СССР - Идиатуллин Шамиль (читать книги без регистрации txt) 📗
– Мне тоже. Ну, в общем, вкратце, да?
– Уж пожалуйста, полной версии мне по ноздри хватило.
– Вкратце – я сказал, что мы ведь предупреждали, а вы допрыгались, так что по-хорошему больше не будет, будет по-плохому. Он сказал, что это нечестно, мы ведь зарабатываем как полагается, дайте хоть то, что заслужили...
– Ты обещал вкратце.
– Д-д-д... Прошу прощения. Ну, в общем, он опять начал, что мы толкаем их в объятия Западу и ему очень не хотелось бы обниматься, но пока он гарантирует сохранность эксклюзива, а если будет голодуха, то ничего гарантировать уже не сможет.
– Секундочку. Вот так прямо и сказал?
– Ну, «эксклюзив» он не говорил – они ж повернуты на чистоте речи, что тот адмирал, поэтому что-то типа особости или исключительности сказал, но в целом...
– Я не про термины. По существу – он пригрозил сдачей технологий?
– Скорее, намекнул, но да, очень прозрачно.
– Совсем нюх потерял. Мечта прокурора. И про деньги свои тоже всерьез говорил?
– Скажем так, заявления своих псов дезавуировать не стал. Если не совсем дословно, но близко к тексту, то примерно так: «– Ты банкрот. – Я не банкрот, у меня море ликвидных активов плюс товарный оборот как у Бельгии. Мне просто агрегат М-два прикрыли – так что дай быстро другой вариант, чтобы собственный не агрегировать».
– А говоришь, на чистоте повернуты. Набрался терминов.
– Ага, я сам в шоке. Старательный, глубоко копает. Видать, впрямь давно об агрегатах думает.
– Дальше.
– Ну, дальше уже почти кульминация. Я ему сказал, что он вот сейчас сидит и плавно превращает себя и товарищей своих из дурковатых, но уважаемых товаропроизводителей в воров, смутьянов и госпреступников почище Емельки Пугачева, и завершил как-то так: пока мы ведем внутренние разборки, вы живы и здоровы, но на ноготь к госгранице двинетесь, голову только повернете – в плане валюты, передачи технологий, культурного сотрудничества – копец, армия открывает огонь на поражение. А он сказал: так у нас ведь своя армия, не с огнем, правда, но с таким дымом, что не оберетесь, ребята.
– Высокая поэзия. И?..
– И я сказал, что дым его жидкий, а труба низкая: мы вас можем на ремни резать и зачистки проводить так, что горы Кавказа профсоюзной лечебницей покажутся – и ни одна сволочь в подлунном мире ни о чем не узнает, потому что своих журналистов у вас нет, а чужой сроду без нашего ведома до вашего Мухосранска не доберется. А он сказал: да у меня четыре тыщи журналистов, десять тыщ собкоров и еще мильон внештатников, которые пашут не за страх, а за совесть.
– Задумай любую фразу?
– Да, вот тут он и сказал: задумай любую фразу. Желательно самую идиотскую и неповторимую. Я говорю: температура поднялась или темечко давлением вышибло? А потом интересно стало, я ему по-русски так сказал, длинно, а он говорит: это все знают, давай оригинальное.
– Что сказал-то?
– Да ну, Всеволод Михайлович.
– Я не девочка, с твоих слов не поседею.
– Я извиняюсь, «На хуй, блядь, ебать-копать, переебать и подъебать». Извиняюсь еще раз.
– М-да. Детсад, третья группа.
– Я извиняюсь. Он, короче, забраковал, я поднапрягся и какую-то совсем чушь придумал: «Рык союзный разлетелся – Макс макакою оделся».
– Это лучше. Ему понравилось?
– Не знаю. Он так спокойно сказал: проверь теперь по поисковикам распространение этой фразы. Я говорю: маразм. Он настаивает, я проверил – ну ноль, конечно. И в чем фокус, спрашиваю? А он говорит: а у нас все без фокусов, по-честному. И пора вам понять, что фокусами, враньем или там фрагментарной скупкой трудящихся вы нас не сковырнете. Только война – а война ни вам не нужна, ни нам. Я говорю: внутри страны войны не бывает, бывает наведение порядка. А он словно не слышит. Говорит: и все будут знать, что законом вы ничего не смогли. Я говорю: а чего это не сковырнем? Пакет размоем, и адьё, мсьё. Он говорит: ага, не в курсе, значит, что у нас официально народное предприятие и пакет придется вымывать из-под четырех именно что тысяч человек? Я говорю: тю, тем легче, хлопот и затрат меньше. Подождем, пока вы оголодаете совсем, пришлем ребят с кэшем, и они втихую у твоих четырех тысяч весь твой Союз за копейку скупят – да у двух тысяч скупить будет достаточно, верно? Он говорит: неверно.
