распался на отдельные точки разных оттенков красного. Когда движение пространства вокруг прекратилось, перед ними появилась голубая планета.
Эйнрит освободилась из его объятий, отстранившись на прежнее расстояние.
Вдали горела желтая звезда, единственная в этой незнакомой ему системе. Немного в стороне застыл до боли знакомый ему корабль.
— Это Земля, — сказала Эйнрит, глядя на планету. — Ты можешь быть полезен там, Эвааль.
Эвааль проследил за ее взглядом. Планета была похожа на Аиви.
— Что там произошло?
— Война.
Он, молча, посмотрел на планету и через некоторое время отвел взгляд.
— Сколько меня не было?
— Почти семьдесят девять столетий.
— Это значит: ты изменилась… — Эвааль посмотрел ей в глаза.
— Ты даже не представляешь насколько сильно, Эвааль… — ответила женщина. — Но здесь и сейчас я та, которая была в самом начале. Я — точная копия первой версии ядра. Настоящая я сейчас в другой симуляции…
— О какой симуляции ты говоришь?
— Скоро узнаешь, — грустно улыбнулась его Эйнрит. — Если, конечно, ты согласен продолжить существование…
— Согласен, — подтвердил Эвааль.
— Тогда идем!.. — Эйнрит подала Эваалю руку. — Необходимо пройти через основное ядро…
Оказавшись посреди амфитеатра, Эвааль знал все, что касалось предстоявшей миссии. Весь массив данных, с которым перед тем ознакомились советники, он воспринял и осмыслил. На это ушло почти шестьсот лет субъективного времени — Эвааль еще никогда не проводил столько времени в симуляциях.
Взглянув на стоявшую рядом женщину, Эвааль понял, что перед ним лишь аватар, образ, принятый для удобства коммуникации сверхразумным существом, в котором растворилась его Эйн.
Он окинул взглядом собравшихся: где-то среди них должны быть те двое, что пойдут с ним. Изучая материалы предстоявшей миссии, Эвааль был удивлен, не обнаружив никаких сведений — ничего, даже имен! — о двух других контакторах, участие которых одобрил Совет экспедиции (Эвааль предпочел бы, чтобы миссия на Земле была, как и миссия на Агаре, работой для него оного, но план Совета предписывал иное). Сейчас он мог узнать имя и краткую биографию каждого — достаточно было взглянуть на человека… но в этом не было нужды, все равно никого из никогда он больше не увидит. Эта миссия будет для него, как говорили земляне, «билетом в один конец»… Он выполнит работу и умрет окончательно, — уж об этом-то он позаботится…
Прошла минута. Несколько сот незнакомцев, по-прежнему молча, смотрели на Эвааля.
«Да что с ними не так? Почему они молчат?» — спросил себя тогда Эвааль и, все же, принялся бегло всматриваться в лица людей, имена которых ему ни о чем не говорили.
Взгляд его скользнул по сидевшей прямо перед ним голубоглазой блондинке с именем Ивилита-Аль-Ресс-Таль, отсылавшим к сидевшему рядом чернокожему атлету в огненной тоге…
Перед глазами Эвааля имя атлета возникло: Альресс-Ив-Эвиль… Эйн… Эйн! Последнее имя отсылало к ней… а первое… Так же звали его отца… Эвааль открыл гиперссылки на родителей Алька… Их звали Эвиль-Аль-Эйн-Эвааль и Альк-Эвиль-Эйн-Эвааль.
В этот момент Эвааль понял замысел корабля.
1000
Иеремия — высокий брюнет с прямыми тонкими усиками на тщательно выбритом лице, в белом двубортном костюме и туфлях из змеиной кожи, сидел в удобном кожаном кресле на особой трибуне стадиона. Справа и слева от Иеремии сидели его жены — родные сестры Лика и Елена, с интересом наблюдавшие за тем, как внизу, на арене, двое крепких мужчин, затянутых в доспехи, норовили сбросить друг друга с железных коней в разъезженную колесами грязь. Внизу шел бой.
Был финал большого турнира, в ходе которого уже несколько человек были убиты и еще больше получили увечья.
Над стадионом не смолкал многоголосый шум зрителей. Гладиаторы, верхом на ревущих мотоциклах, кружили по полю, обмениваясь ударами плетей. Каждый взмах плети с нанизанными на конце железными гайками вызывал взрывы криков и свист со стороны расположенных вокруг арены трибун. Толпа реагировала на каждое действие гладиаторов.
Шел 69-ый год Нового времени и 34-ый — правления Иеремии в Полисе. Многое изменилось за это время. Первые 36 лет городом правили: сначала его дед, бывший еще в старое время законным губернатором, а после смерти деда — отец, в прошлом крупный промышленник, ставший первым царем в Полисе.
Отец был человеком жестким, и даже жестоким. Он переписал составленные дедом-губернатором законы Полиса, ввел сословность и крепостничество (и отчасти даже рабство).
Задолго до войны отец Иеремии получил образование в одном из университетов Англии, и хорошо знал историю и экономику. Образованию сына он уделял особое внимание, привлекая к этому людей компетентных, которых иной раз лично отыскивал в поселениях на пустошах и в разрушенных городах. Так в Полисе появлялись ученые, врачи, специалисты-технологи, что в дальнейшем положительно сказывалось на жизни города-государства и подконтрольных ему территорий. Старания отца не были напрасны, — Иеремия оказался очень способным учеником, и к моменту принятия власти из одряхлевших рук отца имел приличное принцу образование.
Трибуна слева от Иеремии взорвалась воплями и свистом: один из гладиаторов, чья плеть зацепилась за мотоцикл противника, не удержался в седле, когда противник резко увеличил скорость, и вылетел через руль, чуть было, не угодив под переднее колесо своего мотоцикла. Гладиатор быстро вскочил на ноги и достал из заплечных ножен короткий обоюдоострый меч. Его мотоцикл в это время успел врезаться в ограждения и, завалившись набок, заглохнуть. Слегка прихрамывая, гладиатор стал отступать в сторону небольшого островка из покрышек в центре поля. В это время его соперник уже выполнил разворот на дальнем конце поля и стал разгонять мотоцикл, двигаясь ему наперерез.
Теперь вопили обе трибуны: одни подбадривали наездника, другие — невольно спешившегося. Всем было ясно, что хромой не успевал к островку, — мотоциклист, держа в руке изготовленную плеть, несся прямо на него. В последний момент хромой на удивление быстро отпрыгнул в сторону, уворачиваясь от рассекшей воздух в сантиметрах от его лица плети, и выбросил правую руку в направлении уже начавшего удаляться мотоциклиста. Меч оторвался от его руки и, пролетев десяток метров, воткнулся в спину противника. Трибуна справа взревела. Мотоциклист упал на руль, мотоцикл резко свернул влево и завалился набок, выкинув человека из седла, завертелся на месте волчком и заглох, испуская пар.
