Простые смертные - Митчелл Дэвид Стивен (читать книги полностью без сокращений бесплатно .txt) 📗

Честно говоря, дорогой читатель, я бы с удовольствием просто заплакал. Кингсли Эмис хвастался, что если плохая рецензия и способна испортить ему завтрак, то уж ланч она, черт побери, ему уже не испортит. Кингсли Эмис жил в дотвиттерную эпоху [159], когда рецензенты еще читали произведения в гранках и действительно мыслили независимо, а в наше время они просто выискивают в Google уже сделанные кем-то оценки. Так что благодаря Ричарду Чизмену, буквально изувечившему мой роман циркулярной пилой, эти любители чужих мнений прочтут по поводу моей новой книги, отчасти являющейся как бы продолжением «Сушеных эмбрионов», следующее: «Итак, почему «Эхо должно умереть» воспринимается как разлагающаяся куча отбросов? Во-первых, Херши просто помешан на необходимости во что бы то ни стало избегать любых клише, и в итоге буквально каждое его предложение – это нечто вымученное, истерзанно и странное, как американский разоблачитель. Во-вторых, вспомогательный фантазийный сюжет так жестко противоречит основной теме – претендующей на изображение некой Структуры Мира, – что просто читать противно. В-третьих, разве можно найти более убедительное свидетельство оскудения творческого водоносного слоя, чем выбор в качестве главного героя именно писателя?» В общем, Ричард Чизмен уже повесил на шею моему роману «Эхо должно умереть» табличку с призывом «Пни меня!», причем именно в тот момент, когда мне так необходимо было некоторое коммерческое возрождение. Сейчас ведь не 90-е, когда мой агент Хол Гранди по кличке Гиена мог запросто выбить для меня договор на пятьсот тысяч фунтов; это ему удавалось так же легко, как прочистить свой гигантский нос, больше похожий на хобот. Теперь же, можно сказать, наступило официальное Десятилетие смерти книги, и я буквально потом и кровью добываю сорок тысяч в год, преподавая в школе для девочек, а приобретение крошечного pied-a-terre [160] в Утремонте, богатом пригороде Монреаля, возможно, и вернуло улыбку на лицо Зои, зато у меня вызвало ощущение близкого финансового краха – впервые с тех пор, как Гиена Хол запустил в продажу «Сушеные эмбрионы». Ага, ожил мой айфон. Ну, само собой, вспомни дьявола… Разумеется, это эсэмэска от Хола: «Бодяга кончается через сорок пять минут. Где же ты, брат мой?»

В общем, Гиены воют, а шоу должно продолжаться.

Мейв Мунро, бывалый капитан флагмана нашего искусства, канала Би-би-си-2 [161], изысканно кивнула директору театра, словно приглашая его танцевать. Я ждал в кулисах, томясь от безделья. Девушка, агент по рекламе, просматривала сообщения на мобильнике. Директор театра заранее попросил меня проверить, выключен ли мой телефон, и я решил так и поступить, но обнаружил два новых послания: одно – из аэрационного агентства «Кантас», а второе – насчет уборки мусора. В прежние, тихие и счастливые, времена нашей супружеской жизни миссис Зои Легранж-Херши то и дело присылала бы мне тексты типа «Порви их всех в клочки! Ты – гений», зная, что мне предстоит выступление, но теперь она даже не спрашивает, в какую страну я еду. От девочек тоже, разумеется, ничего не было. Джуно отправится куда-нибудь со своими школьными подружками – или извращенцами, которые только притворяются ее школьными подружками, – куда-нибудь в метро, в «Туннельный город», или туда, где открылся самый новый наркопритон; ну а Анаис уткнется в какую-нибудь книгу какого-нибудь Майкла Морпурго [162]. Почему, интересно, я не пишу детских книжек – например, о том, как одинокий ребенок завязывает тесную дружбу с каким-нибудь животным? Потому что меня – хрен его знает почему – уже два десятка лет считают «анфан террибль британской словесности»! А когда попадешь в издательскую обойму, то легче поменять тело, чем переключиться на другой литературный жанр.