– Ну да, голосовалка-то и вообще последняя рука у него.
– Он так и сказал. А я ему: и тут мы вспоминаем бессмертное изречение: «Есть человек – есть проблема».
– Зря.
– Ну, наверное. Только он обрадовался так, говорит: о, угрозы пошли – ну и что, и что, и что, говорит? Я ему: это не угрозы. Это здравый смысл. Если ты на себя всю структуру завел, то, значит, достаточно тебя смыть – и контроля не будет ни у кого. Семья у тебя небольшая, наследуй – не хочу.
– Совсем зря.
– Ну а чего он. Ему доставать нас можно? В любом случае он не сказать чтобы сильно проникся, помолчал немного и сказал только: «Ух как вы мне надоели». Начал объяснять про статус народного предприятия и почему без толку его плющить, ну и сам себя, в общем, оборвал, говорит: «Так, десять минут вроде прошло? Кликни поисковики. Сколько?» Ну вот и всё, собственно.
– Не понял. Что значит всё?
– Ну, я кликнул. Набейте, пожалуйста, сейчас то же в любом поисковике: «Рык... союзный...»
– Ты что, всерьез полагаешь, что я не в состоянии шесть слов запомнить?
– Прошу прощения.
– Макакой или макакою оделся?
– Да без разницы, хотя я говорил «макакою». Есть?
– Та-та-та.
– Сколько?
– Миллион четыреста восемьдесят... Полтора ляма упоминаний, короче.
– Ну вот. А когда я кликнул, три тысячи шестьсот с чем-то было. Тоже, в общем. Вы-то достойно отреагировали, а я замельтешил, честно говоря: в чем, говорю, фокус? А он мне: «Добро пожаловать в совсеть». То есть я сперва успокаивал себя, что трюк, жульничество, но раз мем растет...
– Растет – значит, реальный процесс и, судя по разнообразию упоминаний... Так, в блогах и форумах чуть больше половины, остальное на вполне авторизованных ресурсах, еще и с переводом – английский, китайский... о, уже под сотню использований в новостях, дурдом, честное слово... новости, я смотрю, слабенькие...
– Тем не менее.
– Да, тем не менее. Значит, они могут за десять минут распространить вообще любую информацию – про себя, про нас, про выращивание союзников и формулы успехов. Закидывают в этот свой сетьсовет...
– Совсеть.
– Разница-то. И пошла плесень куститься по всем вообще сетям. Смешно. И что мы, из-за такой фигни на попятный пойдем?
– Ну, как сказать. Не из-за этой ведь, если честно.
– Ну да, мне уже вояки полшеи перегрызли. А казначейство еще полшеи – не бьется у них что-то без Союза. Вот вырастили волшебный гриб чагу себе на голову. Ну что, отходим на заранее заготовленные позиции, а Рычев себя пусть временно победителем почувствует, и хрен бы с ним, так? Чего ржешь?
– Прошу прощения. Просто я ему по ходу тоже сказал: «Ну и хрен с тобой». А он радостно так, как пионер: «Всегда со мной».
– Пионер, пионер. Допионерится – не всегда с ним будет. Ладно, распорядись там об отморозке. Ну и начинайте нормальный проект готовить, чтобы без этих детских неожиданностей. Сетьсовет там, не сетьсовет, а к сезону отпусков надо запуститься и по-быстрому ребят снести. А то до выборов дотянем, а нам это, сам понимаешь.
– Но про Волкова точно деза оказалась – нет у них контактов.
– Да конь бы с ним, с Волковым. Я вообще-то президент. Со мной так разговаривать нельзя. Пусть учатся. Трудно и навсегда. Поздно уже, конечно, но иногда лучше поздно. Чисто из педагогических соображений. И этого подключи, как там – Корниенко, что ли. Он вроде не сильно занят сейчас. Хороший специалист, опытный.