Померкли огни в зале, прожектора ярко осветили сцену, и аудитория притихла. Телегеничное лицо Мейв Мунро так и сияло; зазвучал ее фирменный, веселый и певучий, говор Оркнейских островов:

– Добрый вечер! Я – Мейв Мунро, и мы ведем прямую передачу с Фестиваля Хей-он-Уай – 2015. С тех пор как Криспин Херши еще студентом написал свой самый первый, дебютный, роман «Портрет Ванды маслом», он успел завоевать немало наград и стал истинным мастером стиля и летописцем нашего времени, обладающим острым, как луч лазера, взглядом. Увы, самую желанную награду, Приз Бриттана, ему пока получить не удалось – и это, безусловно, огромное упущение, – но многие верят, что 2015 год может наконец-то стать его годом. Однако я не хочу чрезмерно утомлять вас своими рассуждениями и предлагаю просто послушать отрывок из нового романа Криспина Херши «Эхо должно умереть», над которым он работал целых пять лет. Отрывок прочтет сам автор. Итак, Криспин Херши! Поприветствуем его, а также нашего замечательного спонсора – банк «Будущее сейчас»!

Раздались вполне приличные аплодисменты. Я вышел на сцену и поднялся на кафедру. Зал был полон. Черт возьми, очень и очень неплохо – наверняка меня уже передвинули с шестисотой строки в компании гениев на «более интимное» место. В переднем ряду вместе с Гиеной Холом и его свежим клиентом, очередным «горячим американцем», весьма популярным Ником Гриком, сидел издатель Оливер. Я подождал, пока зал не стих. Дождь так и молотил по полотняной крыше. Большинство писателей сейчас поблагодарили бы слушателей уже за то, что они вообще решились выйти из дома в такую отвратительную погоду, но такому автору, как Криспин Херши, полагалось еще немного их помучить, дополнительно заинтриговать и только после этого открыть «Эхо должно умереть» на самой первой странице.

Я откашлялся и сказал:

– Итак, начну с самого начала…

…когда, закрыв книгу, я вернулся на свое место, аплодисменты звучали достаточно громко: весьма неплохо для контингента из пенсионеров – жителей метрополии, набитых ремесленной стряпней и органическим сидром. Мне, во всяком случае, было приятно. Аудитория дружно гоготала, когда я описывал, как протагонист моего романа, Тревор Апворд, оказался привязанным к крыше «Евростар»; многие поеживались, когда Титус Хёрт нашел в корнуэльском пироге с мясом человеческий палец; а кое-кто барабанил в такт, когда я читал последнюю сцену в кембриджском пабе, ритмизованную практически в стиле Одена – эта сцена всегда очень хорошо воспринимается публикой, и я люблю читать этот отрывок на разных фестивалях. Мейв Мунро изобразила веселую гримасу «ура все прошло хорошо!», и я ответил ей тоже гримасой «неужели могло быть иначе?». Все-таки писатель Криспин Херши, то есть я, провел детство и юность среди драматических, даже трагических, актеров; да и привычка отца высмеивать нас с братом за нечеткую дикцию принесла неплохие плоды. Последние слова отца, помнится, были таковы: «Это слово whom, жалкие бабуины, а не who…»

– Итак, переходим к вопросам и ответам, – сказала Мейв Мунро. – Но, так сказать, для затравки я первая задам нашему автору несколько вопросов, а затем мы продолжим нашу дискуссию, и каждому желающему поднесут микрофон. Вы, должно быть, знаете, Криспин, что в прошлую пятницу журнал «Newsnight Review» опубликовал высказывание нашего выдающегося критика Афры Бут, которая назвала роман «Эхо должно умереть» «классическим мужским романом о кризисе среднего возраста». Вы можете как-нибудь это прокомментировать?

– О, я бы сказал, что Афра Бут попала в самую точку, – я неторопливо отпил воды, – если, конечно, ваше представление о «чтении», как и у самой Афры, сводится к тому, чтобы пробежать глазами заднюю страницу обложки в курилке туалета за минуту до выхода в эфир.

Мое саркастическое замечание вызвало фальшивую улыбку на устах Мейв Мунро, которую весьма часто можно было видеть то убеждающей, то умоляющей, то скулящей рядом с Афрой Бут в клубе «Омела».